Целинная рать. Кубань
Шрифт:
– Умничаешь? Лезь в кабину, сейчас «подъем» сыграют,– сказал майор, уже ощущая этот сладкий момент.
–А чего лезть в кабину, когда подъем? – не понял Витька.
– А то, что, по команде «подъем» ты должен резко вскочить с койки. А вот так стоять и ждать команды. Так не положено, – резко ответил майор.
– Кругом все «положено», а посмотришь, не хрена нет. Где, когда, кто и что положил? Да у нас, на что положено, давно уже, так много наложено, – вертелся у Витьки, ответ в голове, но он не стал портить майору,
Громкий, на самой высокой ноте, переходящий в визг, крик майора, – Подъем, – застал Витьку на подножке кабины, и он с облегчением спрыгнул опять на землю.
Из кузова, показалась заспанная физиономия старшины, – Режут кого что – ли?
– Если б зарезали, я б в доску разбился, последние трусы бы продал, но поминки справил. Это друг твой орет, такой же обормот, как и ты. Вы с ним два сапога, пара, только один кирзовый, а другой яловый. Как только земля, вас придурков носит, ни сна от вас, ни покоя,– ответил ему Витька.
Замполит, кружа по «орбите». Продолжал кричать – Подъем!– тем, кто еще не проснулся. Советуя тем, кто попадался на пути, – Шевелитесь бойцы, шевелитесь. Зерно падает, нас ждет.
Минут через двадцать «целинная рать» зевая, стояла на построение в подобие строя.
– Смирно! – отдал команду замполит. Осмотрев строй, подумал о том, что надо бы еще, и подтянуть строевую подготовку. Всю свою жизнь, кадрового военного, он отдал политико-воспитательной работе с личным составом. Утро, как считал он, самое благоприятное время для этой работы. Утром, перед строем, он для них, как отец, которого первым видят проснувшиеся дети.
– В виду ночного перехода, я не буду сейчас, говорить, как по команде «подъем» должен подниматься солдат, и вставать в строй. Но это только сегодня, – следуя офицерской привычке, замполит прохаживался вдоль строя, – еще раз повторяю, только сегодня. Напоминаю вам, о том, что мы прибыли к месту дислокации на период уборки урожая. Мы находимся сейчас в населенном пункте, среди гражданского населения, и поэтому, ваш внешний облик, должен соответствовать внешнему облику советского солдата.
Даю вам полчаса, на то, чтобы привести себя в порядок. Вы умоетесь, побреетесь, почистите сапоги. Приказ ясен?
– А чего тут не понятно. Умом ты можешь не блистать, а сапогой обязан, – выдали из второй шеренги армейскую мудрость. Первая шеренга, обреченно опустила головы.
– Вот и хорошо, что понимаете. Разойтись, – отдал приказ довольный собой замполит, направляясь к школьному зданию.
– Пошел взводным подъем играть. Не оскудеешь, ты на олухов, земля Русская, – посмотрел вслед, уходящему замполиту Витька.
– Я не понял, а жрать когда? Со сранья, во рту не крошки. Рабов и то, сначала кормят, потом на плантации гонят, – пожаловался ему, рядом стоящий целинник.
– То у рабов, у них проще. Формы нет, сапог нет, морду брить
– Да уж, – почесал, уходя, затылок целинник.
– Теперь можно и покурить, – вслух сказал сам себе Витька, приваливаясь к крылу своей машины.
– Какое курить? Времени в обрез. Слышал же, что приказано? К построению надо готовиться, – не согласился с ним из кабины голос старшины, – через полчаса замполит опять проверять будет.
11
– Давай готовься, кто спорит. И я глядишь, за тобой пристроюсь, и все будет тип-топ, – пояснил, раскуривая сигарету, Витька.
Старшина, вышел из кабины, и сел на подножку, пришивать подворотничок.
– А Серегу с Сашкой, далеко от нас угнали, – спросил его Витька.
– Я откуда знаю, ночью ведь разъехались, – глухо ответил Васька, сося уколотый палец.
– В глаз не попади, златошвейка. Иголкой машешь, как мушкетеры шпагой. Нитку зачем-то на три метра распустил. И на мою подшивку приготовил? Я чего, я не против. А чего? Старшина, он же первый и лучший друг солдата, – Витька, сделав вид, что расстегивает пуговицы «хэбэшки».
– Помечтай, – продолжил старшина свое занятие.
– Слышь, унтер, а тебе Оксана, не говорила, где живет? – устремил Витька на просыпающую станицу свой взор.
– Не успеешь, – понял Васька его затею.– А потом она на работу уйдет.
–Перехватить успею, – Витька не привык откладывать задуманное на потом.
–Что уже невмоготу. Вчера же только виделись, – сделал еще одну попытку отговорить его от задуманного старшина.
– Есть надо, пока не остыло, – глубоко затянулся Витька, устремляя свой взор на станицу.
Старшина, покончив с шитьем, решился еще на одну попытку,– Вить, да решим же все. После построения на пару и сбегаем, – затаил он дыхание в ожидание ответа.
А ты то – мне зачем? Свечку держать и слюнями давиться? Тут ты, не угадал, я и в темноте, еще ни разу не промахнулся, – обломал его приятель.
– Вроде вместе договаривались? И Мария была согласна. Вон, она сразу, как ко мне потянулась.
–Это ты к ее вымени потянулся, как телок новорожденный. Тут слов нет, тянуться есть к чему,
– ответил Витька, решительно затоптав окурок. Оглянулся вокруг, и пошел в сторону выхода со школьного двора.
Остановил его на границе двора, голос замполита, приказывающий строиться…
– Вот вижу, молодцы, постарались, – майор обходил строй, внимательно осматривая внешний вид бойцов.
– А там кто? – остановился он, перед Васькой, увидев за его спиной, опустившего вниз голову солдата, – ко мне.
Витька, как положено уставом, положил руку на Васькино плечо, тот отступил в сторону, и он предстал перед замполитом.