Цена его ревности. Книга 3
Шрифт:
— Тогда, до вечера, — попрощался Санджей, услышав ответное теплое прощание, отжал вывоз и положил трубку. — Лалит, мне кофе, — бросил он, напоследок мрачно глянув на вспыхнувшую от обиды Вику, и скрылся в кабинете.
— Видишь, что ты натворила, — едко поинтересовалась Лалит и направилась в сторону кухни, оставив подругу нервно сжимать стакан с успевшей согреться водой.
Радж сидел в затемненном кабинете и принимал бесконечный поток просителей. Он старался держать себя в руках и не показывать раздражение, которое вызывал неумелый охранник, временно занявший место секретаря, а также
Очередную жалобу на несправедливое обращение, прервал телефонный звонок. Проситель смутно уловил движение, он, скорее угадал, чем увидел поднятую вверх ладонь и сделал паузу, давая господину возможность ответить.
— Слушаю, — раздался приводящий всех в трепет тихий бархатный голос.
— Сэр, — услышал Ракеш голос слуги, — люди, провели проверку и только что ушли. Сказали, что ничего не обнаружили, — Радж напрягся, как перед прыжком — периодически в доме проводились проверки на предмет наличия подслушивающей или иной, отслеживающей его действия аппаратуры, но он всегда знал об этом заранее. Сейчас же не поступало никакой информации о планируемом осмотре.
— Как вы могли пусть в дом чужих людей, не согласовав это со мной? — от ледяных интонаций собеседник Раджа начал покрываться гусиной кожей.
— Господин, они сказали, что распоряжение исходило от господина Шетти.
Дхавал… его имя хорошо знали в доме Ракеша. Друзья часто устраивали тесные посиделки или шумные вечеринки друг у друга дома. Какое-то время Дхавал даже жил у друга, пока в его квартире делали ремонт и сейчас, либо он сам предал дружбу, либо кто-то воспользовался его именем.
— Он сам пришел?
— Нет, он звонил. Хрипло разговаривал. Сказал, что приболел, сам прийти не смог и просил посодействовать ребятам.
— Хорошо, спасибо, — Ракеш уже практически не слышал, что говорил проситель. Мыслями он стремился домой, поскольку незапланированная проверка категорически не понравилась, да еще и странный звонок внезапно заболевшего Дхавала.
Дослушав и пообещав разобраться, Радж простился с визитером, попросил парня, временно занимающего место секретаря, назначить всем остальным другое время и выпроводить из особняка. А когда все разошлись, поспешно покинул офис и в сопровождении охраны помчался домой. По дорогое он разъяснил своей команде задачу — тщательно, но незаметно осмотреть дом. Если и найдут что-то подозрительное, то, ни в коем случае не трогать, а сообщить ему и постараться загородить.
Дом, в пустоте и тишине которого Ракеш раньше отдыхал душой после трудного дня, сейчас показался холодным и неуютным.
Пока парни осматривали комнаты, Радж пил кофе в гостиной, и ему постоянно казалось, что краем глаза улавливает мелькание вишневой непокорной гривы, слышит легкие шаги, спускающейся по лестнице девушки. По повернув голову или подняв глаза, упирался взглядом в спокойные, а теперь кажущиеся скучными тона. Даже у любимого напитка пропал аромат. Вика… ее отсутствие ощущалось едва ли не физически. Она была в офисе, одна. Кто знает, не обидел ли ее кто? Ракеш машинально достал телефон и набрал знакомый номер.
— Вика, ты обедала? — утвердительный ответ жены немного успокоил.
Она не язвила, не огрызалась, а нарочито бодрая трескотня о том, что в его кабинете уже навели порядок и интерьеру не хватает
— Мы нашли несколько камер и микрофон, — уже во дворе, на приличном расстоянии от особняка, сообщили парни.
— Где? — резко спросил Ракеш, чувствуя, как напружиниваются мышцы.
Если кто-то осмелился поставить камеру в спальни, ванную, гардеробную его или его девочки, он сравняет весь особняк с землей. Лучше будет жить в гостинице, пока не построит новый, но не позволит следить за собой. Ракеш вспомнил спящую Вику, ее разметавшиеся густые локоны, длинные обнаженные ноги, как, обняв, спала рядом, и как доверчиво прижималась. Кровь в жилах начала закипать от мысли, что некто осмелится установить камеры в спальнях, а потом смотреть на преисполненные нежности и не предназначенные для чужих глаз мгновения их невинной близости.
— Одна перед входом, несколько штук в гостиной, бильярдной и кабинете. Микрофоны только в бильярдной и кабинете.
— А в спальнях? — задал Ракеш, тревожащий вопрос.
— В спальнях, так же как и в примыкающих к ним помещениях, ничего не обнаружили, — рапортовали охранники, не понимая, почему хозяин, резкий и напряженный, когда услышал о камерах, сейчас расслабился.
«Значит, тот, кто устанавливал камеры, знал, что я не имею привычку таскать работу в спальню, а предпочитаю заниматься делами в предназначенных для этого местах. Что мне это дает? Что есть некто, кто достаточно хорошо меня знает, и это снова указывает на Гоуда и Шетти. Ничего нового. Так кто из них? Друг или человек, который отвечает за мою безопасность? Да, Дхавал…» — размышляя, Радж набрал номер друга.
— Слушаю, — не глядя на вызывающего абонента, ответил Шетти на звонок, оторвавший от чрезвычайно важного разговора.
Бровь Ракеша удивленно поползла вверх, когда на другом конце он услышал резкий голос — мало кто мог себе позволить разговаривать с ним в подобном тоне.
— Не в настроении? — мягко поинтересовался он.
— Все в порядке, — отозвался Дхавал, узнав голос друга. — Просто сложные переговоры.
Радж задумался — насколько он помнил, никаких сверхважных дел на горизонте не наблюдалось, тянулась сплошная и нескончаемая рутина, а если произошло что-то важное, то почему его не поставили в известность.
— Ясно. Я уж подумал не заболел ли ты. В офисе целый день не показывался, не звонил.
— Нет. Все в порядке. Неожиданно вынырнуло срочное дело. Я решил, что не стоит тебя дергать, но оно немного затянулось.
— Просветишь? — поинтересовался Ракеш. Про себя он отметил, что голос друга звучит нормально, без намека на хрипотцу.
— Разумеется, как только со всем разберусь, отзвонюсь или заеду. Давно тебе хотел сказать, — Дхавал внезапно оживился. — Твоя жена наверняка захочет все переделать в доме. Не препятствуй ей, пусть переделывает на свой вкус. Да и кабинет не помешало бы обновить. Когда ты последний раз делал там ремонт?