Цена Шагала
Шрифт:
– О, это человек серьезный, - заинтересовался Андрей.
– Вот-вот. Так что насчет побить - за ним дело не станет. Вообще, у него взрывной характер.
– А если придется сражаться насмерть?
– Я думаю, что, подогретый деньгами, он вполне сможет сделать и это.
– Сколько же, ты считаешь, я должен ему пообещать?
– Ты же сам сказал, что речь идет о миллионах.
– Но их еще надо получить.
– Тебя никто и не торопит.
– Так все же, - нахмурился Сорин.
– Я думаю, что ста тысяч фунтов будет вполне достаточно.
– А он потом не подумает, что лучше заиметь все, а не сто тысяч фунтов?
– Об этом позабочусь я, - ответила Люси.
–
– Ты нас знакомишь, ничего не объясняя. Говоришь просто о том, что твой приятель попал в беду, у него отобрали деньги - заметь, деньги, и ни в коем случае никаких картин, - деньги большие, и он готов отдать половину тому, кто поможет ему вернуть этот капитал. Понимаешь, половину. Эти сто тысяч должны быть просто манком. Они должны казаться ему огромной, ни с чем не сравнимой суммой.
– Можешь не объяснять, - обиделась девушка, - я все прекрасно понимаю. Продолжай.
– Ну, так вот. Ты все это ему скажешь, а о деталях я позабочусь сам. Да, не забудь упомянуть о том, что предприятие по возврату моих денег достаточно опасно и рискованно, вплоть до риска собственной жизнью.
– Я прекрасно понимаю. Я все это ему скажу.
– Отлично. Тогда когда и где мы встретимся?
– Давай сделаем так, - сказала Люси.
– Я сейчас отправлюсь домой, где-нибудь часов в пять дня позвоню тебе в отель. Будь, пожалуйста, в номере.
– Естественно, - сказал Сорин.
– Только прошу тебя, не говори ему мое имя, адрес и номер телефона. Вообще, я думаю, встречу с ним надо устроить где-нибудь на нейтральной территории, скажем, в каком-нибудь пабе.
– Прекрасно. Я знаю чудный паб в Ковент-гардене.
– Где это?
– Практически напротив Национальной галереи.
– На другой стороне Черринг-кросс?
– Да-да, именно. Сейчас я тебе нарисую.
Она резво вскочила с кровати, взяла листочек бумажки, ручку и быстро набросала довольно четкий и ясный план.
– Итак, в пять я тебе звоню, и ты сразу выезжаешь. Встретимся вот здесь, у входа, - и она ткнула пальцем в нарисованную схему.
– Хорошо. Думаю, что я найду, - ответил Андрей.
– Тогда я буду одеваться.
И она прошмыгнула в ванную, довольно быстро приняла душ, натянула на себя нехитрую одежонку, чмокнула Сорина в нос, улыбнулась и скрылась за дверью.
И только когда она ушла и шаги ее перестали быть слышны в коридоре, в мозгу Сорина зашевелился червь сомнения. «Черт возьми, что я сделал, - сказал сам себе Андрей.
– Как я мог так довериться совершенно постороннему человеку, которого я и вижу второй раз в жизни».
– «Но ведь она тебе нравится?» - прошелестел в голове внутренний голос. «Конечно, нравится».
– «Ты, кажется, даже влюбился?» - «Вполне возможно. Вопрос не в этом: влюбилась ли она в меня? И почему она так легко пошла на контакт и доверие?» - «Всюду тебе мерещатся какие-то шпионы», - обиделся внутренний голос. «Видишь ли, мне пришлось довольно много пережить, и остатки идеализма давно растаяли в моей душе».
– «А вот это глупо, - парировал внутренний голос.
– Чудеса случаются. Их не надо ждать, но в них надо верить. Мне кажется, что девушка тебя не обманывает и вряд ли вообще когда-нибудь обманет».
– «Поживем - увидим», - сказал Сорин, повернулся на бок и закрыл глаза.
– Ну вот, Виталий Сергеевич, - сказал Василий Семенович Трегубец, удобно расположившись на диване напротив вздрагивающего на стуле Токарева.
– Дела наши с вами весьма прискорбны. Попытаюсь обрисовать вам ситуацию. Буквально пару дней назад ваша довольно скромная персона попала в поле моего внимания. Собственно, даже не моего, а моего высокого начальника. Фамилия его
Дело в том, что некоторое время назад я внимательно следил за передвижениями этого молодого человека по нашей столице. А потом, поди ж ты, утерял его из виду. Более того, скажу, поиски этого гражданина вышли мне боком. Я был понижен в должности за не вовремя проявленный интерес и вообще, как говаривали ранее, претерпел по службе. Однако для себя выяснил кое-что интересное. Во-первых, этот самый Сорин не просто так мечется по городу, а от кого-то бегает. Во-вторых, он бегает потому, что в его руки попала, или попали, какие-то чрезвычайно ценные предметы. Подозреваю я, что связаны они с искусством. Причем заметьте: попали они к нему не по наследству, ни в виде дара, а так, чисто случайно, дуриком. Так вот, на эти самые предметы кто-то имеет очень серьезные виды, и этот кто-то, как я уже много раз успел убедиться, человек весьма недружелюбный и с большими связями. Сорина вашего он, видимо, не нашел, равно как и ценности, которые ему принадлежат или которые он так хочет приобрести. Но, не найдя Сорина, он каким-то боком - сие мне неведомо - вышел на вас и попросил моего начальника, чтобы я установил, где вы обретаетесь и как вы с Сориным связаны. Просчитывая ситуацию и опираясь на свой довольно богатый жизненный опыт, я подозреваю, что после того, как оный господин встретится с вами, жить вам останется хорошо если минут двадцать. Нет, о Сорине вы ему, конечно, расскажите, но здоровья вашего это не спасет. А посему бросим ломать комедию и честно друг другу расскажем, что происходит и почему. Ваше слово, Виталий Сергеевич!
В процессе этого монолога Виталий ерзал, ломал тонкие паучьи пальцы, но не проронил ни слова. И теперь, когда ему предоставили возможность говорить, он вдруг как сорвался с цепи.
– Что - я, почему - я, - затараторил Виталик.
– Ну, подумаешь, помог другу, ко мне мой старый школьный друг обратился, почему не помочь? Странно было бы, если б я ему отказал. Прелестный парень. Ну, свел его с одним человечком, договорился: ну и что, подумаешь! Никаких криминальных дел я не совершал и совершать не собираюсь…
– Оставим в стороне вашу незапятнанную репутацию, - перебил Токарева Трегубец.
– Говорите по делу.
– Ну, значит, так, по делу, - пришел в себя Токарев.
– Объявился как-то у меня Сорин. Черт знает сколько лет я его не видел, может, десять, может, пятнадцать, к делу это не относится. Так вот, объявился и попросил помочь. Сведи, говорит, меня с кем-нибудь из таможни. Мне, говорит, надо вывезти из страны кое-что, это кое-что дорого стоит и это дорогостоящее принесет тебе хорошие дивиденды. Ну, я согласился: какой бизнесмен пройдет мимо посреднической услуги, я же посредник по профилю!
– Виталий Сергеевич, прошу вас, не торопитесь, поподробней: с кем свел, когда свел?
– Ну, был такой, был, приятель мой Алексей Скосарев, таможенник, работает в «Шереметьево-2». Ну вот, сами понимаете, небольшая услуга, почему не помочь товарищу?
– Сколько?
– спросил Трегубец.
– Нет, ну какая разница, какая разница сколько? Ну, немного, ну, деньги есть деньги, всегда деньги.
– Поконкретнее.
– Ну, я уже сейчас не помню: тридцать тысяч, сорок тысяч - кого это волнует?