Цемфелада
Шрифт:
— Это она, — За’Хар прикрыл ставню.
— И она не одна. Там, — Цемфелада указала в том же направлении, откуда пришла Грения, — ещё один стоит. За вторым домом от нас.
— Из лука его достать сможешь?
— Легко.
За’Хар направился прямиком к вурдалачихе, а юная богиня побежала к углу дома напротив.
— Женщина, не подскажете, как пройти в бибилиотеку? Не могу уснуть, а почитать нечего, представляете!
— У-у? — Грения повернулась, растерянно глядя на беспечного
— Библиотека, говорю. Кафе с телевизором здесь не найти, интернет-кафе тем более. Зато вурдалаков толпы бегают.
За’Хар снял с плеча моток верёвки:
— Ну, чего вылупилась? Руки давай, связывать тебя буду.
Женщина и при жизни красавицей не была, а после смерти, и вовсе внешность стала отталкивающей. Внезапно, даже эта отталкивающая внешность преобразилась и стала просто пугающей. Выпучив не моргающие безумные глаза и разинув клыкастую пасть, Грения бросилась на человека.
Простого крестьянина вурдалачиха смяла бы мгновенно. Скорости, силы и ярости ей было не занимать, но За’Хар уже был полноценным воином, и какой-то паршивый вурдалак ему соперником не был. Теперь надо умудриться её не убить…
Получив удар в грудь, Грения издала довольно смешной звук и отлетела на пару метров, упав на спину. Мгновенно подскочив, она снова бросилась на За’Хара, но, схлопотав два удара в голову, повалилась набок и перебирая ногами закрутилась на земле. Что-то в её мёртвых мозгах всё же переклинило.
Одновременно с нападением Грении выстрелила Цемфелада. Два огненных росчерка солнечных стрел поразили прятавшегося в кустах вурдалака, попав точно в сердце и голову. Подскочив и пройдя по инерции метров пять, вурдалак упал, а его одежда загорелась.
— Не стой! Вяжи! — проорал Сидон, наваливаясь на Грению и буквально вбивая её лицом в придорожную пыль, — Цемфелада, ещё твари есть?
— Нет. Не чувствую других.
Связав, дёргающуюся вурдалачиху унесли в сарай к старосте. К удивлению, там она успокоилась, стала похожа на обычную женщину, которую какие-то подонки связали и утащили, и заговорила.
— Почто связали? Неужто я кому чего плохого сделала? Отпустите, мне к сестре надо. Сестра у меня здесь живёт, я к ней пришла…
— Знаем мы про твою сестру, как и про то, что ты её сожрать пришла.
— Да что ты такое говоришь! Соскучилась я, одна давно…
— Угу, одна, после того как мужа сожрала, вместе с детьми. Говори, кто тебя вурдалаком сделал?
— Кем? Да что ты несёшь!
Сидон дослушивать причитания не стал. Провёл рукой возле лица мёртвой кровопийцы после чего ей прямо в лоб впилась какая-то сияющая светом печать.
— Повторяю вопрос. Кто тебя обратил?
На этот раз Грения зарычала, клацая зубами,
— Что это? — спросил За’Хар.
— Исцеляющее заклинание.
— Не похоже, что ей нравится лечение.
— Оно лечит только живых. Мёртвых убивает.
Наконец, заткнувшись, Грения закивала головой.
— И что значит твоё кивание?
— Янцы… Упырь… Мне нравилось спать… Покой…
— Сразу бы так. Видишь, никаких личных тайн я у тебя не спрашиваю. А упырь этот откуда?
— Пакинка. В Пакинку нельзя!
— Почему нельзя?
— Нельзя! Отпусти…
Сидон кивнул Надине и голова Грении покатилась с плеч, а Цемфелада, не дожидаясь приказа прожгла грудь вурдалака, превратив сердце в пепел и чуть не сожгла сарай. Пришлось тушить горящий труп и выносить на улицу.
— Кхе-кхе, мелкая, больше не поджигай вурдалаков в сараях, хорошо?!
— Ну и вонь…
— Блин, воняет так, словно мы дохлятину подожгли!
— Так мы и подожгли.
— Да ну вас. Нет бы спасибо сказать! Я спать пошла. Надоели мне все эти вонючки.
Обгоревших вурдалаков до утра решили не сжигать, чтобы селяне хорошо их рассмотрели и уяснили, что наёмники пришли их спасать от нежити.
Выспаться не удалось. Сидон поднял группу рано и Цемфеладу пришлось гнать на завтрак пинками, прямо в пижаме.
— Я не хочу есть! Я не ем, когда сплю.
— Привыкай, ты теперь наёмник. Доспишь в повозке, а есть надо сейчас. Потом некогда будет, мы в Янцы едем.
— Это не жизнь, это какой-то кошмар. Я всё время в пыли, всё время трясусь в тележке. Ещё и спать не дают.
— Вот здесь я с тобой согласен, — кивнул За’Хар, — местный транспорт меня убивает.
— Чем дольше мы медлим, тем больше гибнет людей. Надо скорее найти этого упыря. Его гнездо где-то там.
— Людей много, они не скоро кончатся, к чему спешить.
За’Хар вздохнул:
— Когда же ты уже человеком станешь. Наверное, не скоро. Ешь давай, хватит ковыряться.
Янцы встретила мёртвой тишиной. Всё живое сбежало из деревни. Всё, кроме мух. На входе в деревню лежала мёртвая корова над которой вился целый рой этих насекомых и стоял соответствующий аромат. Недалеко от неё, опёршись об ограду из палок, сидел труп, припекаемый солнцем. Этот человек не стал вурдалаком, он был убит. Подойдя ближе, За’Хар увидел всё ещё зажатый в руке топор. Видимо, этот парень решил драться за деревню до конца, но проиграл злобным мертвецам.