Целитель чудовищ - 2
Шрифт:
За прошедшие века дух сроднился не только с деревянной частью дворца, но и самим фундаментом, на котором тот стоял. Ведь дворец сжигали не один раз, но возводили новый на том же основании.
Великого духа не очень заботили мелкие заботы смертных. Вот только его немного заинтересовал запах хаоса, идущий от необычного человечка, но после проверки стало ясно, что он не представляет угрозы.
Этот мир обладал ужасающей защитой от хаоса и иномирных вторжений. Из-за этого любая сущность, которая сюда попадала априори должна была обладать невероятным уровнем сил для пробития защиты.
Именно
Великий дух хорошо помнил ту катастрофу, когда три тысячи лет назад в этот мир шагнул архидемон, вплотную подобравшийся по силе к хаотическому божеству. Убаюканный воспоминаниями дух вновь заснул на ближайшую сотню другую лет.
Шел четвертый день их пути, и они выбрались к небольшому пограничному городу Акайчи. И хоть этот город принадлежал вроде как к вражеской стране Хюго, однако тут все же можно было расслабиться.
Акайчи располагался на границе Хюго и Рашта, тем не менее он находился одинаково далеко от всех возможных главных трактов и имел сомнительную ценность.
Здесь имелись рудники, где добывали мрамор. И хоть этот камень был ценным, но захватчики не стали бы ради него делать такой крюк.
Сами жители городка об этом явно подозревали, поэтому особо и не беспокоились, продолжая свою привычную работу.
Рашта и Хюго далеко не первый раз сходились в схватках, Акайчи же всегда стоял где-то на особице.
Взятая провизия уже начала заканчиваться, поэтому здесь должно было пройти пополнение припасов.
Но не только поэтому они сюда заглянули.
В этом месте их должен был кое-кто встретить.
Теневики, убрав маски и темные плащи, стали похожи на обычных вооруженных охранников какого-то торговца. Из-за кандалов на руках принцу пришлось скрывать руки, благо для этого у него была подходящая одежда с длинными рукавами.
Когда им навстречу вышла здоровенная фигура, вооруженная двуручным мечом, Куса и Хэру мягко скользнули вперед, смерив ее нехорошими взглядами.
Правда тайный знак улыбающегося Шина заставил их немного расслабиться.
— Кенсей-сан, рад вас видеть, — первым поприветствовал его Стас, подходя поближе. — Как прошла ваша дорога?
— Еле вас догнал, — ухмыльнулся ронин, смерив воителей презрительным взглядом. — Надо было поменьше времени ждать после вашего ухода.
— Тогда у Акиро возникло бы больше подозрений, — пожал плечами Стас. — Он же надеюсь выжил? А то, когда мы уходили, в городе явно творилось что-то страшное.
— Выжил-выжил, — зафыркал Урамаса, сдерживая смех. — Что ему сделается, этому дракону с хвостом змеи. Такие люди, как он, выживут в любом месте. А насчет города понятно почему вспыхнуло, Нобуноро-сама, когда я уходил, одной ногой в могиле стоял. Оказывается, Санса, дескать, ударили прямо по спальне, в которой он спал. Весь город знает. — в голосе ронина чувствовалась ирония.
Стас опустошенно прикрыл глаза: «Интересно, Найто сделал это специально или просто случайно? В любом случае в Акару мне лучше не возвращаться. Сомневаюсь, что Акиро мне простит убийство брата его возлюбленной. Да и принцесса,
Сама же ситуация с Кенсеем получилась из-за того, что Стас убедил ронина уволиться из ёрики после их ухода спустя пару другую дней.
Сделано это было для того, чтобы исчезновение ронина не связали с побегом принца Сумада. У Стаса были планы на Урамасу и было бы желательно, чтобы бывший самурай сохранил легальное положение на территории страны Хюго.
Как итог, там, где теневики были вынуждены замедлять свой ход и чаще отдыхать, Кенсей мог бежать почти без ограничений. Однако их расчет подвела сила отправленных Найто людей. Средние воители оказались намного выносливее, чем Стас ожидал, поэтому Урамаса прибыл в этот город всего на пол дня раньше.
Еще немного, и они бы разминулись, так как никто не собирался ночевать в этом городе.
— Джишин-сама, — Кенсей серьезно повернулся к принцу и поклонился. Их разговор происходил на краю города, стоял день и все работали, поэтому людей не было вовсе. — Меня зовут Кенсей Урамаса, ронин. Широ-сан спас мою жизнь, когда мы выполняли ваше задание. Санса — мои враги, и я жажду мести. Но они и ваши враги, Джишин-сама, поэтому я хочу присоединится к вашему отряду, чтобы защитить вас от них, а по достижению цели, служить вам и дальше.
— Джишин-сама, — вперед стремительно вышел скалящийся Шин. — Я ничего не хочу сказать про этого бывшего самурая… Хотя нет, что это я, — хмыкнул он, прищурившись. — Я считаю, что брать с собой столь непроверенного человека очень рискованный шаг. Кто знает, что творится в голове самурая, который решил пойти на службу воителям?
— Бывшего самурая, — рыкнул Кенсей, смерив своего оппонента совсем недружелюбным взглядом. — Я теперь не самурай.
— Тем более! — наклонил голову набок сын Найто. — Зачем нам нужна помощь какого-то там самурая, который и ранее не смог защитить того, кого он должен был защищать?
— Ну все, сопляк, ты сам напросился, — рука Кенсея легла на ножны с одати, сдвинув их так, чтобы легче было вытащить меч. Подчиненные Шина тоже положили руки на катаны.
— Господа-господа, — вперед шагнул примирительно улыбающийся Стас. — Не стоит сражаться, ведь мы все на одной стороне. Шин-сан, я понимаю ваше беспокойство, однако Кенсей-сан отлично себе показал против воителей отступников. Да и раньше ему приходилось убивать, как самураев, так и воителей. Учитывая же важность нашей миссии, то любая помощь будет кстати. Кенсей-сан, уберите, пожалуйста, руку с меча. Шин-сан, возможно, выразился немного грубо, но им двигало исключительно забота о принце.
— Прошу меня простить, — ухмыльнулся Шин, издевательски поклонившись в сторону скрипнувшего зубами Кенсея. — Если вы за него ручаетесь, Широ-сан, то я могу лишь уважать ваш выбор. Просто мой отец собрал на него немало сведений и по ним, Кенсей-сан откровенно не сдержан, своеволен и даже буен…
— Зато я умею владеть мечом, лживая ты, морда, — не стерпел Урамаса. — Давай, ты и я проверим на клинках без использования праны, кто из нас лучший боец?
— Достаточно, — остудил всех холодный голос Джишина. — Кенсей отправляется с нами. Он уже доказал свое преданность делом.