Целуй меня в Риме

Набокова Юлия

– Значит, вы с Мариной придете на мою свадьбу с Додо? – радуется Франческа.

– И все равно я никогда не прощу, что ты целовалась с этим блудливым котом Энцо! – внезапно заявляет синьора Веронезе, сурово сдвинув брови и в упор глядя на меня, а у меня сердце падает в пятки. – Как ты могла предпочесть его моему мальчику?

За столом повисает гнетущая тишина. А затем мать Роберто вскакивает со своего места и широко раскидывает руки:

– А ну иди сюда, негодница! Дай я тебя обниму!

Мы крепко обнимаемся, и я

счастливо выдыхаю, понимая, что окончательно прощена.

– Больше никогда не обижай моего мальчика, – добродушно грозит мне синьора Веронезе. – И чтоб с внуками не тянули!

– А когда свадьба? – спохватившись, спрашивает Лаура.

– И главное – где? – нетерпеливо подпрыгивает Бьянка. – Хорошо бы, в России, я так хочу посмотреть на медведей!

Мы с Роберто растерянно переглядываемся.

– Пока рано планировать, – говорит он.

– Роберто еще не сделал мне предложение, – сдаю его я.

– Как? – восклицает его мать. – Ты еще не сделал предложение этой чудесной девочке, которая хочет родить мне внуков? Где твое воспитание, Роберто!

И тогда мой итальянский босс берет меня за обе руки и торжественно спрашивает, глядя в глаза:

– Марина, согласна ли ты стать моей невестой? По-настоящему?

От волнения я замираю, а его мать нетерпеливо выкрикивает, отвечая за меня:

– Конечно, она согласна! Любая была бы счастлива выйти замуж за моего мальчика!

– Милая, – супруг дергает ее за рукав халата, – спрашивают не тебя!

– Ну же, Марина, – нетерпеливо говорит Бьянка, – скажи ему «да»!

– Да, – счастливо отвечаю я, глядя в сияющие глаза Роберто, – конечно, я согласна!

Его родные бурно хлопают, и мы все обнимаемся. А папа Карло замечает:

– Вообще-то, по правилам делать предложение полагается, заручившись согласием родителей невесты. Я просил твоей руки у твоих мамы и папы, – напоминает он раскрасневшейся от счастья супруге.

– Я тоже попрошу руку Марины у ее родителей, когда мы вернемся в Москву, – обещает Роберто.

– А мы хотим при этом присутствовать! – заявляет синьора Джульетта, а папа Карло согласно кивает:

– Всегда мечтал побывать в Москве и увидеть Кремль.

– В таком случае приглашаю вас в гости, – говорю я. – Мои родители будут рады с вами познакомиться.

– А сейчас нам пора в аэропорт, – спохватывается Роберто, сверяясь с часами.

– Как? Уже? – расстраивается его мама.

Мы снова крепко обнимаемся со всеми на прощание, и Джульетта шепчет мне на ушко:

– Береги его, Марина!

Глава 23

– А я сразу поняла, что вы созданы друг для друга! Как только увидела вашу фотку с корпоратива, – повторяет мама, нарезая салат оливье. – Мать сразу видит, что для ее дочери лучше!

Я улыбаюсь, намазывая бутерброды с маслом красной икрой. Прошло уже два месяца с нашей поездки с Роберто в Италию в июле, и это были

прекрасные два месяца – полные любви, страсти и нежности. Сразу же после возвращения Роберто познакомился с моими родителями и попросил у них моей руки. Мама восторженно кричала «да!», а папа поначалу поломался, не желая без боя отдавать единственную дочку чужому мужику, тем более иностранцу, но потом увидел, как заботливо обращается со мной Роберто, и в конце ужина уже называл его сыном. А две недели назад в августе мы с Роберто ездили на свадьбу к Франческе и Эдуардо и потом провели несколько дней в Венеции.

И вот теперь, когда свадьба благополучно миновала, а молодожены отправились в свадебное путешествие на Капри (подарок Роберто), родители Роберто в начале сентября собрались приехать в Москву – чтобы познакомиться с моей семьей.

– Мажь икру гуще! – волнуется мама, заглядывая мне через плечо. – А то эти итальянцы подумают, что мы нищеброды какие!

– Мама! – Я закатываю глаза. – Я тебе сто раз говорила, родители Роберто – простые люди. Они икру никогда в жизни наверняка не пробовали.

– И все равно мажь больше, – настаивает мама, заправляя салат оливье майонезом. – Пусть знают нашу русскую щедрость!

Я беру блюдо с бутербродами, а она – хрустальную вазу с салатом, и мы проходим в гостиную, где за накрытым столом на диване расположился папа со спортивной газетой. Он невозмутимо смотрит на нас поверх газеты, как будто знакомство с итальянскими гостями его нисколько не волнует. Тогда как мы с мамой сгораем от волнения!

– О, бутербродик! – Папа оживленно тянется к блюду, но мама шлепает его по руке.

– Подождешь! Вот приедут гости, тогда.

– Пока они приедут, я тут с голоду помру, – скорбно ворчит папа, снова отгораживаясь от нас газетой.

Я оглядываю стол, который ломится от яств.

– Зря ты мне не дала приготовить ничего итальянского, – хмурится мама. – Надо было не слушать тебя и приготовить пасту. Или пиццу. Вдруг они не наедятся?

– Мама, да они лопнут! Даже если попробуют всего по чуть-чуть. И потом они сами хотели познакомиться с русской кухней.

Мама расстаралась на славу – на столе нет свободного места. Тут и салаты – оливье, «Мимоза», «Селедка под шубой», и грузди в масле, и соленые огурчики. А еще – блинчики с мясом, пирожки с капустой, холодец…

– Но пельмени? – Мама качает белокурой головой. – Ты уверена, Марина?

– Синьора Веронезе очень хотела их попробовать!

У меня пиликает телефон – это Роберто присылает сообщение из такси.

– Вари пельмени! Они будут через десять минут, – командую я маме, и она стремглав бросается на кухню.

Дождавшись, пока она скроется из виду, папа опускает газету, хватает бутерброд с красной икрой и жадно кусает.

– Я ничего не видела, – хмыкаю я и выхожу вслед за мамой.

– Дочь, – зовет папа.