Целительница: другая
Шрифт:
— Тебе очень идёт новая прическа, хоть мне нравилось, что у тебя длинные волосы. Очень идёт.
Вика лишь прикрыла глаза, а когда открыла, то увидела Виктора, сидевшего рядом, так же как Смолин, только по другую руку. Поспелов внимательно смотрел на неё, словно тоже видел. Пятницкая дернулась от неожиданности, и морок исчез. Вика разрыдалась.
— Милая, что я опять сделал не так? — испуганно затараторил Алексей и полез обниматься.
— Не надо, Леш. Сейчас дело не в тебе, — отстраняясь сказала Вика. — Твой эгоцентризм во всем: то ты самый крутой,
— Снова видела? — внезапно спросил, подошедший Климов.
— Да.
— Вы о чём?
— Я вижу Виктора. Кого-то похожего на него. И это не призрак.
Смолин молча принял эту новость, пытаясь скрыть накатившую злость, но напряженная шея выдала его эмоцию.
— Ты помнишь, что чувствовала перед тем, как увидела Виктора? Это совпадает с тем, что ты испытывала в прошлые разы.
— Да, — подумав, сказала Пятницкая. — Я была сильно возбуждена. Эмоции разные, но сильные во всех случаях.
— Уже хорошо, значит, мы начинаем понимать, когда к тебе приходят видения и можно будет провести эксперимент.
— Хочешь меня разозлить или растревожит?
— Или рассмешить? — пожал плечами Роман. — Возбуждение бывает разным.
— Сексуальным тоже, — колко сказал Алексей. — Ты только здесь начала видеть Виктора или ещё где-то?
— Здесь, — ответила Виктория, лишь после осознав подтекст вопроса. — В этом доме и его окрестностях. Всё. И уже после событий, произошедших с нами.
— Ясно.
— Не особо пока ясно, — не согласился Климов, задумавшись. — И вообще пора нам расходиться, завтра будний день. Стас придёт в девять.
— Да, — поддакнула Виктория.
— Так, я собрал вещи, пока вас не было, — деловито сообщил Иван, когда все вернулись в гостиную. — Забронировал гостиницу ближе к станции метро, не хочется мне на диване вторую ночь спать. Ты Лёш не садись, вместе сейчас пойдем, поболтаем. А тебя, Вик, я завтра жду в одиннадцать в баре «Ch^ateau d'Ouchy», пойдём гулять, пока все работать будут.
— Где? — не поняла Вика.
— Я тебе завтра покажу на карте, — махнул рукой Роман. — Пусть идут.
— Ладно.
— Ты хочешь пойти спать? — спросил Климов, когда они с Викой остались вдвоём.
— Нет.
— Тогда чай?
— Давай, твой аланский.
Вика обнимала руками чашку с чаем и думала, что кажется зря злиться на судьбу и Бога. Что бы ни случилось, рядом всегда оказывается человек, с которым она может обсудить разные темы и выпить вкусного чаю. Главное, ей не закрываться в самой себе.
— Ты понимаешь свою уникальность, что ты катализатор различных процессов? Как только ты появляешься, мир, словно, оживает и трансформируется. Предчувствую, что и в моей жизни что-то изменится с твоим появлением.
— Катализаторы ускоряют реакцию, но не расходуются в процессе этой реакции.
— Ты поняла, о чём я, — довольно закивал Роман. — И ты знаешь, что можешь всегда восполнить свои ресурсы. Посмотри, где мы всё это обсуждаем, кто рядом с тобой, насколько эти люди готовы тебе помочь.
— Да,
— Я и не предлагал тебе этого. А вот испытывать благодарность за то, что есть, вполне можно.
— Как у тебя это происходит?
— У меня автоматически. Каждый вечер перед сном я напоминаю себе, что хорошего было сегодня. Тем самым перевожу внимание на плюс, а не на минус и сплю спокойнее. Это дело привычки. Попробуешь?
— А откуда ты знаешь, что я так не делаю?
— По твоему лицу. Очень напряженное.
— Ты прав. Когда я вышла из самоизоляции, то моими основными эмоциями стали страх и злость.
— Это нормально. Базовые чувства, запускающие процессы. Без злости человек не сможет защитит себя или добыть еду. Без страха, погибнет, не соблюдая меры безопасности.
— Разве не любовь главная энергия нашего мира?
— Любовь прекрасна. Однако она не всем доступна. А злость всем. И не всегда ты можешь любовью ответить на злость, направленную на тебя. Может только когда твои сверхспособности вернуться к тебе? А пока ты человек, не стоит отрекаться от злости и страха. Представь, что на тебя пойдёт разъярённый медведь, что ты станешь делать? Любить его или убегать или, например, стрелять в него? И человек может быть слеп в своей ярости так, что ему будет не до твоей любви и понимания.
— Никогда не думала об этом с такой стороны. Слишком мало общалась с людьми, когда стала обычной.
— Потому и говорю с тобой об этом.
— Спасибо.
— В тебе много злости, Вик. И если ей научится пользоваться себе во благо и экологично, направляя туда, куда тебе нужно, то и миру будет хорошо. А пока ты своей злостью разрушаешь саму себя и становишься обессиленной.
— Я понаблюдаю за этим, — согласилась Пятницкая.
— Я рад, что ты меня услышала.
***
Виктории не спалось. Она села у окна, закутавшись с одеяло. Небо было чистым и звездным. Луна настолько яркой, что освещала лужайку у дома. На лавочке под деревом сидели Виктор и женщина, невероятно похожая на Пятницкую. Волосы той женщины были длинные, как когда-то у Вики. Поспелов обнимал её, а она положила голову ему на плечо.
У Пятницкой сдавило легкие. В своём окоченение она даже не могла закрыть глаза, чтоб перестать видеть то, что доставляло ей невыносимую боль. Зависть смешалась с горечью утраты, и с удвоенной силой эти чувства разогнали кровь. В висках начало пульсировать.
Виктор поцеловал ту Викторию в макушку и обернулся. Казалось, что он смотрит прямо на Пятницкую. Отводит взгляд, а после снова смотрит. Может просто на окно? По его лицу невозможно было что-то понять. Вика наконец смогла выдохнуть и закрыть глаза. Она сделала еще пару шумных вдохов и выдохов и вновь посмотрела на улицу. Пусто. Теперь кольнуло сердце. Она закрыла лицо руками и заплакала, до конца не понимая, от чего именно плачет. Так обессиленная она и уснула прямо на кресле.