Цена звёздной пыли
Шрифт:
— Что касается остального личного состава? — Джон Харлайл перебирал в голове все возможные варианты развития событий и в каждом из них натыкался на тёмное пятно неизвестности. Не зная всех переменных, невозможно составить полноценное уравнение. Не мог ведь Николас устроить всё это в одиночку? Кроме того, он явно был подготовлен заранее. Он отравил напитки ещё до их возвращения на «Иллирион». По крайней мере, гораздо раньше того промежутка времени, когда он посоветовал капитану всех как следует напоить. — Кто из экипажа помогает этому самоубийце?
— Почему «самоубийце», и с чего вы взяли, что
— Он перешёл дорогу не только мне, мистер Найлс, — В воспоминаниях Джона всплыл уже давно позабытый фрагмент памяти. То был тот самый день, когда Харлайл твёрдо решил никогда не сходить со своей дорожки. И никогда не обманывать Ричарда Макдональда.
Он прекрасно помнил того странного продавца пылесосов, который по явной глупости, заглянул напрямую к Королю торговли, и попытался продать ему электронный пылесборник по завышенной в пятнадцать раз, пугающей цене. Старый пройдоха купил у него тот злополучный пылесос. Внимательно выслушал каждое его слово и купил практически бесполезную, да и едва ли рабочую, хреновину, по себестоимости превышающую среднестатистический автомобиль. И после его ухода — выкупил компанию, в которой работал тот продавец. А при сдаче продавцом своей отчётности с целью получения соответствующей продажам, ежемесячной премии, добавил в уведомление о премии всего одну единственную поправку. Минус прямо перед процентным соотношением премии. И за свои заслуги по продажам, предприимчивый продавец, совершенно разучившийся читать документы перед подписанием, уплатил новой компании Ричарда ровно пятьдесят процентов от стоимости последних проданных им, десяти пылесосов. Точнее, не уплатил, и потерял свой дом. А также машину, работу, жену, и уважение к себе. Он вздумал поиметь Макдональда.
— А по поводу сообщника. Ящик, мистер Найлс. Как он узнал о его содержимом ещё до того, как я сам ему о нём рассказал?
— Логично.
— Только вот… Кто?
— Может быть один из молодых лейтенантов? — Эрик Найлс представил возможность нахождения капитана в сговоре с одним из рабочих, и сразу выкинул подобную мысль из головы. Николас Кейн ненавидел рабочих. Ох, нет, вовсе нет! Не совсем так. Он относился к рабочих как к животным, а уже они — ненавидели его.
— В этом есть смысл… — Джон всё ещё не мог поверить в то, что капитан ухитрился выкрасть у него парализатор. Когда этот грузный, неповоротливый толстяк умудрился провернуть столь совершенный трюк? — А как зовут того второго лейтенанта?
— Життэр, мистер Харлайл. Я думал, вы помните.
— Да нет, чёрт возьми! Второго! Второго лейтенанта! — Харлайл попробовать приподнять один из стульев, чтобы использовать его в качестве оружия. И тут же прекратил глупые попытки — каждый из них был прикручен к полу болтами огромного диаметра. — Это ведь космический корабль, в конце-то концов. Тут всё, что не прикручено — приколочено. А не приколочены тут только люди. В любом случае, одного из них приколотить бы стоило…
— О чём вы, мистер Харлайл?
— Да так, сам с собой, — Джону удалось избежать смерти уже дважды за последние сутки. Сначала тот взрыв, теперь ещё и попытка отравления… Когда-то он мечтал стать сенатором. Сейчас он уже не был уверен в том, что хочет испытывать это не реже чем каждые полгода,
— А что будет, если он это сделает?
— С ним будет тоже самое, что и с механиком, который спас вашу задницу на «Призраке», мистер Найлс.
— А разве это плохо? В смысле — для нас? Разве мы не выиграем от того, что Николас превратится в кучку пепла?
— Проблема в том, что, если верить в статистику, мы будем следующими.
— Звучит весьма убедительно, — Эрик Найлс видел смерть того механика своими глазами и воспоминания о ней вызывали в нём невольные приступы страха. Тем более, на его месте должен был быть он сам.
— Как думаешь, он в своей каюте или на мостике? — прислонившись к стене, Джон Харлайл аккуратно отодвинул дверь, и заглянул в получившуюся щель. Правда, всё равно ничего не увидел. Коридор верхней палубы «Иллириона» никогда не отличался освещением.
— О, можете не переживать, — второй помощник капитана махнул рукой на проблему и в прямом, и в переносном, смыслах. — Сейчас он находится в каюте у Тайны Хукер и слишком занят, чтобы заметить ваше чудесное пробуждение.
— Откуда вы знаете это, мистер Найлс?
— Я знал это с самого начала. Он сам сообщил мне, чтобы я не вздумал им мешать.
— И ты говоришь мне об этом только сейчас? Когда я уже вполне мог бы добраться до чёртового мостика и выйти на связь с…
— Вы ведь помните, что он заблокировал возможность связи?
— Да… Помню, — Джон Харлайл видел всё своими глазами ещё тогда, когда они пытались прослушать ту запись. Именно она и спасла его жизнь. Точнее, её содержание. Он услышал практически идентичную копию его собственного разговора с Николасом, который произошёл через несколько минут в офицерской столовой. Тогда-то Эрик и заприметил блокировку возможности передачи сообщений. Центральный компьютер не способен передать его слова за пределы этого корабля. Но… — Мистер Найлс, мы не можем выйти на связь с центром, это верно. Но что вы скажете об отправке небольшого файла?
— Вы о той записи?
— Именно так, — Джон не собирался терять время. Он уже покинул «братскую могилу» и практически достиг капитанского мостика, когда помощник наконец ответил на его вопрос.
— Думаю, это возможно. Правда, я не особенно уверен, что после сжатия исходного файла, адресат получит его без заметных искажений.
— Плевать на искажения, мистер Найлс. Лучше объясните мне, как это всё провернуть, — достигнув своей цели, Джон Харлайл привычно запустил процесс варки кофе на панели управления, и только после этого приступил к отчётливым действиям.
***
Это заняло гораздо меньше времени, чем ожидал сам торговый агент. К тому времени, как исходный файл наконец покинул стены «Иллириона», он успел выпить всего одну кружку кофе. Пять минут. Не так уж и много, хотел было подумать Джон… И явно ошибся в своих суждениях. Ведь в общем эфире радиопередачи появился третий голос.
— Чего там у нас с генератором? Эрик, чёрт тебя дери! Докладывай! — то был голос запыхавшегося капитана, всё это время занимающегося тем, чем ему надо было заниматься лет эдак двадцать назад. — Эрик!