Цена ошибки
Шрифт:
— Что-бы ты сделал, попади такая вещь к тебе в руки?
Филин помолчал, тщательно выбирая слова, чувствуя их вес.
— Я берёг-бы это оружие как сокровище, держал в хорошем состоянии, не давая простаивать без дела, и искал противника, достойного быть убитым так, чтобы его смерть стала легендой.
Байши выслушал ответ, секунду помолчал, словно смакуя слова, и потом громко расхохотался.
— Воин-поэт! Настоящая редкость в наше время! — он поклонился
Они снова двинулись по улице, Байши свернул в сторону района где располагался его магазин.
— Тогда ты наверное понимаешь что такое оружие не останется без дела. Если не ты, кто-нибудь другой пустит эту красоту в ход. Чем лучше оружие — тем больше желающих обладать им. Это судьба оружия, у него нет другого смысла существования. Ковырять грядки в огороде застывшим в металле дыханием смерти — оскорбление мирозданию. Такое оружие должно быть использовано по назначению. Человеку остаётся только решить: самому использовать его, либо дать использовать его против себя.
Филин похолодел внутри, но следующего вопроса избежать было невозможно.
— Есть ещё и третье решение, самое простое.
Байши улыбнулся.
— Ты говоришь о уничтожении сокровища. Это плохой ответ, не достойный. Ответ вора, не воина. Я не хочу этого делать. Если у меня не останется абсолютно никакого выбора, я решусь на это, но пока есть возможность избежать такого исхода, я приложу все усилия чтобы сохранить оружие невредимым. Мне будет больно уничтожать такой шедевр.
Шаги замолкли. Не вынимая рук из карманов штанов, Филин повернулся лицом к собеседнику и презрительно усмехнулся.
— Ты хочешь чтобы я поверил, будто ты любуешься Рики как сувениром? Как красивой игрушкой?
— Возможно я старею, кто знает? С годами начинаешь смотреть на вещи по другому, — Байши задумчиво пожал плечами, — Но мы говорим не о том, во что ты веришь. Сейчас важно — что ты сделаешь. Оружие — это не сувенир и не игрушка. И оно не может оставаться без…
— Ты заебал уже со своими метафорами! — неожиданно для себя резко прервал китайца Филин. Боевая пустота недовольно отступила — она не соседствует с гневом. — Говори толком, чёрт тебя подери!
— И оно не может оставаться без владельца, — как ни в чём не бывало продолжал Байши. — Будешь-ли ты этим владельцем? Или мне подыскать другого?
Вспомнилась квартира Спартера, стена с бежевыми обоями к которой он прислонился, и подрагивающий голос черноволосой девчонки, вскрывающей собственные раны: "Наконец-то никто не имел меня, как вещь. Всё было в моих руках…". Ты думаешь что убийство спасает тебя, глупая девочка?
— Значит она всегда будет пренадлежать кому-то?
— Я ценю красоту, но умею не слепнуть при этом. Непозволительно оставлять оружие без присмотра. Ведь тогда действительно можно порезаться.
Филин молчал,
— Сегодня я буду в нефтяном городе.
— Могу дать тебе сопровождающих, — так-же не торопясь предложил Байши.
Гаваец отрицательно покачал головой.
— Дело личное. Эта ночь должна дать ответы на некоторые вопросы.
Его собеседник кивнул.
— Понимаю. От себя скажу — возмись за это оружие. Такие редко попадаются.
— Иди отсюда, пока я не сломал тебе шею, — бросил Филин тоскливо, развернулся и побрёл к морю.
За его спиной китаец неопределённого возраста улыбнулся, и спрятав руки в широкие рукава балахона зашагал в другую сторону.
Протянутая крепкая рука помогла перелезть через поваленный, покрытый древне-зелёным мхом ствол дерева. Светлый загар, золотые волоски на упругой чуть загорелой коже, покрывающей мускулы.
— Как вы держитесь, док? — хотя было просто невозможно представить что он не устал, Салливан вёл себя словно они покинули город полчаса назад. Ободряющая улыбка, полные спокойной энергии движения, и больше всего — исходящее от него чувство уверенности в собственных силах, заразительное, окружающее его почти видимым ореолом.
Спрыгнув со ствола, доктор Эвертон выдохнула, отбросила со лба прилипшую, мокрую от пота прядь волос.
— Устаю. Простите, я не привычна к такому… режиму.
Просторная светлая рубашка промокла под мышками и Сара радовалась сейчас ширине мешковитых штанов — иначе мокрый треугольник давно нарисовался-бы на её заду. Простую и лёгкую одежду выдал ей утром молодой длинноволосый наёмник, тот самый что спускался с ней из окна на верёвке. Он сказал что его зовут Элвис, но практически не отвечал на последующие вопросы, отделываясь ровными репликами, или просто игнорировал женщину. Он-же оставался с ней в ужасного вида комнатке, пока остальные не вернулись, преподнеся Саре ещё один ошарашивающий сюрприз, хотя казалось-бы больше ничто не должно её удивлять.
Огромный неандерталец толчком впихнул в комнатку девушку, показавшуюся смутно знакомой. Девушка сделала серию стремительных шажков, изгибаясь и силясь удержать равновесие со связанными за спиной руками, и наконец странным движением низко присев на широко расставленные ноги, остановилась у стены под небольшим занавешенным окошком. Чуть внимательнее приглянувшись, Сара изумлённо охнула, опознав стоявшую рядом с ней. Вчерашняя необычная знакомая из немного вульгарной, но всё-таки изящной молодой леди превратилась в грязное, лохматое, лостнящееся от пота существо. Короткие шорты цвета хаки, прилипшая к телу чёрная маечка на бретельках, босые ноги. Волосы слиплись от пота и наклонив голову в бок, девушка пыталась потереться лбом о поднятое плечо.