Цена Слова
Шрифт:
– Ты, сраный помощник прокурора, ты, думал, что мы так все оставим? Нет, кто-то должен ответить за наших.- С каждым словом, парень все больше и больше распалялся.
Я не знаю, как так получилось дальше, но ветка, дернулась, отпущенная моей рукой, а я успела закрыть собой мальчишку, который оказался так близко ко мне, когда все же щелкнул затвор. Грянул выстрел. И, кажется, выстрел был не один...
Было невыносимо холодно, я смотрела на вечернее небо и склоненное надо мной лицо.
' Как-то по дурацки все получилось'- подумала я, прежде чем провалиться в окончательную темноту.
***
– Что-то нежизнеспособные нам с тобой, сын, попадаются мамы.- Задумчиво произнес
Как обычно на место происшествия первыми приехали мои коллеги, так что преступный элемент был надежно упакован и сдан на хранение в надлежащие органы, а вот скорая со своей помощью не очень спешила. Следом за милицией приехал Макс, которому я и сдал ребенка, попросив присмотреть и отвезти завтра в садик, потому что я, наверное, не успею, а няню я сегодня уволил. Тут как раз и няня подоспела, и я незамедлил эту новость ей сообщить. Лариса Ивановна приняла эту новость стоически, и, может быть, даже в чем-то с облегчением.
Наконец приехала скорая. На самом деле, когда я взглянул на часы, с момента вызова, до ее приезда прошло всего одиннадцать минут, но я столько всего успел сделать за это время, что эти минуты мне показались часами. На месте происшествия уже никого не было, Вадик уехал с Максом, милиция тоже, забрав главного обвиняемого, а я поехал со скорой. Вряд ли я там был сильно нужен, Галя, так и не приходила в сознание, ее лицо было белым, но странно спокойным и даже, я бы сказал, умиротворенным. Как это ни странно, но сейчас она мне казалась практически красавицей, спокойствие ей шло намного лучше, чем предыдущая нервозность. Но, теперь, когда она была так хладнокровно спокойна, ужасно нервничал я. В мои планы никак не входило впутывать в свою опасную работу посторонних людей, и то, что Галя мне теперь официально жена, ничего не меняло. Раньше я работу на дом не приносил, и сама она за мной по темным аллеям не бегала.
А потом бесконечно долго шла операция, и это только в американских фильмах родственники стоят и наблюдают за ее ходом, у нас все совсем не так. Я сидел в коридоре с облупившимися стенами, на ветхой, покосившейся лавочке, на которой только ленивый, да еще я, не оставил своего автографа, и ждал результатов операции. Я не специалист, но что такое пулевое ранение представляю, а, судя по состоянию обоймы нападавшего, оно было не одно. Я пробовал курить, но от сигаретного дыма тошнило, пробовал пить кофе, благо в холле стоял автомат с разными видами, но и кофе в меня не лезло.
Но, слава Богу, все имеет обыкновение заканчиваться. Закончилось и это ожидание.
– Мы извлекли три пули, в принципе, можете уже не волноваться, угрозы жизни нет, была большая кровопотеря, и множественные повреждения мягких тканей. Мы пока вашу жену подержим в реанимации, если все будет в порядке, то завтра переведем в палату экстренной хирургии, там ее сможете навещать. До свидания.- Врач был молодой, а я видимо производил удручающее впечатление.
Выбора у меня особого не было, и я поехал в гости к Максу. Ему было не в первой привечать нас с сыном. Все равно, Вадик уже спал, и будить его, чтобы забрать домой, чтобы утром самому отвезти в садик было бы, наверное, глупо. Близилась полночь и я точно знал, что Макс еще не спит.
***
Когда я в первый раз открыла глаза, было темно, надо мной склонилось чье-то лицо:
– Ты кто? Что с тобой случилось?- Я прищурилась, но лучше видно не стало, единственное, что я поняла, что вопрошающая женщина, и то не по очертаниям, а по голосу.
– Я? Я- Галя... случилось? Не помню.- Не рассказывать же полный бред, что мне запомнился. Как я вышла замуж и вообще дошла до жизни такой. Сама я бы в такую историю не поверила.
– Ну, это бывает,
Когда я раньше смотрела сериалы про скорую помощь, меня всегда мучил вопрос: как же перекладывают больных с каталки на каталку, или на кушетку. И сегодня и получила на него ответ. Никак. Все происходит своим ходом. Две девушки практикантки довольно бестолково стянули с меня простыню и начали пытаться перекладывать мое бренное тело. Толку с девушек было никакого, потому что они не знали что делать, да и сил явно не хватало. В конце концов, мне удалось поднапрячься и все же перелезть, следом размотались какие-то провода. Девушки поправили их, положили рядом со мной пластиковую банку из-под пива, из которой тоже торчали провода. Ничего такого в сериалах не показывали. Потом я, кажется, потеряла сознание, потому что очнулась от нескольких ударов по лицу. Потом меня накрыли простынкой и повезли. Ощущения были странными, и я бы сказала страшными. Каталка была высокая, опасно маневрировала на поворотах, и в одном месте ехала в горку под углом в девяносто градусов. Медсестры между собой в полголоса обсуждали, как на той неделе здесь практиканты устроили гонки на каталках и выронили дедушку. Оптимизма мне этот рассказ не добавил. Тем не менее, меня довезли в целости, подвергли исследованиям, и успокоили, что все просто замечательно, и никаких посторонних жидкостей в брюшной полости не обнаружено. Обратный путь на каталке прошел веселее, и под горку, что добавило скорости, но опять убавило оптимизма. Впрочем, судьбу дедушки я не разделила, и настроение снова улучшилось. Потом было еще одно перелезание с каталки на кушетку и меня оставили в покое. По моим ощущениям было около полуночи.
Со вторым пробуждением мой организм тоже оказался не совсем согласен, ибо оно состоялось около шести утра. Мне сунули градусник, потом его отобрали, а после пришел врач. Долго щупал, смотрел, тыкал пальцем и больше внимания уделял животу, на который пластырем были налеплены прозрачные трубки. И почему-то мне казалось, что они же были и у меня внутри.
– Все в порядке. Состояние стабильное. Можно переводить в экстренную. Температура, правда, высокая, но ведь идет воспалительный процесс, так что все в пределах нормы. Внутренних кровотечений нет, швы ровные, без сепсиса.
В загадочной экстренной, которая оказалась отделением экстренной хирургии, оказалось намного веселее, в палате нас было шестеро, разного возраста, но, слава Богу, одного пола. Мне было велено лежать и ни в коем случае до вечера не пить. Бабушка, которая оказалась рядом со мной честно пыталась отвлекать меня от мыслей о воде, но с каждым прожитым часом это ей удавалось все хуже и хуже. Под конец я заметила, что совершенно не слежу за рассказом о частоте полива капусты, потому что мысли все время возвращаются к слову 'полив', а воображение рисует картины шланга и восхитительной, чистой и прохладной воды. Минуты тянулись часами. Однако ж все имеет обыкновение заканчиваться, и в коридоре наметилось оживление. Которое называлось временем для посещений.
Меня посетила Ольга:
– Как же сильно ты не хотела исполнять супружеский долг, что аж под машину бросилась!- Ольга присела на краешек постели, беззастенчиво подвинув меня.- Это ж надо было до такого додуматься! Вот рейтинги-то попрут!- И она мечтательно прижмурилась.
Я молча слушала, и не возражала, и не поправляла. Машина, так машина. Звучит лучше, чем маньяк с пистолетом. Как-то более правдоподобно.
– Я тут тебе привезла халат, тапочки, зубную щетку, полотенце, минералку. Давай, помогу одеться. Хватит уже вводить в искушение своими жалкими телесами хирургов. И главное, я привезла- телефон. Я позвонила на твою работу, сообщила об этом несчастии, что с тобой приключилось. Но, ты же понимаешь, ни в какой фирме не любят держать больных. Так что поправляйся побыстрее.