Целительница будущего короля
Шрифт:
«Ещё немного, – Кайден поднялся. Броня тяготила его, усталость жгла мышцы. – Если бы Эйна была здесь…»
Бешеный взгляд вепря был направлен на него. Трибуны молчали. Вепрь снова рванул вперёд, и снова Таран ударил его в бок, отталкивая прочь.
Кайден поднял свой меч и наполнил золотой магией.
Посмотрел в глаза Потрошителю.
И мысленно приказал Тарану отступить. Тот зарычал, но попятился. Кайден отвёл одну ногу назад, вставая в более удобную позу и наполняя подошвы магией, чтобы легко переступать по разбитой земле. Потрошитель бросился
По своим золотым щитам, делающим его путь гладким и стремительным, Кайден ускользнул с линии атаки и отточенным движением вбил меч в висок вепря.
Отец всегда готовил его к битве с Апрумами.
Потрошитель пробежал ещё несколько шагов и рухнул на землю.
Зрителям потребовалась почти минута, чтобы осознать увиденное и переварить эмоции, а потом над ареной загремели восторженные крики.
Таких потрясающих сражений здесь давно не устраивали.
Глава 56. Самая важная победа
Сама по себе магия одного целителя не отличалась от магии другого, разница была в уровне мастерства и тонких нюансах работы: несмотря на помощь дара, маги использовали немного разные дозировки силы и время её воздействия. Раньше Кайден, хоть и имел опыт лечения с целителями совершенно разного мастерства, полагал, рассуждения о том, что один целитель работает мягче, более бодряще, болезненнее, нежнее или грубее, чем другой, скорее блажью и предвзятостью, чем объективным фактом. И даже сейчас, когда придворная целительница Рея соединила руны на его и своих ладонях, и он ощущал её воздействие иначе, чем силу Эйны, Кайден продолжал считать пристрастие к конкретному целителю самовнушением.
Просто сейчас про себя Кайден знал, что хотел увидеть Эйну, ощутить её прикосновение, её запах, а не Реи, от которой тошнотворно несло благовониями Венанции, поэтому в действиях Реи ему всё было не так и не то.
Он не открывал глаза и надеялся, что исцеление скоро закончится.
Сквозь каменные стены прорвался рёв труб, возвещающих о начале поединка между Ланом Вульпесом и его оппонентом. А потом в комнате снова стало тихо.
Магическое воздействие прекратилось, но Рея не размыкала их руки. Кайден открыл глаза.
Он располагался в кресле, а Рея сидела перед ним на скамеечке.
– Кажется, вы уже достаточно выразили восхищение поединком, – заметил Кайден. – Хотите сказать что-то ещё?
Рея фыркнула и покачала головой:
– Самовлюблённый, как все мужчины.
Она разжала пальцы, и Кайден переложил ладони на подлокотники. Исцеление от магического перенапряжения, мизерных разрывов мышц и синяков сняло и усталость, но он не ощущал себя таким бодрым и живым, как рядом с Эйной.
– О, я всего лишь хотела попросить вас не лишать меня должности придворной целительницы, – в жестах и мимике Реи не было и намёка на её привычную кокетливость. –
Это был явный, слишком явный намёк на Эйну. Но Кайден ответил лишь:
– Ещё рано говорить о моей победе.
– О, Лан Вульпес – младший в семье, он участвовал только в одном королевском турнире и не был на войне с Лавией. Вряд ли он может что-то противопоставить такому умелому бойцу, как вы.
– И всё же в бою всякое может случиться. Лучше займитесь лечением Тарана. Если действительно желаете мне победы.
– О да, конечно, – Рея поднялась со своей обтянутой бархатом скамеечки. – Я позабочусь о вашем звере наилучшим образом.
Подхватив кончиками пальцев подол красного платья, она сделала неглубокий реверанс и вышла из комнаты отдыха. А Кайден откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Оставался последний бой.
Теперь, когда Змеемордый убит, у Схенея не должно возникнуть проблем с родовым духом.
Нужно было потратить оставшееся до последнего поединка время на отдых не тела, а разума. Но вместо этого Кайден… хоть и обещал себе не думать об Эйне до конца турнира, чтобы не сбивать боевой настрой, сейчас, оставшись один, не мог сопротивляться нахлынувшим воспоминаниям.
Насколько проще было с ними бороться, когда он наблюдал за чужими поединками или готовился к бою. А сейчас он слишком морально устал, чтобы сдерживаться.
Эйна.
Он должен думать о Венанции, но за весь турнир на неё толком не взглянул. Не хотел. А едва думал о ней – злился.
Эйна… она была, как болезнь, от которой он не желал излечиваться.
Как сладкий сон.
…
– Ваша светлость…
Кайден распахнул глаза.
Борво стоял в дверях:
– Последний поединок начнётся через тридцать минут.
«Уже?» – Кайден зевнул и потянулся, протёр глаза:
– Вели подать воду для умывания.
Короткая дрёма взбодрила его.
Пока слуги исполняли приказ, Кайден немного размялся. Затем умылся холодной водой и позволил Борво облачить себя в новые доспехи.
Таран, броню которого поменяли после столкновения с Потрошителем, а все синяки и ссадины подлечила Рея, нетерпеливо ожидал последнего сражения. Животным чутьём он ощущал напряжение последнего этапа. Финал виделся предсказуемым, но что-нибудь могло внезапно случиться в последний момент.
Кайден тоже этого ожидал.
Он запрыгнул в седло, проверил, хорошо ли выходят из ножен меч и стилет и направил Тарана по знакомому пути к выходу.
Привычно уже принял у жреца копьё для поединка и под трубный рёв выехал на арену.
Трибуны рокотали. Последний поединок турнира самых сильных и благородных по крови из свободных мужчин Унии и других стран. И хотя Венанция могла в дальнейшем выбрать супруга из победителей других дней турнира, все понимали, что почти наверняка корону получит сегодняшний победитель.