Цепная реакция
Шрифт:
Чёрт возьми! Что же делать?
Из кухни вошла мать и стала рыться в платяном шкафу. Она бросила мимолётный взгляд в окно:
— Ну и ну! Весь двор залило.
— И очень хорошо, — буркнул отец.
— Уж картофелю-то наверняка пойдёт на пользу. Да и трава поправится малость.
Картошка, трава… Эдгар нервничал. Подался было к дверям, но передумал. Постоял недолго возле кровати, снова повернулся к окну.
Нет, гроза и не собиралась утихать! Так же полыхало и грохотало всё небо, от края до края, так же хлестали с крыш пенистые белые водопады. Теперь Рита наверняка в пути…
— Отойди от
Эдгар состроил обиженную гримасу и опять уселся на кровать. У Вилиса в Межерманах телефона нет. Кто же там дальше? Ага, Марута. Разговоры о том, что в плиенскую усадьбу, где тоже живёт лесник, собираются провести телефон, Эдгар слышал давно. Но разговоры разговорами, а телефона там пока так и нет. Маруте позвонить нельзя. Так… Она, в свою очередь, побежит к Гунару в Зунды. В Зундах находится контора лесничества, там есть телефон. Значит, надо сейчас же звонить в Зунды!
Эдгар вскочил с кровати, посмотрел на телефон, затем на отца. Сделал несколько шагов, но тут же свернул в сторону. Опять повторился тот же маршрут: окно, кровать…
— Что тебе сегодня на месте не сидится? — В голосе матери зазвучало удивление.
Эдгар ничего не ответил. От Риты до Межерманов порядочно идти. И на пути речка. Даже если бегом, минут пятнадцать потребуется, а то и больше. А вот Вилису до Плиенов всего какой-нибудь километр. Зато Марута, чтобы попасть к Гунару, тоже должна будет перебираться через речку. Да ещё два с половиной километра пути — смело можно считать полчаса… Итак, всего получается не меньше пяти километров. Времени, чтобы позвонить Гунару, вполне хватит. И нечего больше тревожиться!
И всё-таки как трудно оставаться на месте, когда нужно спасать положение, что-то делать, куда-то звонить, бежать… А ты вот торчи здесь, на кровати, словно пёс на цепи, и жди, и нервничай, и думай про всякое. Ну, например, про то, как разозлятся все ребята, когда узнают, что они зря пробежали по лесу в такую погоду… Рита — это ещё что, Рита — пустяки! Марута? Нет, Марута тоже не так опасна. Пусть она теперь уже и восьмиклассница, но что она может сделать Эдгару? Нет, со стороны Маруты никаких особых сюрпризов не ожидается. Но вот Вилис, Вилис! С ним-то шутки плохи…
Эх, досада какая! Должно же было так случиться! Хоть бы гроза не навалилась ни с того ни с сего. Или обождала немного, пока Эдгар не дозвонился бы к Рите. А там пожалуйста, гремела бы себе на здоровье!
Ладно, обойдётся! Вилису бежать меньше всех других. Километр до Плиенов и обратно он пронесётся одним махом. Конечно, первое время придётся поостеречься и не попадаться ему на глаза…
А гром гремит и гремит, словно обезумевший конь несёт по булыжной мостовой опрокинутый воз. И конца не видно — такой сильной грозы Эдгар ещё не знал.
Анрийс уже наверняка топает назад. А где теперь Рита?
19.41
Рита выбежала из чащи и остановилась ненадолго под густой кроной последних деревьев. В нескольких шагах от неё начинался крутой откос, а там, внизу, река.
Здесь, на берегах Клеверки, лес не заслонял небо, и оно просматривалось на обе стороны. Между тучами то и дело проскакивали молнии. Яркие зигзаги слепили глаза. Оглушительные раскаты грома сливались в непрерывный грохот, на фоне которого выделялись
Всего полчаса назад, когда гроза только начиналась, Рита по-настоящему радовалась; ей надоела затяжная изнурительная жара. Ливень освежил всё вокруг, и даже голубоватые стрелы молний и сердитый рокот вначале нисколько не тревожили — так интересно! Но непогода явно затянулась, и это перестало девочке нравиться. Не то чтобы Рита боялась, что её может убить молнией, она об этом просто не думала. Но от нескончаемого шума болели уши, стучало в голове; какое-то непонятное волнение теснило грудь.
С кручи, где стояла Рита, обычно хорошо просматривалась противоположная сторона. За небольшой светлой полянкой снова поднималась густая тёмно-зелёная стена леса — это местечко всегда казалось Рите самым красивым во всём лесу. Но сейчас другой берег реки лишь угадывался за плотной дождевой завесой. И неожиданно, как уже бывало много раз, когда Рита приходила сюда, на берег, она опять подумала: а почему реку называют Клеверкой?
Казалось бы, простой вопрос. Но ответить на него нелегко. На берегах этой реки по всему её течению не так уж много клеверных лугов, не больше, а скорее меньше, чем возле других рек. Откуда же это название — Клеверка?
Вот деревьев здесь и в самом деле обилие, причём самых разных. Больше всего елей, с густыми тёмно-зелёными шапками почти до самой земли. Ближе к воде поселились кряжистые дубы, кудрявые осины, стройные ясени и липы. Немало и клёнов, часто встречаются вязы, рябины. Это, так сказать, великаны местного растительного царства. Но берега Клеверки густо населены и бесчисленными их меньшими братьями и сёстрами — ольхой, ивой, орешником. В глубоких зарослях в прохладной тени вьётся вокруг стволов дикий хмель, тянутся возле самого берега кусты ежевики, расточают одуряющий аромат всевозможные лесные травы, вымахавшие чуть ли не в человеческий рост. И все вместе образуют такую чащобу, что её смело можно сравнить с густыми тропическими джунглями.
Вообще хоть Клеверка река не из больших, к чести её следует признать, что природных красот ей не занимать. Места тут на любой вкус. Берега то сходятся на ширину десятка шагов, то снова расходятся далеко. То она круто петляет, то течёт как по линеечке. Встречаются здесь броды, где Рите вода едва по колено, а есть такие глубины, что и хороший ныряльщик дна не достанет. И берега у неё совсем разные: то высокие и крутые, то отлогие, местами прорезаны оврагами, по которым в Клеверку со всех сторон стекаются ручьи. Кое-где лес отходит от реки, уступая место полянам, где среди густой травы покачиваются фиолетовые и жёлтые цветы. На самой реке вдоль берегов растёт тростник, на отмелях тянутся заросли ситника, а над глубинами мерно покачиваются водяные лилии — одни жёлтые, упругие, другие белые, ломкие. В солнечную погоду с берега хорошо видно, как между водорослями степенно проплывают голавли, проносятся вёрткие стайки плотвы, таятся в ожидании добычи хищные щуки и окуни. Иной раз, переходя реку вброд, чувствуешь, как в икры тычутся морды пескариков. Слишком далеко от населённых мест несёт свои воды река, не проникает к её берегам алчная рыболовецкая братия. Вот раки — те почему-то перевелись; Рите ещё ни один не встретился, хотя старики твердят — были!