Цена жизни
Шрифт:
– Не смей так говорить!
– заорала она на него.
– Ты и половины не знаешь! Это ты думаешь сегодняшним днём, как поесть и как поспать, а Максимилиан думает на десятилетия вперёд. Ты всего лишь единожды испытал то, чем он живёт уже больше двадцати лет, и смеешь судить его? А всё, что он делает, он делает ради тебя, чтобы у тебя был кусок хлеба на столе! А ты неблагодарная скотина!
– всё больше и больше распылялась Лина, и сама не заметила, как в её руке оказался кинжал. И она довольно опасно размахивала
– Лина, успокойтесь, - услышала она рядом с собой.
Пару раз моргнув, сбрасывая с себя наваждение, Лина повернула голову.
– Добрый день Тирей, - чуть откашлявшись, поздоровалась она с оружейником.
– Вы правы, я переволновалась. Но этот... мужчина не понимает о чём говорит.
– Конечно, не понимает, мало, кто может осознать, насколько тяжела ноша царя. Со стороны всё кажется очень легко.
– Ага, легко...
– Лина недовольно отвернулась, всем своим видом показывая, что думает об этом.
– Я его заменяю всего четыре месяца, а уже не помню, когда последний раз спала больше четырёх часов или обедала вовремя. Как Максимилиан ещё жив от такой жизни?
Все вокруг открыли рты от изумления, и Лина возмущённо посмотрела на горожан. Они все действительно думали, что жизнь царя сплошной праздник?
– Идите, дорогие мои, идите... Чего столпились?
– замахала она руками, разгоняя горожан. Люди робко кланяясь, начали расходиться. А Тирей остался стоять на месте и широко улыбался. Небольшого роста крепкий мужчина средних лет с длинным носом и светлыми волосами ниже плеч, Лина его очень уважала, и не только потому, что он был лучшим оружейником в Греции.
– Лина, вы потрясающая женщина, вам об этом говорили?
– Ой, Тирей, и не раз, - улыбнулась она.
– Вы мне лучше скажите, знаете ли вы Антипа, он пекарь.
– Антипа? Знаю, конечно, у него здесь самая большая лавка. А зачем он вам?
– В гости хочу зайти. Проводите меня?
– Конечно, - довольно усмехнулся Тирей этой странной просьбе и махнул рукой, предлагая идти за ним.
Через пять минут Лина уже заходила в лавку пекаря.
Уже знакомый девушке мужчина, стоящий у больших лотков с хлебом и лепёшками поднял глаза и замер на месте. И только широкая улыбка, расползающаяся на его лице, говорила, что он очень рад неожиданной гостье.
– Добрый день Антип, я вам не помешаю?
– Ой, Лина, ну вы скажете тоже!
– возмутился Тирей и негодующе покачал головой.
– Как вы можете помешать?
Антип, молча, соглашался с оружейником, и боялся даже слово сказать, подумывая, опуститься ли ему на колени перед женой царя, или уже не надо.
– Ой, совсем забыла, - воскликнула Лина.
– Я же так и не вернула вам лошадь.
– Ничего страшного, - поспешил заверить девушку пекарь.
– Как это ничего страшного? Солдат, отдай этому господину свою лошадь, - приказала
– Вам подойдёт та, что стоит на улице?
– Э... Но у меня была старая кобыла, а это породистый военный конь.
– Ну давайте я вам другую куплю, если этот не нравится, - обиделась Лина и надула губы, показывая мужчинам своё недовольство. На что Тирей тихо засмеялся.
– Лина, как вы себе это представляете? На военном обученном скакуне телегу возить?
– Но я не знаю где та лошадь... И потом какая разница? Лошадь она и есть лошадь... Не нравится эта, продайте и купите ту, что нужна вам, - закончила она и скрестила руки на груди.
– Чего?
– возмущённо воскликнула Лина, глядя на улыбающихся мужчин.
– Антип, а как у неё твоя кобыла оказалась?
– спросил Тирей у пекаря.
– Ну, там долгая история, - ответил он, замечая красноречивый взгляд девушки. Она всем своим видом показывала, что не желает это обсуждать.
– Вообще-то я с другой целью пришла, - сказала она и улыбнулась, видя заинтересованные взгляды.
– Ваш сын...
Мужчина заметно напрягся.
– Тирсей?
– осторожно спросил он.
– Тот, что во Фракии, я не знаю как его зовут. Ой, не переживайте, - поспешила добавить Лина, заметив, как побелел Антип.
– Я всего лишь хотела сказать, что он жив и скоро вернётся.
– Я так понимаю, нам не стоит спрашивать, откуда вы узнали об этом?
– тихо спросил Тирей.
– Вы совершенно правы, - Лина обворожительно улыбнулась оружейнику.
– Кстати, у меня закончились сюрикены, Тирей, сделаете мне несколько штук?
– Конечно, для вас, всё что угодно, госпожа. Только до меня дошли слухи, что вы делаете ножи у другого оружейника, - сказал он и попытался сделать обиженное лицо, но получалось плохо. Широкая улыбка всё портила.
– Ну он не оружейник совсем, - засмеялась Лина, понимая, о чём говорит Тирей. Отец Юлиана был прекрасным кузнецом, но оружия делал мало, и она однажды увидела у него нож, маленький и, в общем-то, ничем непримечательный, но он почему-то понравился ей. И теперь она постоянно просила сделать ещё, так как постоянно теряла их.
– Кириан кузнец, и те ножи даже оружием назвать нельзя, и к тому же они всё время куда-то деваются. Так что можете быть уверенны, что я вам верна. Ой, Антип, я наверно всех клиентов распугиваю, - Лина вдруг вспомнила, что вообще-то находится в лавке пекаря, и ему нужно работать.
– Нет, нет, что вы!
– испуганно воскликнул мужчина, как будто отходя ото сна. Он засмотрелся на жену царя, разговаривавшую с оружейником, словно со старым другом, да и то, как он ей отвечал, шокировало его.
– Госпожа, если можно, у меня есть небольшая просьба... Я хотел прийти к вам в начале недели как полагается...