Центр Бесконечности
Шрифт:
– Я имею претензии, – произнес главный, когда все очнулись. – Мое первое желание – расстрел за побег.
На полу застонала Даша, очнувшись от обморока.
–… Но, – продолжил командир, бросив мимолетный взгляд в ее сторону, – есть другая идея.
– У нас даже есть выбор? – скептически хмыкнул Егор.
Все это сборище вояк, качков и гипертрофированных амбалов начало его утомлять. Мало того, что эти бравые ребята не задумывались о том, какую пользу может принести их цивилизации встреча с иным разумом, было похоже, что все происходящее воспринимается ими как прямое нарушение приказа и, следовательно, требующее наказания!
– Солдафоны! –
Очнувшаяся Оксана умоляюще посмотрела на него, прося замолчать, а «черный» продолжил:
– Завтра допрос. Месторасположение ваших… Вселенных, – он запнулся. – Способ перемещения между ними. После – Мозговое Строительство, Генный Перелом и вы в рядах войск Великого Командира!
Он гордо вскинул подбородок, давая понять, что быть солдатом самого Великого Командира это великая честь для пленных инопланетян. Даже если она достигатся после каких-то Мозгового Строительства и Генного Перелома.
– Генный перелом! – вихрем пронеслось в мозгу Егора. – Нас превратят вот в таких пятиметровых дуболомов, которые даже в туалет не способны сходить, не получив соответствующего приказа! Веселенькая перспективка!
– Кстати! – повернулся к ним главный уже от двери. – Не спать. Приляжете отдохнуть, надолго закроете глаза – пустим газ Кто сбежит, оставшихся – ликвидируем.
С этими словами он шагнул за порог, а вслед за ним из камеры убрались и великаны-солдаты. Несмотря на свои циклопические размеры и чудовищную мускулатуру, они отнюдь не выглядели неповоротливыми. В обтягивающих комбинезонах трое инопланетян напоминали стаю земных белых акул, огромных, быстрых и смертельно опасных.
Было интересной закономерностью, что в этом мире рост, объем мускулатуры и другие внешние атрибуты силы целиком находились в подчинении званию и должности. Чем ниже по служебной лестнице находился солдат, тем большим ростом он обладал, тем более гипертрофированными были мышцы, в то время как офицеры ничем не отличались от стандартного человека. Кем по статусу был тот инопланетянин, который в одиночку пленил всю команду, Егор определить затруднялся. Судя по размерам, ниже главного в черной форме, но выше простых солдат. Заместитель?
– Егорша, что нам делать? – Оксана с опаской взглянула на дверь. – Как ты думаешь, они могут нас подслушать?
– Думаю, что да, – проник в голову мыслеголос Дарьи. – Советую сказать завершающую фразу и замолчать, все остальное – только через меня. Сядем, притворимся подавленными, может что и придумаем.
Несмотря на все ухищрения и просьбы, Представитель так и не научил ни Егора, ни Оксану, ни Горлуоха мысленному общению, хотя чувствовалось, что он способен сделать это, лишь щелкнув пальцами. Так или иначе, но получилось, что золотокожая инопланетянка стала для команды штатным телепатом, гипнотизером и медиумом, ырлыанин великолепно справлялся с ролью методиста, а задачей Оксаны стало тормошение всех друзей, если вдруг никто не хотел сдвинуться с места.
Свою же роль опасник четко определить не смог. С одной стороны Егор был «истиной в последней инстанции», на плечах которого лежало бремя окончательного решения по самым важным вопросам. Но с другой стороны он нередко психовал от возложенной ответственности, так как в прежней жизни привык делать все только сам, не любя работать в команде. Работа гидом – не в счет, потому что была обязанностью.
Если бы представилась такая возможность, Егор с удовольствием устроился дежурным
Для опасника не было ничего лучше возможности по полгода сидеть где-нибудь на окраине Вселенной, любуясь яркими звездами, играя в шахматы с компьютером и сочиняя стихи. Но, к сожалению, за это практически не платили денег. Поэтому приходилось работать гидом экстрим-туризма, непререкаемым авторитетом для групп от двух до нескольких десятков человек.
Егор вздохнул и уселся рядом с девушками, по пути ободряюще похлопав Горлуоха по плечу. Инопланетянин благодарно улыбнулся в ответ на этот человеческий жест и у опасника в который раз екнуло сердце. Улыбка ырлыанина из-за клыков, торчавших по углам рта, напоминала зловещую гримасу убийцы, который в ближайшую минуту собирается отправить пару-другую врагов в лучший из миров. Вся компания сначала откровенно пугалась таких проявлений веселья и хотя философ как мог объяснил смысл демонстрации клыков, все равно смотреть на это было несколько жутко.
Даша по очереди посмотрела на всех, старательно пряча за усердием огромную психологическую усталость, Егор это чувствовал, и «произнесла»:
– У меня нет абсолютно никаких мыслей о том, как нам отсюда выбираться.
Девушка могла работать живым ретранслятором, аккумулируя в себе, переводя и транслируя другим мысли каждого члена группы. Но, несмотря на огромный опыт работы с мыслью, который приобрела ее цивилизация, это нелегко давалось даже ей, поэтому Егор старался лишний раз приободрить девушку и поблагодарить за старания.
Нельзя сказать, чтобы это он делал через силу, скорее наоборот, опаснику нравилось говорить комплименты инопланетянке. Тем более, что они были абсолютно справедливы, без навыков Дарьи друзья лишались бы одного из своих основных преимуществ.
Другое дело, что Егор стал замечать за собой возникновение к красавице инопланетянке отнюдь не товарищеских чувств, несмотря на ее в общем-то непохожесть на нормального земного человека. Цвет кожи, размер глаз, линия носа, наконец – все с первого взгляда выдавало в ней представителя другой ветви эволюции, не человеческой. И тем не менее Егор чувствовал, что Даша его захватывает все больше и больше, он стал ловить себя на желании быть рядом с нею, защищать и надеяться на взаимность. Конечно, он был знаком с идеями братства разума во Вселенной, однако одно дело читать популярные статьи и совсем другое – осознать, что начинаешь по-настоящему влюбляться в по-своему красивую, интересную, умную, но все же представительницу другого разума.
Все же пока это опасника не сильно занимало, существовали дела и поважнее, чем разбираться в собственных амурных переживаниях. Тем более что Оксана, похоже, во время их затянувшегося похода решила для себя, что добрыми старыми друзьями им друг для друга быть лучше, чем самой оставаться в непонятном статусе сожительницы.
И тем самым дала Егору относительную свободу для того, чтобы разобраться в своих собственных желаниях. Для себя она, правда, опасника называла не иначе как «полумуж», сама подшучивая над точностью и половинчатостью данного определения. А от шутки, как известно, недалеко до прощения.