Цена силы
Шрифт:
Возле реки за прошедший час уже начали собираться местные падальщики. Одно из тел рвал крупный ящер, похожий на земного варана. На нас животное смотрело с опасной, но свою трапезу не прекращало.
Проходя мимо шамана, я еще раз осмотрел противника, которого мы преступно недооценили. Даже осторожный Семен не посчитал данного разукрашенного человека в разноцветных перьях серьезной угрозой и, как мне кажется, теперь жутко себя за это винил.
Сеня, насколько я смог его узнать, старался обезопасить любого, кто находился рядом и смерть человека, с которым он был знаком с
Переправа через реку осталась в моей памяти как долгие прыжки по скользким камням, несколько падений в воду, благо течение тут было совсем небольшим, и неприятный запах тины. Мы медленно, друг за другом перебирались от одного плоского булыжника к другому, помогая в случае чего упавшим в реку. Хотя, стоит сказать, что чаще всего этим упавшим был я.
Как бы то ни было, но на противоположную сторону мы все-таки выбрались. Мокрые и злые мы отдалились от злосчастной переправы и развели костер на первом же ровном участке, свободном от деревьев. Таиться от кого-либо уже не хотелось. Вероятность того, что поблизости прячется еще одно племя, желающее нам смерти, была невелика, а от любых животных мы смогли бы отбиться даже втроем.
Пока длился перерыв я пытался проанализировать прошедший бой. Причин, почему схватка едва не окончилась поражением виделось две. Первая — Сеня, как и большинство известным мне земных магов специализировался на добыче лута с неразумных животных и оказался банально не готов к схватке с человеком владеющим магией. Хотя, глупо обвинять в этом одного Семена, вина лежит на всех. Вторая причина проистекает из первой. Шаман оказался слишком необычным противником. Возможно не самым сильным, но он владел магией, к которой мы еще не сталкивались.
Пока добирались до места привала, я расспросил Глеба, есть ли какая-нибудь информация о водных змеях, которые едва не размазали нас по песку, но получил ответ, что ни о чем подобном он даже не слышал. Возможно это были стихийные элементали, а может хитрое заклинание, известное только шаману. Разницы нет, главное никто из нас понятия не имел, как развоплотить подобное существо.
Вскоре движение возобновилось. Мы все так же молча шагали через джунгли, отмечая про себя, что окружающая местность вновь изменилась. По пути начали встречаться развалины древних сооружений, которые почти поглотил лес, но желания рассматривать руины не было. Когда умирают люди, с которыми ты еще утром делил хлеб, трудно перестать об этом думать.
За день мы так и не добрались до храма. Судя по часам до темноты оставалось не долго и мы, остановив Семена, который словно робот шагал вперед, начали устраиваться на ночлег.
Через полчаса поредевшая команда собралась возле небольшого костра, который с отвращением грыз сыроватую древесину, и словно в отместку за некачественное топливо, то и дело норовил обдать нас дымом. Гнетущая тишина повисла над временным лагерем, каждый думал о своем, но внезапно Семен, задумчиво глядящий в костер, прервал молчание:
— А я ведь с Ромкой еще со школы еще знаком. Учились мы правда в разных классах, но иногда общались. Потом армия. На проводах у него гулял. Нажрался
Еще через год я жену встретил. Она правильная у меня была. Учительницей работала. Вера. Мы ведь любили друг друга. Она просила меня, чтобы я со всей этой бандитской темой завязал, но легкие деньги так не любят отпускать тех, кто их уже держал в руках. Дурак молодой.
Ну и в девяносто шестом наши наверху что-то не поделили. Я же простым бригадиром был, подо мной человек десять всего ходило, так что не знаю, чего там закусились, но факт в том, что война началась. Натуральная. И ведь я мог подумать, что охота начнется за всеми. Убили Веру. Возле дома подкараулили. Стреляли в меня, но чего мне кабану сделается. Не уберег. Наверное, тогда, во мне магия и проснулась. От горя, от смерти.
Ромка, как узнал о случившемся, приехал ко мне в больницу. Оказывается, это люди с его бригады меня завалить пытались. Сдал он их. И за это я ему по гроб жизни обязан. В общем кончились эти гниды быстро, но мучительно. Через месяц на меня серые вышли. А еще через пару лет я узнал, что и Ромка теперь с нами. Был с нами. Плохо кончилась жизнь, гадко.
Семен вновь замолчал. Возможно, стоило что-то сказать, поддержать человека, но слова просто не шли. Да и не нуждался он в них. Просто хотел высказаться, помянуть свою жизнь и людей, которые из нее ушли.
Сеня так и просидел всю ночь у костра, я несколько раз просыпался, пытался даже сменить его с его вахты, но мужчина лишь качал головой и говорил, что будет дежурить сам.
Утро началось с того, что над джунглями разверзлись тучи. Дождь, который милостиво обходил нас стороной все дни в этом мире, словно решил наверстать упущенное и попытался нас утопить. Вода сплошным потоком лилась сверху, не давая продолжить путь. Мы все втроем собрались под деревом, ожидая пока природа успокоится и сжалится над нами. Сквозь шум я неясно слышал, как рядом матерится Глеб.
Через пару часов этой погодной вакханалии, внезапно осознал, что в лесу наступила тишина. С веток все еще стекали струйки воды, но постоянного шума капель не стало. Дождь кончился. Растения жадно впитывали жидкость, которая быстро впитывалась в землю.
Слушая ругань Глеба, который в красках описывал, как он любит этот лес, пигмеев, дождь и богиню Сехмет вместе с ними, я переоделся в сухое (рюкзаки были защищены от влаги) и, дождавшись, пока остальные последуют моему примеру, двинулся дальше. Мне уже не терпелось добраться до храма и закончить этот затянувшийся рейд.