Цена возвращения
Шрифт:
Транкавель поджал губы, нахмурился. Потом воскликнул:
— Но убийство собственного слуги! Оно же отрезало все пути назад!
— Что убийство? Сопутствующая потеря, мелочь в серьезной игре.
— А выстрел из пушки?
— О, да! С полкилометра, на пусть и спокойном, но море попасть единственным ядром в нужную точку можно в одном случае — если выстрел корректирует маг. Поверь выпускнику Клиссона. И вспомни, именно Аблемарл первым среагировал, свалил своих спутников на землю. Это когда же насквозь гражданский человек такому
Гостю осталось только развести руками.
— А поход в охране обоза? — продолжил де Камбре. — На обоз напали хоть и голытьба с вилами, но по всем правилам искусства, со страхующей засадой. Значит, купец вез что-то ценное. Набрав охранников из самых дешевых отребьев, не выставив дозоры, вообще не подумав о безопасности.
— Получается, что Аблемарл знал, куда приплывет корабль. И знал, к кому обратиться в том городе. Он же был один. Пришел, доложил и ему на скорую руку создали еще одно подтверждение честности. А купца списали в те же сопутствующие потери, — негромко, словно самому себе сказал Транкавель.
— Именно! Купца подстрелили, а по всем остальным промахнулись. Каково? Но основной прокол — вексель парижского банка! Его запросто не получишь, процедура неделю займет, не меньше. Зачем он человеку, не собирающемуся бежать из страны? Нет, Аблемарл готовился заранее. Сто тысяч гиней! Он собрал все свои деньги, купил вексель, чтобы не бедствовать на новом месте.
— Все, убедил. — Транкавель хлопнул себя по коленям. — Последний вопрос — де Шутту свои выводы доложишь?
Де Камбре широко улыбнулся, встал и подошел к секретеру. Достал открытую бутылку вина, два чистых бокала, принес на рабочий стол.
— Ты как хочешь, а я все же выпью. За славную карьеру Шарля Сезара, которой не поможет известие, что он привез в Париж агента островитян. Опасного, ради внедрения которого они не пожалели крови. Нет уж, пусть де Шутт сам его раскусит. А он обязательно его раскроет. В крайнем случае — ты поможешь, но не сразу, скажем, через полгодика. Ну!
Ради хорошего тоста пришлось гостю тоже плеснуть себе вина, выпить и аккуратно поставить бокал на стол.
— Это — ерунда. Меня больше третий персонаж пугает, — продолжил де Камбре.
Не успевший сделать последний глоток Транкавель закашлялся.
— Тьфу, подгадал момент для шутки! Кто пугает — простая девка?
— Не уверен, что простая. Вспомни, по-нашему она говорит пусть и с ужасным акцентом, но вполне бегло, слишком хорошо для воровки. Да, она сыграла свою роль прекрасно. Ловкая, но недалекая, немного влюбившаяся в галлийского виконта, немного ревнующая.
— Ну и?
— Она дважды проявила себя. И оба раза в ситуациях, к которым не могла быть готова. Первый — когда началась перестрелка на корабле. Ситуация незапланированная и опасная — от случайного попадания никто не застрахован.
— А второй?
— Когда бежали из нашего гарнизона. Шарль Сезар учился ездить без седла, это я знаю. Аблемарл — мог, среди дворян это считается неким шиком. А воровка? Да она и в седле бы десятка шагов не проехала, не то чтобы мчаться галопом по ночной дороге!
— Точно! — Транкавель даже хлопнул в ладоши.
— Но главное. Помнишь, я дважды заметил наложенное на людей заклятье тихого слуги.
Транкавель кивнул, вспомнив дочь маркиза де Фронсака, которую контролировал кастильский маг и испытание, которому самого де Камбре подверг епископ дю Шилле, заставив выбрать из нескольких того, на кого наложили именно это заклятье.
— Так вот, Шарль Сезар со своими спутниками по дороге в Париж останавливался у меня, и эту воровку я видел. Дружище, я клянусь — на ней то же заклятье. И она, скорее всего, дворянка. Когда я при встрече поцеловал ей руку, она подала ее привычно, не задумываясь. И во время ужина подставляла слугам пустой бокал и тарелки, как это делаешь ты, граф амьенский, да вообще любой, кто к этому привычен.
Чего?!
Гость уставился на своего друга округлившимися глазами. От удивления и возмущения. Знать такое и молчать?!
— Не надо на меня так смотреть, — с усмешкой сказал де Камбре, положив свою ладонь на руку Транкавеля. — Де Шутт не посвятил меня в игру с Аблемарлом. Более того, скрыл главное, ради чего посылал де Сент-Пуанта на верную смерть, а мальчишка должен был погибнуть, если б островитяне не решились начать контригру. Так не надо обижаться, если мы с парнем начнем свою. Не беспокойся, она не принесет вреда ни де Шутту, ни тем более Галлии. Но свои дивиденды мы получим. С Шарлем Сезаром и с тобой. Ты играешь?
Предложение конкретное, от которого не отделаешься общими словами.
Много лет назад Транкавель вызвал душу этого человека из другого мира и поселил в тело сына своего друга. За одно это им обоим грозит костер.
С тех пор они оба прошли через многое, сдружились. И ни разу этот чужемирец не подвел, не подставил. Доказал делом и кровью, что ему можно доверять. В конце концов и ужасный шрам на лице, свести который не под силу сильнейшим магам, и ранняя седина получены не в пьяных драках, не в глупых дуэлях. Так какое принять решение?
— Почему нет? Думаю, втроем интриговать будет веселее.
— Так выпьем!
— Подожди. — Транкавель накрыл рукой бокал, который хозяин уже собрался наполнить вином. — Еще один вопрос… точнее, просьба… от дю Шилле.
— Кого?! А король меня ни о чем не просит? Имея право приказать?
— Понимаешь… эта девушка… из фламандской деревни… у епископа была племянница… родная сестра твоей светловолосой «подруги». Графини де ла Гер. И тогда… сам понимаешь — изуродованное лицо, смогла колдовать… Марта?