Цепи контроля

Вуд Валери

Подняв на него взгляд, увидела, как он грустно вздохнув, посмотрел на свои травмированные ладони. Внутри все с болью сжалось. Мне захотелось обнять его, поцеловать каждую ранку в надежде, что так все быстрее заживет.

— Что произошло? — откашлявшись, спросила я. Нужно рассмотреть его раны получше, сбегать за аптечкой и поскорее все обработать, нанеся после заживляющую мазь. Только я не могу, не в силах больше оставить его одного даже на пару секунд.

— Я… — неуверенно, начал он. Его голос вздрогнул, кадык дернулся. — Я начал вспоминать, но все было не четко. Без правильной последовательности, — Хёну посмотрел на меня, в его карих глазах я увидела сожаление и грусть. Внутри что-то екнуло и полетело вниз… Нет, еще рано паниковать и делать поспешные выводы. — Сначала,

я вспомнил свою злость и сильную ревность. Лу, мне было невыносимо видеть тебя в таком шикарном наряде, по одной причине… — он запнулся, облизнул губы. В то время как внутри меня все металось из стороны в сторону, будто мячик. Морально я была уже готова ко всему. Хотя больше всего меня волновали его раны. Плевать на чувства, они пока что не важны. — Я эгоистично желал любоваться тобой один, — сказав это Хё пододвинулся ближе, его горячее дыхание опалило озябшую кожу. — Когда Степа сделал тебе комплимент, я разозлился на него и себя. Мне противно испытывать такие эгоистичные, собственнические чувства по отношению к тебе. После Рэйчел, она подливала масла в огонь, который и без того горел настолько сильно, что мог бы сжечь всю планету. Поэтому я и не смог удержать себя в руках, напился, пытаясь утопить отрицательное эмоции, — не знаю почему, но я пересела ближе к нему, а он подался вперед и уперся лбом в мое плечо. — После я вспомнил Троя, эмоции захлестнули меня и все закружилось. Мои воспоминания были такими нечеткими, я испугался, что делал все то с Рэйчел и… — он приподнял руки, теперь порезы стали видны лучше. Внутри все снова сжалось. Хёну испугался, что вместо меня целовал, ласкал и любил ее. Мой Хё сделал это из-за ненависти к себе, эти мысли разбивали мне сердце. Глаза защипало, из-за чего я посмотрела вверх и стала часто моргать, продолжая слушать парня. — Мне стало мерзко от самого себя, в тот момент, допустил мысль, что по пьяни мог перепутать. Потом я вспомнил, это была ты, ВиЛу. Но… уже было поздно, мои руки снова покрыты порезами…

— Снова? — вырвалось у меня, голова пошла кругом. Такое уже было? Неужели поэтому он вечно ходил с закрытыми руками?

— Да, к сожалению, я не справился со своими эмоциями. Я испугался, что обидел тебя, заставил себя ненавидеть и воспользовался тобой, в своих извращенных целях…

— Но это не так! Ты не пользовался мной, я не сопротивлялась, — возмутившись произнесла я.

Парень отстранился от меня. Бросив на него взгляд встретилась с наполненными печалью глазами, он покачал головой, прося дать ему договорить. Слезы с новой силой начали меня душить, мне так больно видеть его таким. Как же хотелось забрать хоть немного этих отрицательных эмоций себе, чтобы ему было полегче.

— Я долгое время думал так, Лу. Просто был уверен, что ты мне не можешь отказать, потому что боишься моей обиды или еще чего. Ты не представляешь, как долго я мечтал об этом поцелуе, — опаляя горячим дыханием мою шею, произнес Хёну, рассматривая мое лицо, остановился на губах.

— Это не была ошибка? — со слезами на глазах, спросила, сама, не заметив, как чувства окончательно взяли надо мной верх. Мой страх не оправдался. Какая же я слепая дура!

— Эй, ты чего? — опешив спросил Хёну. Парень аккуратно подхватил мой подбородок, при этом все же морщась от неприятных ощущений. Он держал меня так, чтобы наши глаза были на одном уровне. Такой необходимый и важный прямой зрительный контакт. — Как ты могла о таком подумать? Никакая это не ошибка, я бы никогда так с тобой не поступил, если бы не любил.

— Ты меня любишь? — не веря своим ушам, спросила я. Как же глупо и странно все происходит. Вместо решения реальной проблемы в виде его ран, я занимаюсь такой ерундой. Спрашиваю такие глупые и неважные вопросы.

— Больше жизни… ты мой воздух, ВиЛу, — прошептал он. На его щеках появились ямочки, а мое сердце медленно начало таять, разгоняя по телу жар.

— Почему ты не говорил мне этого раньше? — перехватив его ладонь, спросила я, аккуратно рассматривая раны на ней. Порезы оказались неглубокими и покрылись коркой, крови нет, это хорошо.

— Боялся, так же, как и рассказать о своих шрамах, — тихо

сказал Хё, стесняясь этой правы. Если бы он не знал про уколы, то я бы тоже стеснялась этих следов.

Пазл медленно складывался. Осознание горечью проявилось на кончике языка. Как давно он причинял себе вред? Какие были причины? Виновата ли я в этом? Могла ли заметить и остановить? Почему не заметила раньше?

— Когда ты… впервые… порезал себя? — запинаясь, спросила я. В сознании вспыхивали картинки из прошлого, когда он внезапно изменил предпочтения в одежде, начал носить закрытое. А ведь я тогда не придала этому значения, просто была погружена в собственные проблемы.

— За год до начала приема лекарств, — коротко ответил он, все так же тихо. Ему тяжело говорить эту правду, но все же Хё это делал. Сейчас он переступал через себя, доверяя мне свою болезненную тайну.

— Из-за кошмаров? — спросила я, подняв взгляд на его лицо. Хёну наблюдал за мной с настороженностью, он как дикий зверек, которого могло спугнуть одно неосторожное движение. Парень сжал губы в сплошную линию и кивнул. — Врачи, Изабель и Генри знали? Поэтому тебе назначили терапию?

— Нет, я скрывал как мог. Мне было страшно в этом признаться, не хотел попасть в больницу, оставив тебя одну. Твои силы они только тогда пробудились, я очень переживал, боялся за тебя и кошмары… Это сводило с ума, медленно ломая меня. Начал с ног, а когда не осталось живого места, в ход пошли руки, — правда болезненным потоком лилась из него, а я будто стена принимала эти удары, стараясь не переставать дышать. Хёну переживал за меня, боялся оставить одну, при этом сам был таким уязвимым и в конце концов сломался. Просто никого не было рядом, кто мог бы подставить ему плечо и поддержать. Все внимание и заботу отдавали мне, если бы не это, все было бы иначе?

— Это помогало заглушить душевную боль? — догадавшись, спросила, прекрасно зная, как ему тяжело было видеть те кошмары. Особенно в подростковом возрасте, когда он все больше начал копаться в случившемся. Мне это знакомо, кошмары прошлого порой посещали и меня. Будто бы старую рану растеребили, засыпали солью, а после залили кислотой, которая медленно разъедала все на своем пути. Пробуждение не спасало, после него всегда оставался неприятный осадок в душе.

— Ненадолго, но… все же помогало. Только вот, проблемы это совершенно не решало. С каждым новым порезом мне требовалось больше. В ход шло все, что только могло причинить физическую боль, — с ухмылкой, сказал он, попытавшись сжать руку в кулак.

— Прекрати, — умоляя произнесла я, Хё вздрогнул и разжал ладонь. С раскаянием посмотрел на меня. — Ты резал себя все эти годы?

— Нет. Когда начал принимать таблетки, кошмары почти перестали мне сниться. Я надеялся, что после отмены лечения все будет хорошо, — проведя пальцем по моей раскрытой ладони, произнес он.

— Все вернулось, — догадалась я. Иначе бы он не сидел передо мной с такими руками, потерянным видом и виной в глазах.

— Как видишь, — лишь произнес Хёну, сжав губы в сплошную линию.

— Покажи… — я запнулась. Мгновение назад мысль посмотреть его шрамы казалась мне нормальной. Но как только первое слово слетело с моих губ, поняла, что это не очень хорошая идея.

— Что тебе показать? — нахмурившись, спросил он, на что я лишь покачала головой. — Лу, скажи. Теперь у меня нет от тебя секретов. Прошу, разрушь до конца между нами эту чертову стену. Умоляю тебя, я устал от этой недосказанности. Сама видишь до чего меня это довело, — хмуро, произнес парень, опустив при этом руки на собственные колени.

— Покажи шрамы, — очень тихо, произнесла я. Щеки вмиг вспыхнули, а Хё засмеялся. — Что смешного? — недовольно спросила, сложив руки на груди.

— Вот так быстро хочешь меня раздеть? — с ухмылкой, спросил он, хотя по глазам видно, что смущен не меньше меня.

— Между прочим, это ты вчера своими пальцами вытворял такое… — бубня начала я, но дойдя до дела еще больше вспыхнула, не зная, как это произнести вслух. Чертов Трой, прав, я не такая смелая, как мне казалось. Когда шутила и подтрунивала над парнем, все было в разы проще, на деле, слишком неловко и нелепо.