Цепи контроля
Шрифт:
— Я почти закончил, осталось только нажать на вот эту кнопочку, — слабо улыбнувшись, сказал я, кивнув в сторону экрана. Лилу подошла ближе и наклонившись посмотрела на монитор, где я нажал на кнопку отправить. — Все, теперь я свободен и очень голоден.
— Это прекрасно, Бель приготовила ризотто, — безэмоционально, сказала девушка, отстраняясь от экрана.
Обняв ее за талию, притянул к себе, заставляя тем самым сесть на мои колени. Уткнулся в ее шею, вдыхая аромат кожи и слегка коснувшись любимой губами. Лу шумно выдохнула, положив свои ладони на мои плечи.
— Что тебя тревожит? —
— Все. Мы не общались с Генри с понедельника, он все свое свободное время проводит за исследованиями. В последние дни, после случившегося, все чаще думаю о бабушке. Я почти ничего о ней не знаю, лишь обрывки воспоминаний и рассказы, да и то из детства, — грустно прошептала она, опустив голову.
— Ты имеешь право спросить о ней. Этот день рано или поздно должен настать, так почему бы не сейчас? — аккуратно подхватив ее подбородок, спросил. Девушка подняла на меня настороженный взгляд, наполненный отчаянием и страхом перед правдой. — Я буду рядом. Какая бы эта правда ни была, мы с тобой справимся.
Лилу коротко кивнула. Послышался крик Изабель. Слова я не разобрал, но судя по интонации, блондинка нас поторапливала, угрожая, что ничего не оставит и все съест сама. Поцеловав девушку, выпустил ее из своих объятий, и мы направились на кухню.
Генри выглядел свежо, хотя по внешнему виду ясно, он приехал к нам после работы. Мужчина помогал Изабель накрыть на стол, а увидев нас тепло улыбнулся. Это внушало надежду на хорошие новости, только ни я, ни Лу, не торопились задавать вопросы. Нас ожидал тяжелый разговор. В котором я буду всего лишь слушателем, ведь совершенно ничего не знаю про бабушку Лилу. Конечно кроме той информации которую нашел в ее личном деле.
Инга Орейро — родилась девятого марта две тысячи двести одиннадцатого года в семье, почти, низкого уровня. О таких, как она, в мои школьные годы, говорили: «вот же везет, когда у недалеких родителей рождаются такие самородки». Только при всем этом она была второго уровня, а не первого. В девятнадцать, даже еще до конца не окончив университет, Инга стала одним из ведущих специалистов Эфил. Официально именно она являлась единственным создателем Vestra, при этом понятно дело, что работала над этим не одна.
Про дочь и внучку написано вскользь. Лишь указано, что те погибли при несчастном случае, которым оказался взрыв газопровода. Удачно, тот самый дом был старого образца, где еще пользовались газом для готовки и отопления. Сейчас многие жилые объекты полностью зависели от электричества. А на случай отключения у всех должен быть генератор, который способен работать в течение двух, а может даже и трех, суток.
Ели мы в комфортной тишине. Иногда Изабель спрашивала, как нам новая приправа, которую та использовала в этот раз. В остальном я изучал Генри, что в свою очередь поглядывал на Лилу и улыбался. Причина его радости мне ясна. Лу на удивление выглядела лучше, даже аппетит в ней проснулся. Только мне кажется, что все дело в наших отношениях, а не в сыворотке.
— Генри, какие новости? — спросил я, пока Лилу и Изабель убирали со стола. После моего вопроса обе дамы немного напряглись и кажется прислушались, перестав убирать остатки еды с тарелок.
— Думаю, что я на
— Значит, у нас есть шанс заменить уколы на таблетки? — чуть тише, так чтобы меня не услышали, спросил.
— Возможно. Только пока что неизвестно насколько их действия будет хватать, да и время приема тоже. Это придется выяснять методом проб и ошибок. Либо же я обдумаю этот момент, когда все будет готово, сложив все плюсы и минусы, — так же тихо, сказал Генри, но осекся, когда рядом со мной появилась Лилу.
— Когда таблетки будут готовы? — только и спросила девушка. В ее тоне прослеживались нотки волнения и нетерпеливости.
— Лилу, нужно еще немного времени, чтобы создать действенную замену сыворотке, — его губы сжались в сплошную линию, а ладони, лежавшие на столе, медленно превратились в кулаки. — Да и когда таблетки будут готовы, я не могу дать тебе стопроцентной гарантии, что все сработает. Это будет эксперимент, как я и говорил неоднократно до этого.
— Когда меня к тебе привезла Изабель, это тоже был эксперимент. Думаешь, страх перед болью остановит меня? — на удивление спокойно, спросила Лилу. — Генри, я готова на все, лишь бы получить возможность на капельку нормальной жизни рядом с вами.
Послышался многозначительный вздох. Обернувшись увидел блондинку, которая с блестящими от подступающих слез глазами смотрела на племянницу. Изабель настолько сильно любила Лилу, что подобные моменты в мгновение, цепляли ее сентиментальность, выводя эмоции на первый план.
— Риски высоки, — строго произнес Генри, в то время как Изабель быстро утерев слезы, вернулась за стол.
— Да, только выбор то у нас невелик. Когда произойдет следующий приступ мы не знаем, — возразил я, поймав на себе удивленный взгляд взрослых. Усмехнувшись, оперся локтями о стол, подпирая при этом подбородок, продолжил: — Либо все будет хорошо, либо плохо. Третьего варианта у нас попросту нет.
— К сожалению, ты прав, — сдался Генри, проведя пятерней по русым волосам.
— Я хотела поговорить, — произнесла Лилу. Волнение в ее голосе было настолько слабым, что удивительно как я это заметил. Изабель и Генри недоумевая переглянулись, и в ожидании продолжения посмотрели на девушку. — Расскажите мне об Инге. Все, от начала до конца. Я хочу понять, почему вы уверены, что именно она причастна ко всем моим проблемам, — сомнения Лу понятны, ведь нет никакой уверенности в этом факте. Все это просто слова, которые нам твердили все эти годы они.
На лице Изабель отразился ужас, ей тяжелее чем племяннице вспоминать эту женщину. В тот день она потеряла так много, да и на ее руках чуть не умерла Лилу. Последний родной человек, напоминающий о брате и подруге, о том прекрасном, беззаботном времени, которое ей уже не вернуть. Уверен, она травмирована не меньше нас, просто старалась не показывать этого.
— Рано или поздно она бы подняла эту тему, — напряженно произнес Генри, обращаясь к Изабель. Он сжал ее ладонь, что лежала на столе и после слов Лу начала заметно дрожать. — Пора Лилу узнать всю правду, а не те обрывки, которыми мы отмахивались от нее все эти годы.