Цепи контроля
Шрифт:
— Лилу, позовешь Хёну? — спросила Бель, вырывая меня из вереницы болезненных воспоминаний, отчего я вздрогнула. — Солнышко, ну ты чего? — настороженно спросила она.
— Все в порядке, — соврала я, ощущая холод на коже. Снова она снизила температуру на термостате? — Пойду к Хёну, — только и сказала, пытаясь вытереть оставшуюся влагу с щек.
Глава 10. Лилу
Перед тем как направиться к Хё, я зашла в ванную и закрыла за собой дверь на замок. Из отражения на меня смотрела незнакомка, так всегда казалось поначалу. Все же, пока что, это была
Темные волосы немного взъерошены, щеки красные и также мокрые от слез, а глаза… серо-зеленые с карими крапинками излучали неуверенность и страх, перед самой собой. Так смешно и странно, я держу маску беззаботной и сильной, в большинстве своем, иногда позволяю дать себе слабину. Но сейчас мне очень страшно от воспоминаний, кем бы ни был тот парень, а уже сейчас мужчина. Генри так и не смог узнать, кем он был, выжил ли в том взрыве вообще. Но если выжила Инга, то значит выжил и этот человек.
Тяжело вздохнув, включила прохладную воду и умылась. Сегодня на лице нет намека на косметику. У меня не было в планах выходить куда-то, а покраснения и редкие прыщи… плевать на них я хотела. Опершись руками о раковину, наблюдала за тем как вода с моего лица и волос падала вниз и исчезала в сливе. Как бы хотелось, чтобы так же произошло с моими страхами. Сколько можно бороться с желаниями и отвращением к самой себе? Вдруг Хёну будет плевать на мои особенности? Что если я ему тоже нравлюсь? Его реакция в ту ночь, на меня… это же не было совпадением?
— Лу, хватит, — прошептала я, ощущая, как на глазах снова появлялись слезы.
Еще раз умывшись, попыталась прийти окончательно в себя, нельзя раскисать, не сейчас. Может ли все это обостриться из-за окончания действия сыворотки? Генри до сих пор не понял, как и на что она влияла. Черт, ну зачем было запускать в оборот эту дрянь, если неизвестно какие могут быть от нее последствия в глобальном смысле?
Издав тихий стон, выключила воду и осела на пол. Как же все это бесило. Ненавижу Ингу, мир и себя. Чувства и эмоции, так тяжело с этим всем совладать. Почему нельзя отключить их? Просто щелкнуть пальцами и все, мне не больно и не страшно. Я хочу забыть про чувства к Хёну, он достоин лучшего, мне страшно пустить все на самотек и испортить наши отношения. Но что делать с этим всем? Я люблю его, так сильно, что готова ради него отказаться от всего на свете. Если бы он настоятельно попросил прекратить поиски, я бы это сделала, несмотря на свою мечту, найти способ не зависеть от сыворотки вообще.
— Почему все так сложно? — прошептала я, медленно поднимаясь на ноги и снова смотря в отражение. Девушка напротив меня готова разрыдаться, кричать, крушить все на своем пути. — Что мне делать, Вики? — собственное имя болью разошлось по телу, я содрогнулась от нее, сжалась как маленький котенок от страха, на губах появилась болезненная гримаса. Одна боль не заглушала другую, как грустно.
Снова умывшись, на этот раз ледяной водой, вышла в коридор. Со стороны кухни тянулся приятный аромат блинчиков, в животе тут же заурчало, а рот наполнился слюной. Желание вернуться на кухню и украсть у тети один блин было огромным, но я обещала позвать Хё.
Подойдя к его двери прислушалась, изнутри доносился только звук клавиатуры, Хёну что-то очень быстро печатал. Постучав, отошла на пару шагов назад, дожидаясь, когда меня позовут. Прошло секунд тридцать,
— Лу, ты что-то хотела? — откашлявшись, спросил парень и прислонился к дверному косяку. Темная большая кофта висела на его теле свободно, Хё любил такие вещи, по крайней мере для верха. Серые джинсы обтягивали его ноги, выгодно подчеркивая каждый миллиметр подтянутого тела.
Вики, прекрати глазеть!
Больно… как же больно от собственного имени…
— Да, — неуверенно произнесла я, внутри появилась странная тревога. Остановившись взглядом на фотографии, которая висела недалеко от двери в комнату парня, попыталась взять себя в руки. На фото молодая тетя в красивом красном платье получала какую-то награду. Кажется, это было за год до случившегося со мной и моими родителями.
— Лу? — вопросительно позвал меня парень, но не получив ответа подхватил мой подбородок и аккуратно повернул к себе. — Что-то случилось?
Мне страшно Хё, я устала врать и сопротивляться самой себе. Я до боли в сердце тебя люблю и хочу забыть весь ужас, который произошел со мной за эти годы…
— Ничего, — соврала я. Желудок сжался от этого, как же больно от собственной лжи. — Изабель почти закончила с завтраком, приходи на кухню, — произнесла, надеясь, что со стороны я, как и всегда казалась обычной, не слабой.
Хёну убрал руку с моего подбородка. Он, нахмурившись, рассматривал меня, будто пытался найти какой-то ответ на свой немой вопрос. Выдавив из себя улыбку, попыталась уйти, но парень схватил меня за запястье и потянул за собой, в его комнату. Дверь закрылась. Хёну отпустил руку и прижал меня к выкрашенной в белое искусственной древесине. Горячее дыхание парня щекотало кожу, алые губы так и манили попробовать их на вкус…
Хочу ощутить его тепло на себе!
Ты монстр, Вики!
Больно, это как удар ножом в самое сердце от самой себя.
— Что с тобой, ВиЛу? — томным голосом спросил Хёну. Его взгляд прожигал во мне дыру в попытках понять, что же не так. ВиЛу, это прозвище вызывает во мне странные чувства, что-то между трепетом и болью, от понимания из чего оно складывалось.
— Все в порядке, — снова соврала я, внутри созревал комок боли и отчаяния, он был готов взорваться, выпуская все наружу.
— Не ври мне, — приблизившись, произнес парень, между нашими лицами осталось пара сантиметров.
Ну что же со мной не так?
— Малыш Хё, — произнесла я. Аромат его тела дурманил мои мысли, хотелось прижаться к нему и просто дышать. — Я… — голос предательски дрогнул, карие глаза напротив изменились, потемнели, будто бы осознав, что не так.
Слезы хлынули из глаз, что-то во мне сломалось. Я устала быть сильной. Сегодня, сейчас, мне так плохо и хотелось побыть слабой, беззащитной Вики. Которая боялась собственного имени, до безумия скучала по папе и маме, но даже не могла посетить их могилы, потому что их попросту нет. Инга забрала все остатки в лабораторию, отказалась отдать Изабель прах ее брата. Бель пыталась это решить, но, когда ей мягко намекнули, что она может внезапно потерять опеку над двумя детьми… просто смирилась и сдалась. Я устала спорить с собой, убеждая себя, что моя любовь к Хёну ошибка.