Целительница: другая
Шрифт:
— Сейчас, — подавляя смех, сказал Иван. — Давай на «ты» и потом расскажешь о вас, — подмигнул он уже Алексею. — Давно я её такой возбуждённой не видел.
— Кофе! — требовательно сказала Виктория, спускаясь вниз по склону. — И эти чёртовы лыжи сами захватите!
Смолин и Михайлов переглянулись, засмеявшись.
— Я возьму, — согласился Алексей.
— Давай, я только нашему другу напишу, где мы будем и догоню.
***
— Что ты так неосторожно тормозил? — начал было Михайлов.
— Не мог и подумать, что
— Н-да, плохо, что без шлема. Падала тут уже…
— Падала? — насторожился Леша. — Вик, а давно это с тобой?
Пятницкая хотела отмахнуться, всё ещё дуясь на ситуацию, как вдруг задумалась.
— Не знаю. Тогда на набережной впервые, кажется.
Она начала подниматься, чтоб сходить в туалет, как клипса на ботинках зацепилась за лавку, и Пятницкая полетела на пол. Её успел подхватить Климов, подходящий к столику.
— Спасибо, — испуганно поблагодарила его Пятницкая и села обратно, забывая, что хотела сделать.
— Не нужно тебе сегодня кататься, — покачал головой Иван. — Просто пей свой кофе.
— Ага, — согласилась она, шумно сглатывая.
— Я Роман, — сменил тему беседы Климов и протянул руку Смолину.
— Алексей, — представился тот, отвечая рукопожатием.
— Чей вы знакомый или друг? — уточнил Роман.
— Общий, — как отрезала, сказала Пятницкая. — Мой бывший мужчина. Нынешний банкир Ивана. И все мы такие россияне сидим тут в Швейцарии.
— Это Франция, «Portes du soleil», — улыбнулся Климов.
— Вообще, чудесно. Не удивлюсь, что и с тобой, Ром, у нас найдутся общие знакомые. Хоть телефонными книжками обменивайся, чтоб вычислить взаимосвязи.
Смолин скривился в улыбке. Михайлов же умилялся Викиному настрою.
— Я слишком давно живу в Лозанне, в которой ты впервые, так что навряд ли. И в России года три как не был. Нет уже повода.
— А здесь чем занимаетесь? — заинтересованно спросил Смолин.
— Инновациями в сфере компьютерных технологий. Я не ваш клиент, мне самому нужны инвестиции, не кредиты.
— Я не поэтому спросил, мне стало интересно. Как вам Швейцария?
— Мне — хорошо. Это уже мой дом.
— Вы сразу это поняли?
— Нет, лет через семь.
— Я год в Швейцарии. Мне нравится, но остаться навсегда, я бы не хотел.
— Все зависит от целей и смыслов вашего пребывания в стране. У меня здесь дети родились и выросли, мне интересно здесь работать и в целом нравится страна. Я могу спокойно видеть и положительные и отрицательные стороны Швейцарской действительности, не сравнивая их с Российской.
— Ты совсем не скучаешь по России? — удивилась Вика.
— Если ты имеешь в виду скучать, как грустить? То так я не скучаю. При этом, Россия страна, в которой я родился и вырос. И я с теплом вспоминаю Новосибирск и Академгородок.
— Но ты не ездишь навестить своих друзей? — уточнила Вика.
— Мои друзья
— Это временно, — заметил Иван. — Впрочем, мне там уже вполне комфортно.
— А я не знаю, смогла бы переехать или нет? — задумалась Пятницкая.
— Такие вопросы на пустом месте не решаются, только когда есть необходимость. Тебе сейчас бесполезно об этом размышлять, — сказал Климов.
— Тогда посоветуй мне что-нибудь местное, вкусное и калорийное, чтоб я наелась и точно ни о чем не думала.
— Возьми тартифлет, — закивал Роман. — Картошка, бекон, сливки и лук, запечённые под сыром, невероятно вкусно и сытно.
— То, что надо, спасибо!
***
Вечер был теплее прошлых. И всё же Вика сидела возле дома Климова на лавочке под цветущим деревом, закутавшись в плед. Смолин подошёл и сел рядом.
— Сидишь здесь в темноте, одна, почему?
— Как-то неприятно видеть, как вы все сдружились. Болтаете как закадычные друзья.
— Почему?
— Ты словно влез в мой мир без спроса. И вроде как тебя и обвинить не в чем, так как это получилось случайно. Только мне всё равно неприятно.
— Почему? — вновь искренне спросил Алексей.
— Мне было спокойно в этом доме, а теперь нет. Когда я смотрю на тебя, то иногда вспоминаю о Лене, и её колких сообщениях в мой адрес. Вспоминаю, как снова обманулась. Мне так хотелось верить, что я смогу стать счастливой.
— Прости, — с чувством сказал он. — Хочешь, я уйду?
— Хочу, — покивала головой Вика. Смолин был неподвижен. — Но ведь ты не уйдешь, — грустно отметила она.
— Я не хочу, Вик, — всё также искреннее сказал он. — Мне тоже хорошо в этом доме. И рядом с тобой. Климов невероятный человек. Да и Михайлов. Не мог и подумать. И я снова прошу тебя, не гони меня. Я ведь совсем один, здесь. И ты права, в моей карьере пауза. Я женат, но не люблю свою жену, и у нас нет взаимопонимания. Лишь миллион обид друг на друга и мои финансовые обязательства по обеспечению её и сына. Я вижу, как переношу наши с ней проблемы, на отношение к нему. Это невыносимо. И я трусливо сижу в Швейцарии и ничего не решаю.
Вика молчала, думая, что она тоже трусит начинать всё сначала. И ей просто везёт, что пока всё само волшебным образом разруливается.
— Я купил билеты в Москву. Лечу в следующее воскресенье. Хочешь, полетим вместе. Я куплю тебе билет. Не беспокойся о Лене, я с ней поговорил. И настоятельно рекомендовал не трогать тебя. А ещё договорился о встрече со своим шефом, поговорю с ним, насколько и на какую позицию возможно моё возвращение в Москву.
— Всё же не трусишь… — протянула Вика, отворачивая голову, чтоб Смолин не увидел слезы в её глазах. Какое же дикое чувство горечи обуяло её, что снова захотелось испариться.