Цена Мира
Шрифт:
Намо, не говоря больше ни слова, вновь поднял чашу, а Ледь, дождавшись короткого утвердительного кивка, стянул одеяло с тела парня, лежавшего на постели. Занила встала, передвинувшись ближе к изголовью кровати. Определенно, высокий ритуальный стол пришелся бы сейчас весьма кстати. А так ей пришлось поставить одно колено на кровать. Та была такой узкой, что сквозь ткань платья Занила ощущала тепло человеческого тела. Наверное, сейчас самое время было начинать радоваться, что Горислав так и не пришел в сознание. Вспоминать собственную инициацию Заниле совершенно не хотелось.
Она кое-как распутала тесемки, стягивавшие рукав платья на левом запястье, сдвинула его вверх до локтя, и приставила кончик кинжала к синеватой жилке, видной сквозь кожу. Потом на мгновение прикрыла глаза,
"Подожди меня там!" - прошептала Занила. Крылья распахнулись, на мгновение заполнив комнату пламенем и ветром, а в следующую секунду горница на вершине башни будто опустела, оставив лишь трех оборотней и человека, лежащего на постели.
Об этом никто не говорил Кай'я Лэ. Она и сама догадалась, что не стоит формировать кружево нового оборотня, используя Силу Леса. Не стоит, если она хочет хоть как-то держать под контролем результат!
Занила перехватила рукоять кинжала, приставила его к внутренней стороне своего левого предплечья и надавила на кожу. Бритвенно острый кончик с легкостью проколол ее. Стремительно набухла ярко-алая капля и тут же, сорвавшись, ручейком потекла в подставленную Намо чашу. Мгновение спустя пришла боль, не сильная, но саднящая - отвлекающая и мешающая сосредоточиться. Ярко-алый ручеек начал иссякать, не успев покрыть и дна чаши: раны у высших оборотней затягивались практически мгновенно, даже если те не предпринимали никаких дополнительных усилий, чтобы их залечить. Нужно было расширять разрез, ведя кинжалом вверх по руке, и Занила пожалела, что не сделала этого сразу же, до того, как почувствовала боль. Ледь и Намо смотрели на нее не то чтобы вопросительно, но с явным ожиданием. Кай'я Лэ мысленно помянула Темных Богов и вновь надавила на кинжал, на этот раз не позволяя себе остановиться ни потому, что чувствовала боль, ни по какой-либо другой причине. Когда решение принято, наступает время действовать.
На этот раз прежде, чем рана затянулась, кровь успела наполнить чашу почти на треть. Занила подумала, что пока этого должно хватить и можно приступать ко второй половине обряда - к человеку. Оборотни, стоящие рядом с ней, ничего не говорили: то ли она пока все делала правильно, то ли просто Намо и Ледь, успевшие достаточно хорошо изучить характер Кай'я Лэ, понимали, когда можно говорить, а когда лучше не произносить ни слова. Занила наклонилась над Гориславом, приставила кончик кинжала к плечу парня и, слегка надавив, провела им вниз по руке, почти до самого локтевого сгиба. То ли потому, что надавила она не слишком сильно, и рана вышла неглубокой, то ли из-за того, что сердце парня билось все слабее, но кровь, выступившая из разреза, не потекла струйками, а лишь набухла в тяжелых каплях. Не медля Кай'я Лэ взяла чашу из рук Намо и осторожно наклонила ее над раной, позволив собственной крови стечь вниз. Та сорвалась тонкой немного тягучей струйкой. Занила убедилась, что разрез на коже человека залит полностью, и только тогда остановилась, облизав почему-то пересохшие губы. В комнате вдруг стало нестерпимо душно. Запах свежей кровь затек в ноздри и теперь неспешно пробирался вниз по гортани - ни сглотнуть, ни прокашляться. Занила запретила себе обращать на него внимание... Ну, во всяком случае попыталась запретить.
Она наклонилась ниже над постелью, приставив лезвие кинжала к другому плечу парня. На этот раз разрез вышел глубже,
Невидящий взгляд метнулся по комнате, по лицам склонившихся над ним оборотней. Занила успела подумать, что это просто тело реагирует на боль, на страшную боль (как она еще помнила по собственной инициации), но в это мгновение взгляд парня остановился на ней. Кажущиеся почти черными из-за страшно расширившихся зрачков глаза моргнули, Горислав с трудом облизал спекшиеся коркой губы и хрипло прошептал:
– Ты кто?
– вырываться из рук держащих его мужчин он не пытался. Но по взгляду, стремительно становящемуся все более осмысленным, было понятно, что это только пока. Точнее - если. Еще точнее - в зависимости от ответа.
– Люди знают меня как боярыню Занилу, - проговорила оборотень, не отводя взгляда от глаз парня.
– Еще называют Хозяйкой Леса. Но ты теперь будешь звать меня Кай'я Лэ, - произнося эти слова она ждала от Горислава каких угодно эмоций: отрицания, ужаса, гнева - но только не все того же понимания, что сегодня уже столько раз видела в глазах людей. А еще - решимости.
– Ты поможешь мне убить Талгата?
– вдруг вместо ответа спросил он. Кай'я Лэ не сдержала короткого смешка. Определенно, ей нравилась такая реакция. И человек этот, кажется, тоже начинал нравиться.
– Нет, - усмехнулась она, с удовольствием наблюдая, как меняется выражение в глазах парня.
– Но если хочешь, можешь помочь мне его убить!
– Клянусь!
– выдохнул Горислав, не потратив на раздумья, кажется, и доли секунды. Занила слегка кивнула: никакой иной клятвы ей не требовалось. Она жестом приказала Намо крепче прижать к постели правую руку парня и полоснула кинжалом по внутренней стороне предплечья. Горислав зашипел сквозь стиснутые зубы, а потом, когда кровь оборотня пролилась на рану, смешиваясь с его собственной, не сдержавшись закричал от боли. Занила вскинула голову, прислушиваясь к тому, что происходит за стенами комнаты: в дверь пока никто не ломился, но объяснений им, определенно, не избежать.
Глава 4. Одиннадцатый день
Короткая с аккуратно подрезанным оперением стрела сорвалась с арбалетного ложа и, подгоняемая низким свистом отпущенной тетивы, унеслась к цели. Своей мишенью оборотни, заскучавшие после нескольких дней спокойной жизни в Северограде и решившие размяться, выбрали один из столбиков, поддерживавших навес над пряслом [Прясло - участок крепостной стены между двумя башнями.] княжеского детинца. Стрела пронеслась над двором, рассекая воздух, и с глухим стуком врезалась в опору, выбив из древесины несколько тонких щепок. Байд козырьком приставил ладонь ко лбу, прикрывая глаза от по-весеннему яркого солнца, и издал восторженный возглас, довольный собственным выстрелом. Потом передернул затвор своего скорострельного арбалета, вновь взводя его, приставил ложе к плечу и, прицелившись, выстрелил. Арбалетный болт воткнулся в деревянный столбик на два пальца ниже предыдущего, а третий, выпущенный Байдом еще через пару мгновений, - на два пальца выше. На этот раз возглас, изданный оборотнем, был куда громче.
– Дай я попробую!
– Горислав, стоявший в двух шагах позади Байда, дожидаясь своей очереди, нетерпеливо протянул руку к арбалету.
– Держи!
– оборотень вместо того, чтобы просто передать скорострел, перебросил его парню, и тому потребовалась вся его ловкость, чтобы перехватить арбалет за ложе. Занила, наблюдавшая за их состязанием с высокого крыльца княжеского дома, не сдержала усмешки, когда Горислав метнул в сторону Байда пылающий праведным возмущением взгляд, но, так ничего и не сказав, склонился над новым для себя оружием, пытаясь перезарядить его.