Цензор II: сейва не будет
Шрифт:
Но сейчас она сама — хромая собачка в паутине чужой игры. Довольно жесткой игры, надо признать. Можно даже сказать, жестокой. Но это необходимо.
Сделаем-ка ее лицо покрупнее, вот так…
А ребятки перед моим столом все глядели на меня. Наконец Андрей вздохнул, но поднялся и вышел.
Стас остался сидеть. Глядел на меня, почти не скрывая ухмылочки.
Но я старательно не замечал его, сосредоточившись на картинке из приемной.
Девочка Само Зло оглянулась, — где-то сбоку скрипнула дверь. Тихое «Здрасьте… А шеф…»
Она смотрит в сторону, и на ее лице удивление — все верно, этого парня она видит в первый раз. Так и должно быть. С нашим вторым психологом она и должна столкнуться впервые только сейчас.
— Привет. Какие красавицы здесь работают, оказывается… — сразу берез быка за рога Семен. — Не то что у нас, в питерском филиале…
— Привет… — Девочка Само Зло, кажется, оправилась от удивления. — Так ты из Питера?
— Ага. Михаил…
Я вполуха слушал, как Семен обрабатывает ее. Больше следил за ее лицом.
За ее недоверием — под которым медленно, но уверенно появляется тревога. Ухом отмечал лишь ключевые фразы: у америкосов случилось… один цензор… проверял фэновский самопал… специально сделана под обстановку реального клуба… цензор запутался… думал, что еще в игре, а сам уже…
А Стас все сидел, не уходил. И улыбка все шире.
Картинку на экране не видит, но ему достаточно и обрывков разговора, чтобы все понять.
Он сам когда-то через это проходил. Был тогда еще совсем сопливым щенком, — от каждого щелчка мышки вздрагивал! А теперь-то заматерел. И самым лучшим цензором стал, и вообще…
— Константин Сергеич, — сказал Стас. — Иногда мне кажется, что вам это нравится…
Та-ак… Это уже что-то новенькое.
Я нахмурился и поднял на него глаза — что еще за разговорчики в кабинете шефа?!
Но его, конечно, не провести. Знает, стервец, что в любимчиках ходит.
— Константин Сергеич, так что же вы решили с Новосибирском? Я ведь знаю, что у меня лучшие показатели во всем Агентстве…
Да. Лучшие. Да плюс к этому — ни капельки соплежуйства перед начальством. Люблю таких, если честно.
— Лучшие-то лучшие… — пробормотал я.
Но…
— Или это наш господин Фрейд местного разлива что-то про меня насочинял? Мол, психологической устойчивости у меня маловато, могу сорваться? Он?
Вот и про нашего собственного господина Фрейда Стас угадал.
Правда, не совсем. Вывод в заключении несколько другой. Устойчивости не маловато — скорее уж, перебор с ней, в какой-то смысле…
Я вздохнул.
— Ладно, Стас… Идите, разберемся. Мне еще нашу Девочку Само Зло до окончательно мандража лакировать… Идите, идите! Рабочий день еще не кончился.
Стас поднялся, но медлил.
— Значит, все-таки решили устроить нам с Андрюхой еще одну спецпроверку? Спец-спец? По сравнению
Я лишь вздохнул.
Если бы! Если бы у меня на все случаи жизни были заготовлены спец-спецпроверки! Да только новые филиалы открываются у нас не так часто, чтобы специальную игрушку под это дело делать.
А Стас улыбнулся, заглядывая мне в глаза.
И было что-то в этой улыбочке…
Будто понял он что-то такое, что я не решился сказать открыто, но подразумевал. Лишь намекнул ему без слов, как любимчику…
— Идите, Стасик, идите, — почти вкрадчиво попросил я.
Стас тут же перестал ухмыляться — знают мои ребятки, когда шутки кончаются. Кивнул и быстро вышел.
А я вызвал Девочку Само зло и следующие десять минут занимался тем, что доводил ее до мелко дрожащих пальцев и нервного заикания.
За окном уже давно стемнело. Черное сентябрьское небо, звезды яркие-яркие…
Черт знает какая по счету турка с кофе шипела на плите, закипая, а я все сидел за кухонным столиком, примостив на углу планшетку, и просматривал последние демки Стаса.
А ведь он все время на фул-контакте играет… В принципе, так играть легче — тело словно свое родное. Все движения, все ощущения — как в реале.
Но есть и минус — все болевые ощущения тоже как в реале. А цензору в игре частенько приходится и битым стеклом руки резать, и кулаком по печени получать, и даже пули животом ловить.
Минус серьезнее: в критический момент не схитришь. Формально, правила подсчета лембед допускают такой вариант: изувечить и то тело, в котором играешь. Несколько лембед перепадет. Низкий класс, конечно, — но формально можно. Особенно если до пятисот лембед, которые делают игру запрещенной, остается совсем немножко.
Но главное, почему цензоры редко играют на фул-контакте, все же не это, а… предубеждение? Примета? Поверье? Причуда? Называйте, как хотите. Но обычно после жесткой проверки, которую проходят все новички, — той, что сегодня вечером выпала на долю нашей Девочки Само Зло, завтра от Семена узнаю, как она ее прошла, — после этого ребята долго не решаются ставить фул-контакт.
Умом понимают, что в реальных условиях невозможно вывалиться в реал, не заметив того, — но в подсознании сидит страх. Что если все как настоящее, даже боль, — то и не проверишь сразу никак, в игре ты или в реале…
Но не Стас. Весь последний год — всегда фул-контакт стоит. Вся боль как в реальности. Другой бы мандражировал от постоянного страха боли, но и это не про Стаса. Этот не нервничает ни капельки. Правда, и под пули и кулаки особенно не подставляется. Играет классно…
И до того, чтобы переваливать через пятьсот лембед ценой собственной аватары — до такого не опускается.