Цена дороги домой или вместе навсегда
Шрифт:
– А куда?- удивилась Дарина. И снова страх начал медленно распространять свои ледяные щупальца по всему телу утомленной женщины.
– Как видишь мужчин тоже не отпустили. Вскрылось много неожиданного. Госпожа сказала что ей надо подумать. А еще завтра приедет сюда сам граф и его друг. Они и примут решение. А тебя велено уложить спать. Цени, насколько Ее Светлость добра.
– Так я ценю, - хмыкнула Дарина.
– меня свяжут?
– Нет, если ты пообещаешь вести себя хорошо. Хотя меры я приму.
– Хорошо. Мне все равно некуда бежать, да и не виновна я, хочется доказать это.
– Вот и славно. Ложись тут.
– Мужчина подвел ее к одному из возков, из которого достал плащ и моток веревки. Веревку он обвязал вокруг ноги Дарины, а второй конец привязал к колесу.
– Так и мне спокойнее. Веревка зачарованная. Ее нельзя порвать, разрезать или сжечь. Так что завернись в плащ и спи. Завтра все решится.
– Спасибо Вам большое.
– сама не зная почему Дарина слегка поклонилась. Этот человек как
Оставшись одна Дарина закуталась в плащ. Ей казалось что она должна замерзнуть на земле. Ночи все же были прохладные. Поэтому она пошла на уловку и, закрыв глаза, 'попросила' землю помочь ей. И прямо почувствовала, как лежать стало мягче и теплее. Осторожно высвободив руку - она нащупала довольно толстый слой мха там, где несколько минут назад, когда она ложилась, была только трава.
'Мда... выходит природа как - то получает мои просьбы. Причем не просто получает, а старается помочь. Все чудесатее..' - мысли медленно, словно кисель, текли в голове уставшей за такой долгий день женщины. 'Не только живые существа, но и всякая травка, будем назвать 'слышит' меня. Надо будет завтра попробовать повлиять на что - то живое еще. А вот на людей не стоит. Вот прям чувствую я что это плохо закончится. А так я бы просто передала память, образы или мысли мои о том, что произошло завтра графу этому, или самой графине. Судя по всему, графиня имеет не меньший вес, и может внести свое мнение при принятии решения... Как же мне повезло, что вообще сегодня я смогла спастись. Умирать уж больно не хотелось, хотя думаю что никто сильно не огорчился бы... Плохо быть одной, очень плохо. Только я вот совершенно уверена что меня ищут, и что надо как можно скорее в Столицу. Думаю, что завтра все разрешится хорошо, и я хотя бы спрошу куда идти, а то даже не уверена, что в сторону столицы иду. А вдруг не получится? Вдруг люди сговорятся и выставят меня крайней? Ведь я им никто по сути, а со старостой им еще жить рядом, ну или с его родней. Я, конечно, буду до последнего и всеми способами буду отстаивать правду... Эх.., был бы рядом Дик хоть.. эта страшная чупакабра помогла мне в случае чего... Так, не надо вмешивать сюда и его. Почему - то уверена, что если его позвать то он услышит и прибежит, только что тогда случится? А случится массовое покалеченье - как людей, так и самого хмары. А он пока одни из немногих кто мне понравился. Так что буду разбираться сама.....' Женщина занятая такими мыслями и не заметила как уснула. Лежать на достаточно толстой подстилке теплого мха было мягко и удобно, плащ позволял укутаться с головой и наконец - то расслабится. Уже уплывая в сны Дарина послала мысленно чувство радости и благодарности видимо всей природе, которая ей помогла, и только потом провалилась в сон.
Утро наступило неожиданно быстро. Снов, даже если они и снились, Дарина не помнила. Выспалась она отлично, несмотря на все потрясения и переживания. Вставать не хотелось. Было очень уютно лежать закутавшись в кокон плаща и подсматривать сквозь ресницы как просыпается лагерь. Графиня ночевала видимо в том же шатре, где вчера проводила весь вечер. Скорее всего с ней оставались и сопровождающие женщины. По крайней мере, этих дам не было видно нигде. Зато все на том же месте была группа мужчин из отряда, что вчера ее чуть не повесил. Они лежали на голой земле и видимо еще спали. А вот войны, из сопровождения уже встали. Кто - то чистил и кормил коней, кто - то готовил в большом котле, были еще и те, кто чистил одежду. Самыми активными были трое слуг. Их можно было отличить по одежде и манерам. Было явно, что они не военные, что ночевка в лесу им вообще не по душе, и вообще они снисходительно поглядывали на людей в форме, а жителей деревни и вообще не замечали. Вот эти слуги и бегали по лагерю. Они требовали греть воду, доставать запасы еды, подготовить костер, возле которого может захотеть погреться госпожа графиня и еще сотня других распоряжений разлеталось над поляной. Военные усмехались и делали вид что не слышат слуг. Некоторые отмахивались от них, как от назойливых мух говоря что 'вам надо сами и делайте'. Только после распоряжения Фредерика двое из них соорудили второй костер и принесли большой котелок, который повесили над огнем греться. Тем временем Фредерик подошел к Дарине и предупредил, что если той надо умыться или еще куда прогуляться, то надо это делать сейчас, а то потом некогда будет. Пришлось Дарине выбираться из своей такой теплой постельки и топать за выделенным ей сопровождающим к ближайшему ручью. Как только они отошли за спиной раздался удивленный возглас Фредерика. Обернувшись, Дарине и ее сопровождающему престала картина как с выражением крайнего удивления командир отряда стоит и смотрит на место, где только что лежала и спала Дарина. А там, прямо на глазах в землю прятался мох и вставала примятая трава. Все это заняло несколько ударов сердца. И вот на месте где недавно рос мох стоит зеленая трава. Оба мужчины в полном удивлении перевели взгляд на женщину, а она как - бы отвечая на немой вопрос, тоже молча пожала плечами. Мол, ну что такого, ну спала я тут, а вот и не мое это может быть. Хотя при этом мысленно Дарина не забыла сказать спасибо за помощь и заботу то ли природе, то ли лесу рядом, то ли еще кому - то.
Умывшись и немного почистив одежду, Дарина
Все эти занятия отвлекали ее от мыслей о грядущем разборе происшествия, не давали снова впасть в панику. При этом она убеждала себя, что и такие знания могут ей пригодиться, и если бы она знала - насколько тогда была права. Именно эти умения вскоре повлияют на ее жизнь, принеся в него неожиданный поворот.
А вокруг суета нарастала. Проснулись все дамы и слуги поспешили в шатер с тазами и кувшинами для утреннего туалета. Затем был завтрак. Если военные и слуги обошлись некой кашей из общего котла, то высокородные из шатра вкушали фрукты, какие - то сладости, холодное мясо, хлеб, сыр, видимо творог и еще огромное количество иных блюд, которые вереницей вносили к ним слуги. Пиршество со смехом и песнями продолжалось несколько часов.
Внезапно к ней подскочила одна из служанок и протянула свернутую ткань. Это оказалось простое платье. Подошедшая, еще совсем молодая девушка, пояснила:
– Я слышала что тут случилось. Помочь ничем не могу. Возьми хоть это. Это моё платье. Оно стало мне мало, а тебе думаю сгодиться. Всяко лучше, чем в рванье ходить.
Дарина посмотрела на свое многострадальное платье все грязное и с оторванным подолом. От всей души она поблагодарила девушку, мысленно пожелав ей хорошего мужа. Пришлось снова проситься к ручью, чтобы переодеться там и немного смыть с себя пыль и грязь. А потом снова потянулось время в ожидании.
Когда солнце было почти в зените, к месту стоянки подъехал еще один отряд. Он состоял из таких же гвардейцев в такой же синей с золотым форме. Впереди ехало двое я заметно более дорогих одеждах. Один - невысокий на фоне остальных и полноватый мужчина, с редкой шевелюрой, но все это компенсировалось яркостью вышитой золотом по синему одежды и надменностью во взгляде. Всем сразу было ясно это и есть граф Курье Демар Вистер. Несмотря на грузность фигуры - он легко спрыгнул с лошади и, не дожидаясь своего попутчика ушел в шатер.
Приехавший с графом господин был так же не велик ростом и габаритами. Было явно, что он не относится к категории военных. Скорее субтильное строение могло свидетельствовать, что это человек скорее умственного труда. Темно русые волосы по плечи с явными следами седины, немного неловкое движение, когда он спрыгивал с лошади, говорили что этот мужчина не любитель такого рода прогулок не только в силу возраста, но и по жизни. В отличие от графа данный господин не прошел в шатер. Он поговорил о чем -то с Фредериком, потом подошел и молча постоял глядя на мужчин из селенья, которые при его приближении все поднялись и склонили головы, вскользь взглянул на Дарину и только потом скрылся в шатре.
И вновь потекли минуты ожидания. Через некоторое время из шатра вышли все дамы кроме графини и, в сопровождении гвардейцев (видимо для охраны) и пары слуг ушли в сторону ручья. Скорее всего они воспротивились перспективе снова обсуждать вчерашний инцидент. Еще через некоторое время в шатер стали заводить мужчин, которых сторожили. Оставили только тех двух, которые работали на старосту. Их отвели в последнюю очередь.
Все это время Дарина сидела как на иголках. Сейчас решалось что именно с ней будет. Граф мог помиловать ее, а мог и завершить то, что собирались сделать по приказу старосты. Все зависело от того что именно рассказали графу, а еще от того - правда ли граф всегда стремиться к правде. Ведь намного проще было бы поверить людям, жившим на его землях, чем выслушивать и разбираться в незнакомкой. Вот наконец - то и ее очередь. Шла к шатру Дарина на ватных ногах, чувствуя, что руки стали просто ледяные, а сердце колотится как сумасшедшее. 'Надо срочно взять себя в руки! Я защищала себя. Граф должен разобраться во всем!'- успокаивала себя она по дороге.