Целитель

Мишарин Борис Петрович

Но разве он против, он только за. Все равно на работе она ходит в своем белом халате. Но дома-то можно и халатик покороче, с декольте. Ночью он получал ее всю. А хотелось немного прелюдии — коротенькой юбочки, которую можно снять, чулочек, шелк которых можно погладить. Классический секс, а хотелось и других ласк.

Виктор вздохнул… Вошла секретарша с неизменным утренним кофе. Вот у нее есть на что посмотреть. Ножки всегда в чулочках и на виду, грудь, наполовину открытая… рука непроизвольно потянулась погладить, но он сдержал себя — вскоре войдут начальники отделов на

совещание.

Первое время все деньги из клиники доктора Сибирцева зачислялись на счет ИП, но вскоре Надежда стала перераспределять их — основная сумма зачислялась на счет алюминиевого завода. Виктор не понимал этого и внутренне возмущался. Какого черта Надежда должна спонсировать Олесю. Конечно родственники, но каждая семья должна зарабатывать самостоятельно. Гордеев тщательно скрывал свое отношение к этому распределению, понимая, что вызовет в семье неодобрение. Они вообще бы могли жить с Надеждой в Испании, Италии или Франции, но эта русоманка ничего не желает слышать о Западе.

Гордеев долго не решался, но мало ли что может в жизни случиться. Выгонит его Надежда и он снова останется нищим. Она даже не взяла его фамилию при регистрации брака, оставаясь на своей знаменитой докторской. Он открыл свой личный счет и потихоньку ежедневно зачислял на него по несколько миллионов рублей. Накоплю миллиардик и можно не оглядываться на жену — уехать на Запад и жить припеваючи. Пусть она ходит здесь в своих длинных юбках.

Однако переводить деньги на счет становилось с каждым днем сложнее. Практически все заработанные суммы клиникой доктора Сибирцева переводились на нужды алюминиевого завода. Если бы не было этого проклятого завода, то Виктор мог бы несколько раз в месяц забирать по миллиарду рублей. Надежда не контролировала счета и десяток миллиардов мог вполне затеряться, считал Гордеев. Бог с ним, с этим Западом, купить виллу в Крыму и уехать, разведясь с женой. Хорошие девочки всегда найдутся. Алюминиевый завод торчал костью в горле. Аппетит приходит во время еды — несколько миллионов в день уже не устраивали Виктора. Хапнуть десять миллиардов рублей и свалить…

Мысли прокручивались в голове Гордеева одна за другой, но вошли начальники отделов. Проведя сегодня совещание побыстрее, он вызвал секретаршу.

— Ты прелестно выглядишь, Света, молочные чулочки смотрятся изумительно.

— Да-а? Вам нравится? С контрастом загорелого тела было бы еще лучше, — ответила с улыбкой секретарша, поворачивая ключ в замке двери.

Она приподняла немного и без того короткую юбочку, оголяя ажурный ободок чулок, подошла к креслу директора вплотную. Он, возбуждаясь, повел ладонью от ее колена и выше. Уткнувшись, посмотрел вопросительно.

— Не приемные дни сегодня… Но ведь это ничего не значит, правда? — пояснила она.

Светлана наклонилась, расстегивая его ширинку, достала и поглаживала нетерпеливого мальчика руками. Потом взяла в ладонь яички, лаская, другой рукой ограничивала проникновение, чтобы не срабатывал рвотный рефлекс. Через несколько минут, проглотив содержимое, улыбнулась, вернула мальчика на место и застегнула ширинку.

— Принести чай, кофе? — спросила она,

как ни в чем ни бывало.

— Да, принеси чайку, — ответил Виктор, еще не остыв от возбуждения.

Он размечтался в кресле — вот бы его Надежда так же ласкала его… Допив чай, он вышел в оперзал. Каждый сотрудник занимался своим делом. В отделе по обслуживанию юридических лиц немного «шумел» клиент. Гордеев прислушался, находясь в стороне. «Как вы не понимаете, — пытался объяснить клиент банковскому специалисту, — я проработал на алюминиевом заводе много лет, там каждый меня знает в лицо, я главный инженер и имею допуск к счетам». «Сожалею, — отвечал специалист, — но ваша подпись аннулирована, и я не могу дать вам информацию по движению счета».

Главный инженер завода… личность заинтересовала Гордеева. Зачем уволенному сотруднику знать обороты по счетам? Но он не рядовой специалист… на кого-то работает или желает напакостить сам? Виктор подошел к ним.

— Я директор банка, — представился он, — проходя мимо, услышал ваш разговор. Наш специалист прав. Банк не имеет права разглашать ситуацию по счетам посторонним лицам. Может быть я чем-нибудь смогу помочь вам, господин…

— Коротков, — подсказал бывший главный инженер.

— Господин Коротков, пройдемте ко мне. Чай, кофе? — спросил директор, усаживая клиента напротив себя в кабинете.

— Спасибо, не стоит беспокоиться.

— Я понимаю вас, господин Коротков, вы много лет проработали на заводе, вложили в него свой труд и душу. Новое руководство уволило вас, не смотря на заслуги.

— Откуда вы знаете, что меня уволили?

— Это ни для кого не секрет, весь город знает. Уволить человека, на котором держался завод многие годы… Поверьте, я искренне сожалею и понимаю, что накипело у вас на душе. Работаешь, работаешь, вкладываешь в предприятие всего себя и получаешь пинок под зад. И от кого? От никому неизвестной и не разбирающейся в производстве металла экономистки. Несколько лет назад и со мной была подобная ситуация. Пришел домой — хотелось рвать и метать, только и думал над тем, как бы насолить руководству.

Гордеев достал из шкафа коньяк и два бокала, плеснул немного, предложив выпить. Он шел, как говорится, ва-банк, надеясь получить в свои руки слепое орудие мести за перевод денег на завод.

Коротков выпил, расслабился немного…

— Рвать и метать, — повторил он, — я бы вообще взорвал этот завод к чертовой матери. Двадцать лет работы псу под хвост… прошел путь от рядового рабочего до главного инженера, а тут приходит эта сикалка и увольняет…

Гордеев снова налил коньяк. Предложил выпить.

— Взорвать… завод так просто не взорвешь, там же не один корпус и цех. Еще со школьной программы знаю, что алюминий получают путем электролиза, а это значит, что необходимо много электроэнергии. Но если взорвать подстанцию, то завод встанет полностью. Если решитесь, то подходите через недельку, наверняка смогу помочь вам. Я так и не смог отомстить своим бывшим работодателям, до сих пор на душе кошки скребут, может быть у вас что-то получится. Таких руководителей нельзя оставлять безнаказанными.