Цена молчания

Еленина Юлия

Это было больше, чем слова. Это было пониманием. Нет, не недосказанностью. Именно сейчас слова не нужны были. Роман дернул ее за руку к себе и обнял. Просто обнял. В этом не было никаких намеков, никакого сексуального подтекста – просто встреча двух старых друзей. Как будто встреча двух старых друзей. Только они не были друзьями. Они всего лишь любили друг друга.

– Мост скоро закрывается, – сказала Ольга вроде тихо, но все равно прозвучало оглушающе.

Минуты бежали слишком быстро. Она готова была остаться на этом месте навечно, просто вот так стоять рядом,

держать его за руку, обнимать. Но время невозможно остановить. И в такие моменты оно как будто бежит быстрее положенного.

– Идем, – ответил Роман, не выпуская ее руку из своей.

– Тебе на какую сторону? – спросила Ольга, боясь услышать, что ему на противоположную, на Краснопресненскую набережную. – У меня машина на Кутузовском.

Он в ответ только пожал плечами и пошел вместе с ней. Ольга, кажется, даже выдохнула с облегчением. Она не хотела терять этот момент, отпускать руку. Кто знает, вдруг это последняя встреча, вдруг у них осталась только сегодняшняя ночь.

Молча, но все так же держась за руки, они вышли на никогда не засыпающий проспект. Расставаться не хотелось. Ни ей, не ему. Роман кивнул в сторону круглосуточного кафе «Шоколадница» и спросил:

– Кофе?

Ольга в ответ улыбнулась и кивнула.

На входе он отпустил ее руку, по которой тут же пробежал холодок. Стало пусто.

Никто из немногочисленных в это время посетителей не обратил на них внимания. Они заняли двухместный столик в углу друг напротив друга, и Роман положил ладонь на белую скатерть в приглашающем жесте. Ольга посмотрела на него и тоже протянула руку. Он снова сжал ее и притянул к своим губам. Легонько, едва ощутимо поцеловал, но даже от этого почти неуловимого поцелуя... Это было невыносимо – снова появились все эти пресловутые мурашки, бабочки и подобная романтичная хрень.

– Это странно, – нарушила Ольга молчание. – Вот так вот сидеть с тобой где-то, а не находиться в постели.

Роман улыбнулся. Улыбнулся немного грустно и ответил:

– По-твоему, я гожусь только на секс?

– Я не об этом. Просто мы с тобой только и делали, что трахались. А сейчас... – она запнулась. – Все как будто по-другому... Даже не знаю, как объяснить.

– Понимаю, о чем ты говоришь. Мне было невыносимо больно уходить тогда, еще невыносимей – увидеть тебя снова. Я думал, что время лечит, но, увы, оно хреновый лекарь. Когда моя соседка в поезде сказала, что видела женщину, похожую на героиню моей книги, я был готов перевернуть каждый вагон. Хоть надежда на то, что это ты, была мизерной.

– Это был ты... – прошептала Ольга. – Вчера на вокзале. Я видела тебя... Мы потеряли одну встречу.

– Мы потеряли много. Слишком много. Всего-то нужно было сказать «я люблю тебя». Но нет же... Мы не смогли, поэтому и потеряли друг друга. И теперь ты чужая жена. Я даже не буду спрашивать, кто муж, потому что и так знаю. Зачем ты сняла кольцо?

Ольга выдернула ладонь, и снова стало пусто. Холодно. Одиноко.

– Потому что оно было голосом моей

совести. Оно кричало мне о том, что я не должна с тобой встречаться, что это неправильно, что это плохо закончится.

Роман сделал глоток принесенного кофе и отвернулся к окну. За это время, в опять повисшем молчании, Ольга достала кольцо из кармана и надела на безымянный палец правой руки.

– Мы можем так и продолжать молчать, это удобно, – сказала наконец, чем заставила Романа снова посмотреть на нее.

– Удобно, но не совсем правильно.

– А что правильно?

– Кто знает, кто знает... Если бы повернуть время вспять, если бы понять, что мы делали неправильно, но... Мы ничего уже не изменим. Все сделано, и это наш выбор. Мы сами все сделали, мы сами все решили. Теперь поздно пить боржоми.

– Ничего и никогда не поздно, пока мы здесь, пока мы живы. Ты был женат, когда мы встретились. И пока я не поняла ситуацию, тебя ненавидела.

– Но ты же не фиктивно замужем? Ты постоянно с ним в постели.

Глаза Романа потемнели. Ольга знала этот взгляд, и он не сулил ничего хорошего. Она поняла – он ревновал.

Разговор опять уходил не в то русло. Поэтому Ольга просто промолчала. Да и что она могла ответить на это – все бы прозвучало как оправдание. Роман поддержал ее молчание.

От кофе уже тошнило, время перевалило за три часа ночи, но, кажется, уходить никто из них не собирался. Ольга бы с удовольствием остановила бег минут, потому что понимание, что эта ночь закончится и придется разойтись, приносило почти физическую боль.

Роман бросил взгляд на часы.

– Может, еще кофе? – быстро спросила Ольга, пока он не предложил уйти.

– Нет, – отрицательно покачал головой.

– Ты... Уже уходишь?..

– Мне некуда торопиться, – не дал прямого ответа Роман, но Ольге показалось, что эта фраза как будто была камнем в ее огород. А может, она просто сейчас воспринимала все с каким-то подтекстом, словно ее упрекали в замужестве. Она даже мысленно продолжила: «В отличие от тебя...»

– Олег в Питере, – зачем-то сказала она.

– Не поверишь, но мне глубоко плевать. Тебе не надо передо мной оправдываться или отчитываться.

– Послушай... – Ольга перегнулась через стол. – Ты меня сейчас в чем-то обвиняешь? Упрекаешь? Можно подумать, что ты соблюдал целибат почти год.

Роман едва заметно усмехнулся одним уголком губ и тоже наклонился:

– А вот это уже не касается тебя.

Ему понравилась ее реакция: в глазах снова появились искры, руки сжались в кулаки, губы поджаты. Уже не осталось той растерянности, которая иногда проскальзывала в течение последних пары часов, что они провели вместе. Наверное, Роман этого и добивался – хотел видеть ту женщину, которой она была, когда он влюбился в нее. Только вот сам не знал, осталось ли в нем самом что-то от того человека, которым он был год назад.