Цена любви

Робинс Дениз

Почему бы ей не забыть о Клоде и не повеселиться немного? Наверняка Клод сейчас развлекается в Лондоне… Подобная философия не была свойственна Кэре, но в эту минуту она решила, что попытается ей следовать.

Молодой офицер был очарован ею. В этот вечер Кэра была прелестна как никогда. Они сидели в углу за маленьким столиком, и в ресторане действительно было очень жарко. Здесь, в основном, собрались офицеры — кто в компании, кто в одиночестве. В городишке «Сердце Франции» было излюбленным местом отдыха. Из окна открывался

вид на реку, а между столиками сновали официанты с подносами, на которых красовались разнообразные аппетитные блюда, длинные батоны хлеба с хрустящей корочкой и бутылки вина. Нехватки продовольствия еще не ощущалось. По французскому обыкновению грибы и масло добавлялись в кушанья в изобилии.

В помещении слышалась французская и английская речь. Метрдотель распоряжался отрывисто и властно. Его голос, выкрикивавший названия французских блюд, перекрывал общий гомон.

Ричард взял бутылку и наполнил бокалы нежно-золотистым «шабли».

— Мне нравится эта война, — сказал он.

Фиолетовые глаза Кэры нежно засветились.

— И мне тоже. Хотя, наверное, это неправильно.

— Может быть, — согласился он. — Но вы имеете право на маленькие радости. Ведь вы столько радости доставляете другим!..

— Я рада, что познакомилась с вами во Франции, капитан Хэрриот.

— Называйте меня Ричардом, договорились?

— Договорились…

Он поднял бокал.

— За вас, Кэра!

Она улыбнулась и чокнулась с ним. Официант принес ее любимое блюдо.

— Красота какая, правда? — сказал Ричард, кивая на тарелку.

— Великолепно, — согласилась она.

Он с восхищением наблюдал, как изящно работают ее тонкие пальчики.

— Знаете, Кэра, наше знакомство, наша дружба значат для меня ужасно много! — признался он.

— Спасибо, Ричард. Для меня это тоже важно.

— Правда? — с надеждой спросил он.

— Конечно, — кивнула она, опуская длинные ресницы.

Его сердце заколотилось, как сумасшедшее, и он мысленно обозвал себя кретином.

— Вам, наверное, со мной ужасно скучно, — сказал он. — Ведь я самый заурядный военный, а вы привыкли к блестящему обществу… Представляю, как я вам надоел.

— Чепуха какая! — рассмеялась она. — Вы самый занимательный собеседник, которого я знаю. Да и вы сами это прекрасно понимаете, Ричард Хэрриот!

Он расплылся в улыбке, словно мальчишка, которого похвалили.

— Благодарю вас, — сказал он, — но я понимаю, что великая Кэра снизошла до меня, потому что оказалась здесь, во Франции…

— Вовсе я не великая. Точно так же я бы относилась к вам и в Англии.

— Нет, — вздохнул он, — в Англии совершенно другое дело. Если бы мы вообще могли там встретиться… Там не будет дружеских ужинов, прогулок и этой болтовни. В Англии вас дожидается будущий муж.

Сама того не желая, Кэра нахмурилась. Она опустила глаза к тарелке и ела молча. Ричард Хэрриот обеспокоенно покачал головой. Не очень-то

ей приятно говорить о Клоде и о своем будущем с ним. Что касается Ричарда, то ему всегда казалось, что помолвка — чрезвычайно серьезная вещь. И помолвка Кэры тоже. Он не имел никакого права думать, что в жизни Кэры это случайность. Ему хотелось, чтобы она была счастлива… Однако подспудно он питал неприязнь к мужчинам, которые поют и танцуют на сцене. Конечно, все это предрассудки. Разве можно осуждать их за тот образ жизни, который они избрали?… Тем не менее сам он был настоящим мужчиной, и ему глубоко претили вялость и женственность людей вроде Клода. Этот парень был прекрасным музыкантом и артистом, и идеальным партнером для Кэры. Но это на сцене… На роль мужа он ей совершенно не подходил.

Кэра явно избегала говорить о Клоде и завела разговор о предстоящих концертах.

— Вы долго пробудете во Франции? — спросил Ричард.

— Еще несколько дней, — ответила она.

— Когда вы уедете, я буду чертовски скучать! — поморщился он.

— Вы слишком добры ко мне, Ричард, — тихо сказала она.

— Пустяки, Кэра. Для вас все что угодно…

После ужина они пили превосходный кофе. Внезапно Ричард полез в карман и вытащил небольшой сверток.

— Вы не против, Кэра, если я подарю вам кое-что? — спросил он.

Она взяла сверток и улыбнулась.

— Ричард, что вы себе позволяете? Вы делаете мне подарки?

— Это сущая безделица, — пробормотал он. — Не знаю, что пришло мне в голову. Наверное, вы не согласитесь это носить… Но если Клод не будет возражать…

— Ну конечно, он не будет возражать! — перебила она и торопливо развернула сверток.

В маленькой коробочке лежал значок с эмблемой танковых войск. Впрочем, он скорее напоминал брошь, так как был выполнен в виде камеи, украшенной крошечными бриллиантами.

Кэра приподняла брошь поближе к свету.

— Ах, Ричард, какая прелесть!

— Вы согласитесь надеть это в память о ваших гастролях?

— Конечно, с радостью. Это большая честь для меня, — кивнула она и приколола брошь к свитеру.

Ричард просиял от удовольствия.

— И еще, — попросил он, — не согласились бы вы подарить мне талисман? На тот случай, когда нас отправят в бой, под бомбы…

— Я бы с радостью, — смущенно проговорила Кэра. — Но что я могу вам подарить?

Ричард чуть улыбнулся, а его голубые глаза взволнованно блеснули.

— Когда вы исполняете «Все выше», вы выходите на сцену в летной форме и в изумительных голубых чулках… Если они не представляют для вас большой ценности, может быть, вы подарите мне один из них? Я обвяжусь им, и он, как амулет, охранит меня от пуль…

Кэра рассмеялась.

— Как романтично! Подарить чулок офицеру королевской гвардии!

— Так я получу его?

— Все что угодно, если вы действительно думаете, что это охранит вас от пуль.