Центр Бесконечности
Шрифт:
– Хорошо! – согласился Егор, поняв, что девушек переубедить не удастся.
На первых борцов сопротивления они наткнулись через несколько часов блуждания по катакомбам. Сначала вдалеке послышался дробный перестук, а затем прямо на команду выскочил огромный арахноид на шести металлических лапах. Увидев группу совершенно незнакомых ему созданий, паук резко остановился, смешно задрав две передние ноги.
– Кто… Откуда… Как здесь.. – достучался до мозга Егора ливень эмоций насекомого, щедро сдобренных вопросительными интонациями.
Даша
– Так это вы, говорите, уничтожили Четырех Цариц? – переспросил арахноид. – Но это было очень давно…
– Мы умеем путешествовать во времени, – ответил за всех опасник.
– У меня нет смысла не доверять вам, – успокоил его паук. – В легендах есть ваши описания, а таких как Горлуох и Искатель неспособны произвести на свет даже наши биозаводы!
Паук, словно извиняясь, переступил лапами с места на место, отчего тоннель наполнился металлическим лязгом.
– Зато таких уродов как я они производят одного за другим!
Из сбивчивых мыслей арахноида стало ясно, что Егор и все остальные недооценили «упертости» сознания насекомых. Не прошло и нескольких дней после их диверсионной операции, как Четыре Царицы были объявлены мучениками за идею со всеми вытекающими последствиями. А вновь избранные хозяйки ос, пчел, муравьев и термитов не придумали ничего иного, кроме претворения в жизнь идей механистичности. Только с еще большим рвением.
– И что, никто не попытался возразить? – изумилась Оксана.
– А зачем? – флегматично поинтересовался паук. – Приверженцев идеи механистичности все равно больше.
– Но вы же сопротивляетесь!
– Мы просто живем. Нас мало, сосредоточены мы все в этой канализации и деться из нее некуда. Так проще и нам и им.
Паук показал наверх одной из лап и продолжил:
– Мы думаем, что, не трогая нас здесь, Четыре Царицы просто позволяют всем недовольным уходить в четко определенное место. Здесь нас проще контролировать. Да и, сами наполовину механизмы, мы уже не в силах ничего изменить.
Паук еще раз переступил лапами по железному полу и удрученно поджал искусственные хелицеры.
– К тому же нам как и всем необходимо проходить техосмотр. Иначе, без обновления программы, смерть.
Егор был полностью согласен с арахноидом. Единственное, с чем его человеческий характер не мог смириться, это с созерцательным существованием и отсутствием желания развиваться, что, похоже, было в той или иной мере присуще всем разумным инсектам.
– И что, вы так и живете здесь с тех пор как мы ликвидировали тех Четырех Цариц? – поинтересовался он.
– Да. Мы никого не трогаем и никто не трогает нас. Конечно, когда кто-нибудь сверху попадает в наши паутины…
Паук сделал поистине театральную паузу и передал всем картину мысленной усмешки. И именно это окончательно убедило Егора, что еще не все потеряно для
К сожалению, сопротивление в том виде, в каком опасник с друзьями увидел его в момент зарождения Мехци, в это время уже не существовало. Да и сама идея механистичности, окутанная ореолом мученичества Четырех Цариц, успела с тех пор развиться так, что организовывать очередное покушение смысла не имело. Тем более, результат новой насильственной акции предугадывался, и Егор начал смутно подозревать Первых. Именно трое представителей Старых Рас, насколько он помнил, подталкивали к идее физического противоборства с Мехци. Ну, если не напрямую, то уж во всяком случае, не мешали помышлять об этом.
Егор задумался.
Значит, они знали о таком финале? Им была выгодна мощная Мехци? Но для чего?
– Этого никто не знает, – прозвучал в его голове успокаивающий голосок его Даши. – Но я помню одно. Первые так окончательно и не сказали: необходимо ограничить развитие Мехци или наоборот – подтолкнуть его.
– То есть, – продолжил ее мысль опасник, – предоставили таким как мы неучам решать судьбы целой цивилизации. Тебе не кажется, что это чересчур?
– Почему, уважаемый Егор?
Это в разговор включился ырлыанин. Паук молчал и не вмешивался, понимая, что легендарная четверка, которая в незапамятные времена расправилась с Четырьмя Царицами, решает какой-то очень серьезный вопрос.
– Почему, – еще раз повторил Горлуох, – ты решил, что Первые, послав нас сюда, решили уничтожить Мехци? Логические построения не запрещают такой теории, согласно которой Старые Расы добиваются как раз нашего ограничения.
– То есть, – ухватился за эту мысль опасник. – Мехци заведомо нас сильнее и при любом раскладе победит?
– Да!
– «Кто более для матери-истории ценен», – всплыла в памяти Егора строка древнего стихотворения. – Не хотелось бы думать, что все мы бесполезнее каких-то полужелезных монстров у которых программа вместо мозгов!
Все приуныли. Действительно, осознать, что тебя втемную использовали, не объяснив конечной цели, было очень неприятно.
– Но свобода действий у нас все-таки остается! – возразила Оксана. – Сюда-то мы пришли сами, решив проверить результаты работы там!
Она неопределенно махнула рукой куда-то в сторону.
– Да, тут ты права, – согласился опасник. – Вряд ли эти Первые, будь они хоть семи пядей во лбу, смогли бы предугадать, что мы решим научиться самостоятельно путешествовать во времени. И потом, у этих Старых Рас, или как их там, может быть совсем другая мораль, нам непонятная, но, тем не менее, вполне разумная и объяснимая. Будь они жестокими, разве бы дожили они до сегодняшнего дня?
Остальные согласно закивали. Только Горлуох проворчал что-то по поводу философской концепции, согласно которой мораль ровесников Вселенной вряд ли можно оценить критериями сегодняшнего дня, но на его брюзжание никто внимания не обратил.