Целитель чудовищ - 2
Шрифт:
Джишин был горд своими успехами, ведь он не подвел своего отца! Мальчику казалось, что теперь он может хоть немного отдохнуть от безумного темпа роста сил.
А потом случились первые миссии, полные трупов, как врагов, так и соклановцев, горящих деревень, разлетающихся городов и смертоносных сражений между воителями высоких рангов. В тот момент Джишин Сумада окончательно потерял даже шанс на отдых, полностью сконцентрировавшись на своем развитии.
Теперь, возвращаясь домой, он тратил любую свободную минуту
Ведь хоть его и старались защищать телохранители, приставленные отцом, но в схватках воителей нельзя быть уверенным ни в чем. Многообразие техник было так велико, а любовь воителей их скрывать так сильна, что никогда нельзя было знать, что твой противник приготовил на этот раз.
Поэтому Джишин сцепил зубы и тренировался, изучал техники и проводил все свободное время на полигонах, отрабатывая удары и приемы.
И это дало свои плоды. К своим шестнадцати он достиг уровня среднего воителя и вполне уверенно двигался дальше. Его враги оканчивали свои жизни в надёжных каменных тисках, уверенно перемалывающих их кости.
Его имя начало набирать вес и звучать все чаще и казалось все идет хорошо. Однако с каждым днем он все сильнее стал замечать неладное.
Восхищение и гордость в какой-то момент сменились страхом и подозрительностью.
Клан Сумада был воинственным даже по меркам этого темного мира. В целом воители вообще очень редко занимаются лишь мирными профессиями.
Проблема была в том, что деньги интересовали магов этого мира не очень сильно. Техники и секреты тренировок — вот, что намертво отпечаталось в головах воителей.
А подобные знания не разглашались даже самым верным союзникам и их нельзя было купить.
Мирным кланам приходилось идти под другие, воинственные кланы. И платили они им за защиту своими техниками и людьми.
Очевидно, что немногие желали для себя такой судьбы.
Нанять же другой воинственный клан для своей защиты, было тоже самое, как нанять лису сторожить курятник. А потом удивляться, почему это лиса сожрала половину кур, а вторую половину просто передушила.
И как сказано было выше, даже в таких обстоятельствах Сумада неприятно выделялись своей жаждой силы и сражений.
Вокруг их страны не было и места, где они бы не участвовали в очередной войнушке. После каждого такого кровопролития к землям Сумада устремлялся поток красивых пленных воительниц. Вскоре они становились наложницами Сумада, чтобы рожать новых солдат вместо павших.
Логично, что в таком клане сила являлась самым главным мерилом успеха.
Вот только сам того не зная, Джишин невольно преодолел тот порог, когда зависть затмила разум у его клана.
Из перспективного воина он стал чудовищем, которое росло столь стремительными темпами, что его боялись даже свои.
Но куда больнее была та настороженность и злость, которая мелькала
Последний пытался поговорить с братом и объясниться, но тот не желал его слушать. Именно поведение наследника сыграло немаловажную роль в отношении к Джишину в клане.
Не имея возможности победить его в силе, Идзуна подтачивал его политическое влияние, дискредитируя в глазах общественности.
Словно этого мало, недовольные политикой его отца к Джишину зачастили разные оппозиционные семьи. Конечно, принц раздраженно слал их прочь, но нужные люди уже доложили об этих встречах главе клана.
Да, тот верил словам своего сына о том, что тот не виноват, но сколько подобная ситуация могла продолжаться?
В итоге к своим семнадцати годам, постепенно приближаясь к званию высшего воителя и будучи самым перспективным воином нового поколения, Джишин абсолютно не имел друзей.
С ним какое-то время пытались контактировать некоторые дети из главной семьи, но зацикленность Джишина на получении силы, плюс разница в их статусе положила всем этим попыткам конец.
Кто же знал, что позорный плен, жуткие раны и артефактные оковы приведут к первому в его жизни настоящему другу?
Широ отличался от всех, с кем ему приходилось сталкиваться раньше.
Если задать Джишину вопрос, что же в Широ бесило его до дрожи и одновременно нравилось, то ответ будет — равное отношение.
Сумада, как человек, выросший в средневековом обществе судил о людях в зависимости от их социального положения. Это значило, что каким бы тот же крестьянин не был умным, он в его глазах не сможет подняться выше определенной планки.
Та же ситуация работала и наоборот, но уже со стороны крестьянина к тем же самураям. Крестьянин никогда не сможет увидеть в самурае друга или относиться к нему, как к равному. Глубинный страх, вбитый с самого детства попросту не даст этого сделать.
Всегда будет ведущий и ведомый.
Широ же, хоть и называл себя крестьянином, но смотрел одинаково на всех. Будь это жалкий слуга или сам сын дайме, в глазах Ордынцева они были равны.
Самого Сумада подобное отношение вначале невероятно бесило. Как можно его было равнять с какими-то слугами?!
Однако в какой-то момент он с удивлением осознал, что в таком случае то, как Широ к нему относится и есть то, что он так искал.
Другом не может быть тот, кто принижает себя и является слабее.
Дружба возможна лишь между равными, так считал Сумада. Широ, по странной случайности, не считал себя ниже кого-либо еще, что и привлекало Джишина.