Центровая

Колычев Владимир Григорьевич

Еще я хотела наказать Славу за его подлость. Как он только мог застучать нас своей бабке?..

Мы снова дошли с Лешей до критической черты. На этот раз мне казалось, что нас ничто не может остановить. На это была способна только я сама. Так я и сделала.

– Пусти! – Я оттолкнула Самоеда от себя, поднялась с постели и потянулась за одеждой.

– Эй, ты чего?

– Скажи, ты будешь уважать Медяка, если трахнешь его? – из прихожей спросила я.

– Ну ты и сравнила!

– Все правильно я сравнила! И сама я правильная! Извини!

Я оделась

и ушла, а Леша даже не попытался меня остановить. Мы не воры, не бандиты, но у нас тоже есть понятия. Я едва не перевелась в разряд опущенных, причем по своей собственной воле.

Я вышла из подъезда и буквально столкнулась с Медяком. Его лицо и в спокойном состоянии имело красновато-медный оттенок, а сейчас оно просто пылало багрянцем. Он сбивался с ног, так куда-то спешил. Уж не меня ли разыскивал?

– А Самоед где? – сбивчиво спросил он, глядя на меня большими глазами.

– Что-то случилось? – поинтересовалась я, пытливо глядя на него.

– Он же с тобой был, да?

Я вздохнула. Слава казался таким правильным, Жульен тоже, но меня сдали и тот, и другой. Никому в этой жизни нельзя доверять, особенно если ты женщина.

– Был. Как друг. А ты что подумал? – Я схватила Медяка за грудки и тряхнула, но не парня, а всего лишь его куртку.

Здоровый он, как минимум на голову выше меня, в плечах шире чуть ли не в два раза, и веса в нем чуть ли не втрое больше. У меня и удар поставлен, и мышцы рук тренированы, но при всем при этом я не могла сдвинуть эту глыбу с места. Зато он мог раздавить меня как слон черепаху.

Мимо нас проходила какая-то женщина. Она невольно перекрестилась, глянув на меня как на дуру, которая явно переоценила свои возможности. Женщина испугалась за меня, но Медяк и не думал давать ответку. Он стоял и глупо улыбался.

Я здесь, перед ним. Самоед не трахает меня. Именно это его и радовало. Можно подумать, я удержалась от соблазна ради него.

– Запомни, морда, я не шлюха! – заорала я ему в лицо. – Я ни с кем и никогда!.. Ты это запомнил?

– Ни с кем, никогда. – Он кивнул. – Только со мной!

– Только с тобой, да, но в загробной жизни!

Я хотела оттолкнуть Медяка, но сама отскочила от него. Такой он был тяжелый, неподъемный и совершенно непробиваемый. Неужели этот красавец и в самом деле думает, что у него есть шанс насчет меня?

Глава 5

Темная туча над головой, под ней, у самого горизонта – яркое солнце. Мороз, ветер, снежная крупа хлестко лупит в лицо. При этом еще работать надо. Целый фургон с водкой на мне. Причем разгрузить я его должен быстро и без помощников. Варвара Игоревна стоит рядом, присматривает за товаром и поглядывает по сторонам. Водка – товар стратегический, дефицитный, социально взрывоопасный. Как бы толпа не набежала! Грабить не будут, но вопросы возникнут. Поэтому мы и торопимся. Вернее сказать, я выбиваюсь из сил, а Варвара Игоревна наблюдает не столько за мной, сколько за обстановкой. Но и я у нее под подозрением. Как-никак я уголовный элемент.

Мало ли какая крамола бродит у меня в мыслях!

Это была та самая продавщица, о которой говорил мне отец. Ядреная баба, полнощекая, румянолицая, пышногрудая, задастая. Ей сорок лет с хвостиком, на эти года она и выглядит, хотя на лице ни единой морщинки. Волосы выбеливает пергидролем, смачно красит губы. Грудь у нее высоко поднята и выставлена на обозрение, как свиной окорок на витрине. Даже сейчас, в холод, пальто у дамочки нараспашку, и бюст гордо мерзнет в широком вырезе декольте. Мне сейчас не до этих красот, больше любоваться ее достоинствами некому, а не запахнется, нет.

Не заладилось у меня с работой. Куда ни сунусь, везде – фиговый лист с оливковым маслом. Отец пытался устроить меня на фабрику, но и там я оказался не нужен со своей судимостью. А Варвара Игоревна взяла сразу. Я же не за воровство сидел, а за то, что морду кому-то набил. Она сказала, что ей такие борзые как раз и нужны.

У нее свои, особые владения в городском универмаге. Целое крыло под винно-водочный отдел отвели, со своим входом. И склад у нее под это дело. Все солидно, с тяжелой железной дверью и охранной сигнализацией. Легче мешок с деньгами из банковского хранилища дернуть, чем ящик с водкой – отсюда.

Последний ящик встал на место. Варвара Игоревна хлопнула меня по плечу, дескать, спасибо, и торопливо заперла склад. Потом она еще железную штангу навесила, закрепила ее тяжелым амбарным замком, торопливо подписала накладные и отпустила машину. Ворота закрывал я сам.

– Устал? – спросила она, глядя, как я рассматриваю мокрую ржавчину на ладонях.

Не надо было перчатки раньше времени снимать, ну да ладно. Руки и помыть можно.

– От такой работы не устают, – заявил я и улыбнулся.

В ящике двадцать бутылок – разве ж это вес? А в мешки по пятьдесят килограммов водки, вина и пива не наливают, и это большой плюс для меня. Товар, правда, расходится очень быстро, поэтому приходится разгружать машину за машиной, еще и ящики со склада к прилавку таскать, но все-таки это мелочь по сравнению с подневольным трудом в зоне. Там кирпичи охапками приходилось волочь, цемент – мешками, бетон – кубометрами. Вот где каторга, причем по смехотворным расценкам. А здесь я живыми деньги получать буду, да еще и водку по госцене могу брать.

Правда, и такая работа может надоесть до нервного тика, но пока я всем доволен. Вторая неделя идет.

– Ты же не алкаш, чтобы водкой бредить, – сказала она, внимательно глядя на меня.

– Нет, конечно. Выпить могу, но не особо люблю.

На спиртное меня особо не тянуло, но и отказываться от этого дела я не собирался. Была возможность – выпивал, нет – ну и черт с ним.

Кто-то идет вверх по карьерной лестнице, кто-то катится по наклонной к самому дну, а я оказался в жизненном тупике. Ни туда, ни сюда. Я собирался стать инженером-электротехником, стремился работать на большом заводе, подниматься по служебной лестнице до директорских высот, а куда зашел?