Целитель сердец
Шрифт:
Она отнесла цветы в свою комнату и, вернувшись, обнаружила, что Гортензия уже оставила в комнате корзинку с цветами, изогнутая ручка которой была перевязана атласной лентой, заканчивавшейся огромным бантом и квадратную плоскую коробку от Джереми.
Мари-Роз вышла из ванной в очень шедшем ей халате обожаемого ею голубого цвета с большими перламутровыми пуговицами спереди, от нее шел аромат дорогих духов. Она восхищалась корзиной с цветами и в спешке уронила прикрепленную к ней открытку, чтобы посмотреть, что находится в коробке. В ней была тонкая, окаймленная бахромой испанская шаль, которая накидывалась на плечи и застегивалась на шее тремя
День рождения удался. Помимо тети Селесты, на него явились две молодые пары и несколько бывших школьных друзей Мари-Роз. Позднее неожиданно явилась пожилая пара, друзья ее родителей, и осталась, чтобы насладиться угощением, которую Гортензия и Анри с таким старанием приготовили. Рив прислал свои извинения, что не может прийти, и Триша никак не могла понять, начинал ли он уставать от ожиданий Мари-Роз и давал ей таким образом знать об этом.
Последовала целая неделя теплых неторопливых дней, но они не принесли Трише ни облегчения, ни радости. На Мари-Роз находили частые приступы депрессии, и с ней становилось трудно жить вместе. Впервые Триша осознала, что, уехав, Джереми поступил умно. Он не смог быть столь терпеливым к своей жене, как она, и разрыв между ними стал бы неизбежным. Триша понимала — под поведением невестки, возможно, скрывается страх, что шрамы останутся, и она прониклась к ней сочувствием. Несмотря на то, что Триша поддерживала невестку, та перестала с ней разговаривать. Что бы она ни делала, прежней дружбы, которая связывала их в Англии, было не вернуть.
Триша старалась, делала все возможное, чтобы невестке было весело, советовала ей побольше времени проводить на открытом воздухе, и это принесло свои плоды — невестка стала выглядеть гораздо лучше. Однажды утром она зашла в ее комнату и обнаружила, что у Мари-Роз нет на лице повязок. Триша впервые с момента аварии видела ее без повязок. Тот, кто наложил швы на рваные раны, сделал замечательную работу, но шрамы остались, на маленьком загорелом лице они были совершенно белыми, как и кожа вокруг них. Полная сострадания, она ободрительно улыбнулась, спокойно посмотрела на них и обратила внимание на темные блестящие волосы, которые стали уже довольно длинными. Она тактично предложила изменить прическу, сделав пробор посередине, позволяя волнам распущенных волос прикрыть обидные шрамы. Тогда ей не понадобятся перевязки, а на свежем воздухе раны заживут гораздо быстрее. Невестка согласилась, и, к восторгу Триши, новая прическа придала Мари-Роз уверенность и смелость. Постепенно, вместо того чтобы ходить, как бледная тень, она расцвела и стала вести себя естественно. До такой степени, что однажды, увидев, как Анри вывел из гаража и приводил в порядок ее машину, она решила прокатиться.
— Триша, я хочу поехать одна, — сказала она. — Не обижайся. Я просто хочу доказать, что у меня нервы не сдали.
Триша помахала ей рукой, не зная, правильно ли она поступила, разрешив ей поехать одной. Она с волнением сидела и ждала, когда вернется невестка, пыталась занять себя то одним делом, то другим, но бросила все и постоянно выглядывала в окно и напрягала слух, с нетерпением ожидая услышать шум приближающейся машины. Напряжение достигло пика, как вдруг резкий долгий звонок телефона буквально приковал ее к месту. Несколько секунд она смотрела на телефонный аппарат, боясь протянуть руку к нему и услышать, что ее самые худшие предчувствия оправдались и Мари-Роз лежит где-нибудь под обломками машины. Когда настойчивый звонок раздался во второй
— Привет, Рив. Да, это Триша.
— Что означает этот глубокий вздох? Он предназначался мне? Неужели вы так сильно соскучились по мне? — Низкий голос звучал нежно и таил в себе опасность.
После напряженного ожидания у Триши стала кружиться голова. Она рассказала Риву об успехах Мари-Роз, о том, что она сняла бинты и изменила прическу, и в заключении рассказала, как она сама села за руль, чтобы проверить свои нервы. Триша нарочно не упомянула ни о том, что это она посоветовала сменить прическу, ни о том, что невестка стала невыносимой.
— Pauvre enfant! — облегченно и радостно сказал он. — Она хорошо держалась без мужа и любящих родителей. Я надеялся, что, выйдя из больницы, она додумается снять бинты, но никогда не думал, что она так скоро возьмет себя в руки. Она уехала одна и вы боитесь, как бы черная кошка не перебежала ей дорогу, а?
Триша прерывисто вздохнула:
— Да, боюсь, что так.
— Тогда перестаньте беспокоить свою красивую головку. Не один француз восторженно улыбнется ей прежде, чем она, раскрасневшись, вернется из своего приключения.
— Надеюсь на это. Я бы не смогла снова смотреть Джереми в глаза, если бы из-за меня с его женой что-нибудь случилось, — сказала она, вставив слово о своем брате. Не повредит дать ему знать, что она все время на стороне Джереми.
Наступила пауза, словно он обдумывал сказанные ею слова. Затем он спросил:
— Вам не любопытно узнать, почему я звоню?
— Нет, если, конечно, вы не интересуетесь своей пациенткой. — И торопливо добавила: — Спасибо за цветы. Они очаровательны.
— А открытка? Вы читали ее?
Казалось, на мгновение между ними в воздухе повисло странное напряжение, но она быстро разрядила его, частично из-за испуга:
— Да, прочитала. Вы разумно поступили, предусмотрев, что кто-то первым прочтет ее и поймет неправильно.
Наступила пауза, затем, растягивая слова, он сказал:
— Да, не правда ли? Однако я не звоню, чтобы справиться о своей пациентке, хотя, наверное, я и до нее в конце концов добрался бы. Вы помните наш разговор о ранней прогулке верхом в Булонском лесу?
— Да, помню. Помнится, я тогда говорила, что у меня с собой нет костюма для верховой езды.
— И я ответил, что это можно исправить. Дело в том, что моя сестра совершала верховые прогулки, когда приезжала в Париж, и для удобства оставила свою экипировку у меня на квартире. Она приблизительно вашего роста, и, думаю, это как раз то, что вам нужно.
Триша раздумывала. Она не понимала, что могло побудить его возобновить эту тему. Тогда она вспомнила, как мадам Греле заметила, что не видела ее рядом с Ривом во время его верховых прогулок. Может быть, еще кто-то говорил об отсутствии его невесты?
— Вы меня слушаете? — Рив говорил весьма довольным тоном. — Я знаю, что вы думаете: «А, вот он, Синяя Борода, который хранит у себя на квартире экипировку для верховой езды для коварных делишек». Так вот, заверяю вас, что во всей квартире нет ни одного предмета женской одежды. Моей сестре Марис, которая счастливо вышла замуж, понравится эта шутка.
Сердце Триши затрепетало, и у нее неожиданно перехватило дыхание. Этот очаровательный голос действовал столь же опьяняюще, как и его волнующее присутствие. Она собралась с мыслями и умудрилась ответить ровным охрипшим голосом: