Цена измены. Вернуть жену
Шрифт:
– Ох, – вырывается изо рта, когда его пальцы покидают меня.
Саднящая пустота вторгается в мое тело сразу же. И чувствую себя ровно так же, как и десять минут назад во сне: пустой, потерянной, одинокой. Вдруг приходит осознание того, что я действительно могла позвать мужчину. В тот момент мне нужно было найти оплот.
– Не расслабляйся, сладкая, – утробный рык Германа заставляет подняться каждый волосок на моем теле, а кожу мгновенно покрыться мурашками.
– Герман, нам нужно остановиться, – шепчу припухшими
Черт! Низ живота полоснуло яркой вспышкой желание.
Облизала губы. Что он творит со мной?! Это настолько противоречиво и странно, что мне страшно от того, что я чувствую сейчас к нему дикое желание. Хочу заняться с Германом сексом и эта похоть пожирает меня изнутри. Я вся пылаю в предвкушение того, чтобы почувствовать тяжесть его сильного, мощного тела на себе.
– Извини, детка, но это безумие, – хриплым, будто простуженным голосом отметает на мои безумные высказывания Герман, стаскивает с себя брюки и тут же подступая к изножью кровати перехватывает меня за щиколотку тянет на себя. Мое сердце пускается в галоп.
Что он собирается делать?!
– Не надо, – пытаюсь вывернуться, но получается у меня это как то смешно, неуклюже.
– Сопротивление уже бесполезны, роднуль, – рывок, перехват и вот в мою промежность уже упирается возбужденный член мужчины, а я сама стою в коленопреклоненной позе перед ним. – Блять, Ася…
И сново это его утробное рычание….
От него комок в горле застывает, заставляет занервничать, задрожать.
Я чувствую себя в его огромных лапищах маленькой, беззащитной зверушкой.
– Замри, – приказывает жестко и, я затихаю в его руках.
Меня берет страх от того, когда в голове яркой вспышкой проносится мысль о том, что его огромный член может как-то навредить моей беременности?!
Паника пробирается мне под кожу, будто яд впрыскивается в кровь бежит по венам.
– Герман, – сдавленно пищу, когда чувствую его твердую упирающуюся в мою расщелинку плоть. – Герман… я боюсь.
Мужчина нависает надо мной, его мускулистая грудь касается моих лопаток.
Его пальцы обхватывают мою шею под подбородком.
– Девочка моя, –- его шепот проникает в самое нутро, – ты даже не догадываешься о способностях своего тела. Доверься мне…
– Я боюсь, что ты как-то навредишь ребенку, – выдыхаю и, чувствую как в ту же секунду на моей шее сжимаются пальцы мужчины.
Секунда. Две. В глазах начинают плясать звездочки… Громко сглатываю и … Оказываюсь свободной.
Герман резко ослабив хватку, стремительно освобождает пространство вокруг меня. Я же, будто контуженая неуклюже переваливаясь на бок, подтягиваю свободный край покрывала к груди, внимательно наблюдаю за резкими движениями мужчина. Герман, нервно бормочет ругательства, когда натянув брюки, ему приходиться прятать под ширинку возбужденный ствол. У меня от этого вида перехватывает дыхания. В низ живота резко бьет острое желание и я крепко стискиваю
– Твою мать, – негодует Герман, когда наконец то справившись с задачей “упрятать бойца за ширинку”, он вдруг ее не может застегнуть.
В это мгновение у меня в голове что-то щелкает. Меня снова клинит. То ли атмосфера в комнате на меня так повлияла, то ли пропахший сексом и возбуждением воздух: сложно сказать, но то что я сделала дальше, вряд ли может поддаться какому-то логическому объяснению.
Сама не ясно помню, как отбросив одеяло встала с кровати, без капли стеснения и стыда того, что я полностью обнажена, сделала шаг в направлении Германа.
Мужчина явно не ожидавший от меня подобного, вдруг замер. Я же подойдя к нему в плотную, без лишних слов перехватываю его руки отвожу в сторону:
– Ась, что ты творишь? – вырывается грудным рыком запоздалый вопрос.
Вместо ответа, не отводя от него взгляда цепляюсь за пояс и спуская штаны вниз сама опускаюсь…
– Стоп, – неожиданно резкий тон Германа бьет похлеще пощечины, отрезвляет.
Дергаю головой, стремительно выпрямляюсь. Руки сами собой вытягиваются вдоль туловища.
Чувствую, как перед глазами плывет картинка. Слезы не заставляют себя долго ждать, закусываю мягкую плоть щеки с внутренней стороны, до боли. Из последних сил держусь, чтобы не отступить…
– Я подумала… – скрипучий голос прорывается сквозь слипшиеся от волнения губы, – тебе…
– Ась, – горячие пальцы сжимают мои плечи, и Герман склоняется надо мной так, чтобы наши глаза были на одном уровне, смотрит на меня цепким взглядом. – Не надо делать того, чего ты не хочешь. Я тебе говорил, но повторюсь еще раз: мне не нужно одолжений и переступать через себя не нужно. Поверь, в моем окружение достаточно шлюх которые готовы по одному моему щелчку дадут то, что мне нужно…
У меня заскребли под кожей неприятные ощущения. Царапая мое самолюбие острыми коготками.
Была ли это ревность!? Возможно, я уже не в первый раз замечаю за собой, что по отношению к Герману у меня возникает нездоровое чувство собственничества в его сторону, но я все еще это списываю на то, что от мужчины исходит в мою сторону, что-то напоминающее симпатию.
Поджимая губы, хмурюсь. Передергиваю плечами, пытаясь тем самым сбросить его руки. Мне становится дискомфортно от того, что стою перед ним голой. Как-то вся эта ситуация и мой порыв в целом вдруг становятся неудобными и унизительными.
Меня это ожесточает. Сердце замедляет бег и кровь в жилах остывает. Все происходящее между мной и Германом теряет накал. Вся возбужденность сходит на нет. Мгновение и я остываю, превращаюсь в ледышку.
– Да, ты прав. Я совсем забыла про шлюх. Но спасибо, что напомнил, – у меня скрипучий голос как у старухи, совсем на мой не похож. – Отпусти, ты делаешь мне больно.
Говорю правду, потому что хватка мужчины становится сильнее и по тому, как напряжены скулы и как он играет желваками, можно сказать, что мужчина разозлился.