Цена славы
Шрифт:
И уже в сентябре начнется вторая часть их тура, по странам Азии, почти везде — на стадионах и больших площадках. В этом году организовывать премию Дан, видимо, будет по видеосвязи, но за первые два года ММА стала рутиной — яркой, интересной, но уже не такой хлопотной.
Тур продолжится после Нового Года и продлится целый год. Азия, затем США, потом Латинская Америка, и, последней — Европа.
Даже Дан немного волновался перед стартом продаж. Такие амбициозные площадки, даже не верится, что это реально. Но билеты в городах резиденции раскупили в течение нескольких часов, вип-места вообще разлетелись в первые минуты после старта.
Первый тур Pop Heroes был немного скомканным. Мало времени от продаж до самого концерта, плотный график, мало городов. Еще мерча постоянно не хватало.
Pop Heroes сильно волновались перед первым концертом. После снятия ковидных ограничений у них уже были выступления перед зрителями, на музыкальных шоу, но это все не то — там мало людей, другая атмосфера. Премии тоже ощущались иначе — там фанаты разных групп, да и собственных песен мало. А вот концерт — это совсем другое.
С самого утра все были немного взвинчены, у Дана словно в груди какой-то сгусток нервов пульсировал: быстрее, быстрее, быстрее. До концерта состоялась первая за два года встреча с клубом Бонги. Клуб за это время обновил свои ряды, разросся, но именно на эту первую встречу стафф попытался пригласить тех, с кем парни уже встречались.
Казалось бы — Дан с этими людьми едва знаком, он не должен быть так рад встрече с ними. Но при этом на глазах предательски наворачивались слезы. Наверное, это ощущение невероятной признательности и любви к фанатам в целом, как к некоторому абстрактному понятию, в данный момент ощущалось так остро из-за долгого перерыва. Объятия в конце фан-встречи были по-настоящему желанными, на короткий миг даже показалось, что Дан в этом приступе внезапной любви готов даже с целым стадионом обниматься. Когда очередь дошла до последнего ожидающего, он немного изменил свое мнение. Но встреча все равно получилась очень эмоциональной. Как написали потом фанатки в Garnet: «Кажется, это будет очень слезливый концерт, потому что на встрече клуба мы чуть не утонули в слезах».
Эти едва сдерживаемые слезы — от невероятного чувства признательности к поддержке фанатов — настигали Дана еще несколько раз за вечер. Вшестером они едва сдерживались перед концертом, когда фанаты пели их песни. Это звучание многотысячного хора голосов стало причиной мурашек по телу и зябкого ощущения невероятной нежности по отношению к чему-то далекому.
Они вышли на сцену, выступили подряд с двумя треками, а потом сделали небольшую передышку. При свете дня стадион выглядел иначе — большой, пустой, холодный. Но сейчас его не освещало солнце, трибуны словно дышали тысячами огоньков. Лайтстики меняли цвета, и это казалось чем-то вроде биения сердца.
— Как вас много, — выдохнул Дан. — Я уже и забыл, как это — выступать перед таким количеством людей…
— Я безумно счастлив сейчас, — откровенно добавил Инсон.
Толпа ответила им громкими овациями. Эти овации повторялись во время каждого перерыва. Эмоции от выступления на сцене в этот день были действительно сильны, от счастья Дан был словно немного пьян. Они выкладывались на каждом выступлении по максимуму, потому что действительно соскучились по такому количеству зрителей. Причем Дан осознавал, что временами он немного переусердствует, отдавая больше, чем следует — это ведь концерт на три часа, это марафон, а не спринт… но отдача публики была слишком сильна, а он слишком соскучился по этому ощущению сценического счастья.
В финале концерта они смотрели фан-проект, сидя вместе на сцене. И вот тут они уже не смогли стойко прятать эмоции. Хэвон практически ревел, остальные вынужденно вытирали слезы, потому что многочисленные признания в любви и поддержке от пауэров их окончательно «добили».
Можно говорить, что это всего лишь сцена, всего лишь фанаты, что есть в жизни вещи поважнее. Но на деле это чувство, что ты находишься в эпицентре фанатской любви… оно слишком невероятно. Семьдесят тысяч человек посылают такой эмоциональный заряд, что впору поверить в любую мистику, потому что это реально ощущается физически. Ты не просто слышишь восторженные крики, ты буквально кожей чувствуешь, как все эти люди в данный момент времени
Спускаясь со сцены в финале концерта, они обнялись уже вшестером, поддерживая друг друга. Это эмоциональное перевозбуждение отразилось и на физиологии, отходняк начался уже спустя минуту после возвращения с энкора. У Юджина перехватило дыхание — ему не хватало воздуха — и так Дан узнал, что стафф возит с собой кислородную подушку. У самого Дана от физической активности начались судороги в конечностях. У Инсона руки дрожали так, что ему помогали пить — он не мог удержать бутылку у рта. А у Хэвона вообще состояние было близким к истерике. Их практически откачивали после их же концерта — солевые растворы, успокоительное, кислород. На миг даже появилось ощущение, что они за два года просто стали слишком старыми для сцены. Их, правда, успокоили. Это было, в большей степени, из-за того, что они давно не выступали перед таким количеством людей. Эмоции ведь тоже нагружают организм, а они еще и с непривычки танцевали и пели, как в последний раз.
Казалось — с утра они просто не встанут. Но ничего, обошлось. Разошлись к обеду, к вечеру были готовы к следующему концерту. В этот раз справились и без кислорода, и без успокоительного, но противной соленой водичкой их все же напоили.
Pop Heroes провели год в мировом турне. Они, конечно, отдыхали, у них были большие выходные между городами, они возвращались к своим семьям на праздники, а в дороге работали над следующим альбомом… но это всё равно — год, проведенный в дороге. Person уже могут позволить себе собственный самолет, на котором они и летают всей командой, что заметно все упрощает, разумеется. И отели им всегда выбирают хорошие. Вкусная еда, много новых впечатлений, невероятная отдача поклонниках на всех этих огромных стадионах… но как же было приятно вернуться в Сеул…
Собственная студия вызывала острый приступ ностальгии — здесь все осталось прежним, хотя в отсутствие Дана ею пользовались. Присутствие Бёль здесь было едва ощутимо. На мини-холодильнике, который всегда стоял в студии, появился новый прибор — генератор льда. Дан не поклонник холодных напитков, а Бёль, как и все в Корее, обожает айс американо. И еще на подлокотнике дивана висит ее кардиган. В остальном — все так же, как и было прежде.
Дан с наслаждением упал в кресло. Нельзя сказать, что он вообще не был в этой студии с момента начала тура. Это не так. Здесь записывали их рождественский спешл, весной Дан здесь заканчивал работу над альбомом Flower. Но большая часть музыки, которую Дан делал в течение этого года, создавалась в дороге, а записывалась либо в арендованных студиях, либо дома у Дана, либо в офисе Columbia Records. Он уже даже привык создавать музыку только с помощью ноутбука и парочки музыкальных инструментов. Частный самолет позволил Дану возить с собой собственные дорогие инструменты, не проходя все крути таможенного ада перед посадкой на рейс — все это проверяли заранее и практически без его участия. Без этих послаблений для частных рейсов Дан вряд ли бы стал возить с собой подарок Сандры — акустическую гитару за двадцать тысяч долларов. Но как же приятно использовать ее для написания песен — даже гостиничные номера уже не кажутся неподходящим местом для творчества.
Но сейчас Дан снова может работать над музыкой не спеша и комфортно. Будет ездить в Person, как обычный работник — к десяти утра… ну, он так сможет делать, когда они снимут клипы для будущего альбома… и когда пройдет фестиваль… и когда закончится продвижение альбома… и ММА пройдет. Дан сам усмехнулся своим мыслям: такими темпами следующий тур начнется раньше, чем он сможет посвящать музыке по восемь часов в день.
Дан немного отодвинул кресло от стола и начал медленно крутиться на нем, словно новым взглядом рассматривая свою же студию. На стенах развешаны фотографии вперемешку с наградами за золотые и платиновые диски. Фото The Beatles со стены уже убрали — места мало. Да и диски не все — большую часть присланных наград вешают на стенах коридорах «директорского» этажа, чтобы все гости ощущали мощь артистов Person, здесь оставили только те, к которым Person не имеет отношения, либо те достижения, которые особенно ценны с эмоциональной точки зрения.