Цена за ее свободу, или Во имя денег
Шрифт:
– Расслабься и не будь таким скованным!
– Какого черта мы туда идем, если у нас нет ключей?
– Мы позвоним в дверь. Если нам никто не откроет – поедем назад.
– А если нам кто-нибудь откроет?
– Скажем, что мы Катины знакомые. Спросим, где ее можно найти, и уйдем.
Подозрительных машин у подъезда не было.
Пашкин джип стоял на стоянке. Поднявшись к себе на этаж, я нажала кнопку звонка и принялась ждать. Эдик быстро сунул руку в карман. Я сразу поняла, что там у него лежит пистолет. К моему глубокому удивлению,
Здравствуйте, скажите, пожалуйста, а Катя дома? – тоненьким голоском спросила я.
– А вы ей кем будете? – прищурился мордоворот.
– Я ее бывшая одноклассница. Мы с другом здесь проездом. Я теперь живу в другом городе.
Мы с Катей не виделись несколько лет. Мне захотелось сделать ей сюрприз – вот и нагрянула без предупреждения.
– Катя уехала к бабушке на все лето, – отрезал мордоворот и захлопнул дверь.
Я растерянно оглянулась на Эдика. Легким поворотом головы он показал, что нам пора уходить.
На улице я чуть не разрыдалась:
– Сволочи! Какие же сволочи! Оккупировали мою квартиру и сидят там, как у себя дома! Ненавижу!
– Только не вздумай реветь. Как-никак, а ты в линзах, – постарался утешить меня Эдик.
– В линзах можно все: и плакать, и смеяться.
Им ничего не грозит. Когда я теперь смогу попасть домой?
– Когда мы найдем твоего мужа. Катя, мы с тобой, кажется, собирались в ресторан.
– Поехали, – вздохнула я.
У «Прага», сидя в машине, Эдик тихо сказал:
– Может, ты все-таки примешь прежний вид?
– Я только вошла в образ. Я что, такой тебе совсем не нравлюсь?
– Не знаю… Ты сейчас очень красивая, но какая-то неестественная. Я привык совсем к другой…
– Когда мы вернемся домой и ляжем спать, я стану прежней.
– А почему это мы ляжем спать? – нахмурился Эдик.
– А у тебя есть другие предложения?
– А у тебя разве нет? Тратить время на сон?
Катя, ты меня удивляешь!
Мы оба весело рассмеялись.
Глава 9
В «Праге» я никогда не была. Лишь иногда покупала пирожные в фирменной «Кулинарии».
– Катя, тут несколько залов, – тоном завсегдатая сказал Эдик. – Царский, Московский, Колонный, Арбат… Куда пойдем? Выбирай!
– Скажешь тоже! Как я могу выбирать, если я здесь впервые.
– Тогда пошли в Дворцовый, Дворцовый зал действительно был ослепительно хорош. Пожилой, полный достоинства метрдотель провел нас за столик. Пробежав глазами меню, я передала его Эдику и стала разглядывать публику. Роскошные дамы сияли драгоценностями, мужчины были одеты в безукоризненные костюмы.
– Живут же люди! – восторженно воскликнула я.
– Ты это о чем?
– Это я о богатстве. Говорят, что богатство порочно… Ха! Как бы не так! Порочно не богатство – порочна бедность. Слышишь, о чем говорят за соседним столиком?
– Богатые, Катя, как известно, плачут, – засмеялся Эдик.
– Чушь! С чего им плакать, если у них все есть? Остальное они могут купить.
– Но ведь любовь нельзя купить за деньги.
– Нет, Эдик, ты ошибаешься… Любовь – это такая тварь! Я даже не знаю, каким еще словом ее можно назвать. Любви нельзя доверять. Она – как продажная сука. Кто больше даст – к тому и пойдет. – Вспомнив о Пашке, я вздохнула.
К столику подошла молоденькая официантка и приняла заказ.
– Катя, – сказал Эдик, – я не настолько богат, чтобы возить тебя в Африку охотиться на крокодилов, но в ресторан по твоему усмотрению раз в неделю сводить могу.
– Эдик, а ты кто? – спросила я.
– В смысле?
– В смысле того, чем ты занимаешься?
– Занимаюсь нелегальным бизнесом.
– Все с тобой понятно. Ты – бандит…
– Скажешь тоже…
– Ты же в перестрелке участвовал. Пушку, опять же, носишь. В Москве группировок много.
В одну из них входишь ты.
– Ох, Катерина, какая ж ты у нас сообразительная, – засмеялся Эдик и похлопал меня по руке, Официантка принесла нам молочного поросенка, фаршированного фисташками, нежнейшую норвежскую лососину, стерлядь в шампанском и грибной жульен.
– Эдик, я никогда в жизни этого не съем!
– Съешь, Катенька, съешь! Тебе ведь надоела моя яичница с картошкой.
– Не яичница с картошкой, а картошка с яичницей, – засмеялась я и подняла бокал с вином. – Давай выпьем за удачу.
– За удачу и за встречу. За то, что мы с тобой нашли друг друга. Ради такой женщины я готов подставить себя под пули еще и еще раз!
– Да уж, знакомство у нас произошло в экстремальных обстоятельствах!
Поросенок оказался восхитительно вкусным, лососина таяла во рту…
Когда заиграла музыка, Эдик пригласил меня танцевать. Во время танца он прижимал меня к себе и говорил ласковые слова. Я была на вершине блаженства.
– Катя, – спросил Эдик, усаживая меня за столик, – а с линзами точно ничего не случится?
– Дались тебе линзы! Ничего с ними не будет.
Представь, что у меня глаза василькового цвета.
На редкость красивые глаза…
– У тебя и так красивые глаза. Карие…
– Ничего ты, Эдик, не понимаешь в женской красоте! Ладно, закроем тему. Знаешь, сегодня я почувствовала себя счастливой. Ты смотрел в детстве «Синюю птицу»? Вот самое точное определение счастья. Счастье – как птица. Вспорхнет – и нет его, а потом опять прилетит… Так вот, в данный момент я счастлива. Плевать мне на мужа, который по-крупному подставил меня. Плевать на подругу-предательницу, затянувшую мужа в постель. Друзей вообще не бывает. В этой жизни надеяться нужно только на себя. Я благодарю тебя за этот незабываемый вечер и за счастье, которое ты мне подарил.