Цена вздоха
Шрифт:
— За это… ты мне еще заплатишь. — Кряхтит женщина и делает первый шаг.
Странно было бы Алеше сейчас наблюдать, с каким трудом колдунья заставляет себя идти. Она корчится, напрягаясь, очень скоро начинает тяжело дышать, и шагает так, будто тащит на спине тяжелый груз, стараясь не опираться подолгу на одну ногу, но быстро устает. Вскоре она отпускает руку, и мальчик тут же плюхается на землю. И даже это не заставляет его очнуться, а женщина, понимая теперь, что впустую прождала так долго и все равно сама должна тащить мальчишку
Другого не остается. Вторую руку колдунья не опускает, держа ее ладонью кверху, а немного передохнув, снова заставляет тело мальчика взлететь, медленно двигаясь вперед и надеясь выйти из леса прежде, чем совсем потемнеет.
Старик так и продолжает сидеть под деревом, укутавшись в серую рясу. Спокойно дожидаясь возвращения колдуньи, он умудряется дремать, не изменяя позы, но сон его так чуток, что едва рядом раздается чуть слышный шорох, как старик тут же открывает глаза.
Маленький грызун, разбудив своим копошением, быстро исчезает в траве, прошуршав куда-то в сторону реки. А старик уже вновь закрывает глаза, но не успевает сон окутать его очи, как слух замечает тонкий, еле уловимый звук капризного ветра, и веки тут же поднимаются.
Старик, открыв глаза, не успевает моргнуть, как прямо перед ним в землю ударяют маленькие черные сапожки. Черная юбка быстро укрывает ноги, и взгляд упирается в волнистую талию, обтянутую черным платьем.
— Долго тебя не было. — Говорит он. — Что, мальчишка опять забрел в лес?
Колдунья молчит и не отвечает сразу. Спрятав руки за спиной, она продолжает держать одну из них ладонью кверху. А старик больше ничего не говорит, терпеливо дожидаясь ответа.
— Можешь считать, — заговаривает колдунья, довольно улыбаясь в привычной для нее манере, — ты уже проиграл.
Старик даже не пытается скрыть улыбку за обычным, серым, ничего не выражающим лицом.
— Неужели?
Колдунья улыбается шире.
— Мальчишка обещал выполнять все мои указания. — Сообщает она. — И теперь я легко разберусь с его проклятьем!
Старик долго глядит на женщину, ничего не говорит, но за это время его лицо становится таким же, как и всегда, и он вновь глядит серьезно, не давая собеседнице угадать его мысли по выражению.
Но, в конце концов, он спокойно выдыхает и устремляет задумчивый взгляд к маленькому дому.
— Если все так, — говорит старик, — то я не стану жаловаться.
Но колдунью такие слова только злят.
— Не понимаю я, какое тебе вообще дело до этого носача? — Отворачивается она, но руки продолжает держать за спиной. — Да и наплевать. Скоро я избавлюсь от его проклятия, и тебе придется делать все, что я прикажу.
И стоит Айве лишь на миг вспомнить о награде, как она снова расплывается в улыбке, теряя весь пыл своей обиды.
— Хотя, есть и плохие новости. — Продолжает она спокойным,
— Вот как? Неудивительно. — Отвечает старик. — Если ты лишила его воли, то сама дала проклятию распространиться.
Услышав старика, женщина на миг застывает, а после снова начинает сердиться, но с буйством, не успевшим проявиться раньше.
— Я?! — Изумляется колдунья, обернувшись к старику. — Это я сделала проклятие сильней?! Да что ты знаешь?!
После этой вспышки старик вглядывается в лицо Айвы, но ничего не говорит и спокойно дожидается, пока ветреные чувства колдуньи не растают.
— Я ничего не делала. — Говорит она почти сразу, уже успокаиваясь. — Это лес, чтоб ты знал.
И мгновенно в голосе женщины не остается ни капли злобы.
— Лес начинает просыпаться. — Вдруг отводит она взгляд, смотря куда-то вдаль, в сторону реки. — А мальчишка и вовсе лежал без сознания. Я ничего не могла с ним сделать. Понял? Демонюга седоволосая.
На оскорбление старик не реагирует.
— Ты сказала, он был без сознания? — Любопытствует он. — Что случилось?
— А, так теперь ты хочешь меня выслушать, да?
Но мгновенно, как и всегда, она теряет и забывает только что кипевшие в мыслях чувства.
— Мальчишка наткнулся на топьника. — Объясняет Айва уже спокойно, даже не успев рассердиться. — Если бы не я, дурень бы так и сгинул в лесу.
Старик молчит, не отводит взгляда от колдуньи, но и ничего не говорит. А она, быстро обретая иное настроение, поворачивается и наклоняется к старику.
— Знаешь, где мы его встретили? — Смотрит колдунья довольным взглядом, широко распахнув свои горящие, золотые глаза. — В сотне шагов от того места, где мы спорили.
Тут же она выпрямляется, но продолжает смотреть с радостью в глазах и без тени неприязни.
— Представляешь, старик?! — Продолжает колдунья воодушевленно. — Если бы только ты перед спором потребовал, чтобы я прошла сотню шагов, а не десяток, то сумел бы легко выиграть! Ха! И где же твоя хваленая дальновидность?
Но старика и это не впечатляет. Он продолжает спокойно глядеть на колдунью, и она остывает быстрее обычного от холодного взгляда старика.
— Да ну тебя. — Отворачивается женщина.
Но и старик, вздохнув, отводит взгляд и снова уставляется на маленький домик.
Изо всех сил Айва пытается игнорировать само присутствие старика, изображая, будто бы вовсе его даже не видит. И поначалу она вполне успешно притворяется, что не обращает на старика внимания, но очень скоро не выдерживает, начинает оборачиваться, все больше сердится и, наконец, сама же и заговаривает.
— Что, нечего сказать, да? — Ехидничает колдунья.
Старик медленно оборачивается.
— Хм. — Кряхтит он задумчиво. — Это и вправду был топьник? Может, тебе лишь показалось?