Цепляясь за жизнь

Балин Вадим

— Как посчитаете угодным. — Артем покорно склонил голову в поклоне.

Артем помог девушке подняться.

— Ответь на один вопрос. — Артем замер в ожидании. — Ты специально меня искал?

— Да. — Сказал правду он.

— Зачем? — Взаимопомощь не числилась в ее приоритетах, она попросту не знала что это такое.

— Я боялся за вашу жизнь, Глава Селестия. Мы обычный люд, очень трепетно относимся к чужой жизни.

Это был укол. Да! Главы правления редко задумаются о чужих жизнях!

Глава Селестия снова ничего не

ответила своему собеседнику, но уже не потому, что чувствовала пренебрежение и отвращение к нему, которое было раньше, а потому что ее терзали совсем другие мысли. Девушка развернулась и пошла по коридору, в сторону зала совещаний. В голове у девушки крутились два вариата: «Смерть или унижение?»

Сложный выбор стоял перед Селестией!

Артем пошел вслед за ней. Ему все же удалось разбудить у Селестии уверенность в самой себе. Теперь, от Артема ничего не зависело, сможет ли она, напуганная девушка, пойти против совета. И догадывается ли она, какими будут последствиями после этого? Скорей всего догадывается, иначе она не плакала, забившись в углу.

— А вот ты где. — Игорь оживился, когда увидел Артема. — Иди сюда я тут место тебе занял.

Игорь впервые оказался в этом огромнейшем зале. Приятель Артема был, мягко говоря, поражен. Размеры помещения впечатляли, здесь помещалось несколько ярусов с множеством балконов, зал был сделан в виде круга. Куполообразная крыша усиливала акустику, и поэтому слышимость бала здесь на высшем уровне, Артем подозревал, что здесь еще поработали техники и поставили усилители, для пущего эффекта. Казалось, был слышан каждый голос на трибуне, каждый шепот.

Их сектор был самым крайним. Он отводился для членов рабочей партии, количество членов этой партии было не больше сотни. Самая немногочисленная и бесправная партия в этом зале. Зато остальные партии насчитывали в себе около тысячи делегатов, число варьировалось, в зависимости от значимости самих партий. Роль же партии, в которой состоял Артем и Игорь, отводилась самая легкая: они были самыми обычными наблюдателями.

Заседание вот-вот должно было начаться. Уже все заняли свои места и ждали сигнальной сирены, оповещающей, об открытии сегодняшнего заседания.

— Артем, я немного нервничаю. — Признался Игорь.

— У новичков всегда так. Скоро ты поймешь, что нервничать ненужно. Ты здесь ничего не решаешь, сиди и наблюдай.

Прозвучала сирена, раздался глухой гул и все сразу же прекратили разговоры. В центр зала неспешной, вальяжной походкой вышел высокий щегол в красной мантии. Такие мантии надевали главы правления, показывая, что они из высшего общества. Он размял свои губы, про себя повторил какую-то скороговорку и, набрав побольше воздуха в грудь, начал вещать.

— Граждане нашего города, почетные жители и простой люд. Сегодняшнее ежегодное заседание считается открытым!

Комнату заполонили аплодисменты, когда овации стихли, щегол решил начать заседания с предупреждения.

— Все

знают, что щиты отключены и пока генераторы снова не заработают, просьба оставаться всем на своих местах. Это вынужденная мера, прошу отнестись к просьбе с пониманием.

Затем пошла стандартная процедура. Оглашение того что стоит на повестке дня. Напоминание того, как проходит голосование и снова просьба отнестись к происходящему со всей серьезностью. Затем щегол, закончив свою речь, поклонился и отошел в сторону и занял свое место за трибуной.

Артем, среди глав правления, отыскал взглядом Селестию. Что у неё на уме, понять было невозможно. Каменное лицо ни один мускул не дрогнет, никаких эмоций и это понятно идет борьба с самим собой, не просто принять такой тяжелый выбор.

Артем вспомнил слова Селестии. «Зачем ты искал меня» Хороший вопрос… Артем и сам не знал, за что он больше переживал: за девушку или что его план соврется?

«Артем, а ты сможешь пойти по трупам ради достижения цели?» — С долей иронии, сказал Артему, его внутренний голос.

Если это так и Артем действительно сможет, то он ничем не отличается от глав корпорации…

— Первым делом мы рассмотрим прошение о дополнительных поправках, которые касаются «Доверительного Фонда».

В середину комнаты вышел толстяк низкого роста, он тоже был в красной мантии, и в руках его была огромная, подвязанная красной лентой, стопка бумаг. Он проследовал ко второй трибуне, которая на данный момент пустовала. Заняв трибуну, толстяк по хозяйски, разложил бумаги, затем натянул на сальное лицо маленькие очечки и начал внимательно читать, заготовленные заранее, выписки из документов.

Толстяк в красной мантии начал зачитывать.

Он огласил о расходах за год: расходы, доходы, затраты на те или иные услуги. Просчитал процент прибыли и процент убытков.

Затраты и убытки, ясное дело, это заработная плата рабочим. Как только услышали сумму выделяемую, как кто-то выразился «дармоедам», сразу же главы начали протестовать, самого ярого противника поддержали еще несколько глав правления и после небольшой дискуссии решили сократить этот фонд на треть.

Тяжёлые вздохи послышались с сектора, где сидели простые рабочие.

— Вот так здесь все делается? — Спросил Игорь, он недоумевал. — Мы можем, что то сделать? Если нам снова урежут фонд, то, как мы жить дальше будем?

— Я ж говорил наша партия — это только наблюдатели. У таракана больше прав, чем у нас.

Игорь, задумавшись, склонил свою голову, видимо ему не сильно хотелось видеть происходящее. Да это было не просто тому, кто действительно понимает, к чему приведут эти реформы. У новичков всегда так, а потом, со временем, пыл проходит, и ты привыкаешь, понимание безысходности делает тебя черствым. Прячешь все чувства и эмоции где то в глубине и не даешь вырваться наружу. Только Артем так не смог. Не сумел спрятать, он просто не умел проигрывать!