Цепной щенок. Вирус «G». Самолет над квадратным озером
Шрифт:
— Для взрослых! — согласился хозяин.
— Я не понимаю! — сказала Ли. — Я не понимаю, какой во всем этом смысл? Вы образованный человек. Вы, в конце концов, просто красивый мужчина. Зачем? Объясните мне! Какой смысл?
— Смысл найти всегда можно, — он опять подмигнул веселым глазом.
2
Ник хотел сделать запись в дневник и неожиданно уснул. Он поднялся наверх, в свою комнату, рассчитывая пробыть в ней не больше десяти минут, а пробыл почти
В дневнике осталась только короткая запись, она обрывалась на полуслове:
«Вчера я попал в парадоксальную ситуацию. Я не мог ничего изменить. Когда ты ничего не можешь изменить, ты должен быть спокоен. Если ты раб обстоятельств, ты невиновен. Но мне не удалось… До сих пор ощущение мерзкой горечи во рту… Такое ощущение, что я сам, своими руками ее убил… Но, если взвесить происшедшее трезво, то получается…»
Проснувшись в конце дня, Ник вернулся к столу и хотел дописать свою оборванную фразу, но не смог выдавить из себя больше ни одного слова.
Внизу в подвале было какое-то движение, какой-то грохот. Ник поднялся из-за стола и сквозь открытую дверь увидел Ли. Ли с книгой лежала на своей постели.
— Проснулся? — спросила она. Он покивал. — Пришел в себя?
— Вроде!
— Купаться пойдем?
Он опять покивал.
— Завтра уедем отсюда… Утром! — говорила Ли, когда они спускались к морю. — Завтра здесь будет война. Конечно, очень любопытно посмотреть, как выглядит война, но давай не будем смотреть. Давай мы с тобой эту сцену переживем как-нибудь умозрительно.
— И девочки едут?
— Конечно… — Ли, как и утром, зачерпнула в ладонь воды и плеснула себе в лицо. — Арчил действительно хороший человек. Он нас выгоняет. Я удивилась даже… Ты знаешь, Ник, он, по-моему, все понимает не хуже нашего… Он ответственность чувствует.
— А что тебя удивляет?
Солнце уже ушло, поредели по темнеющему куполу звезды. Ли медленно шла вдоль самой кромки воды, она не оборачивалась.
— Ничего меня не удивляет… Страха нет, вот что удивительно. Всегда думала, что буду бояться. И не боюсь.
— Совсем?
— Не знаю. Тебе ведь тоже не страшно, правда?
Он двигался за ней, он смотрел то на спину матери, затянутую в тонкую шерстяную кофту, то себе под ноги. Так же, как в городе, он старался не наступать на трещины на асфальте, теперь он старался не наступать на черные камни, повсюду выступающие из песка. Белые камни он с удовольствием накрывал подошвой. Иногда он смотрел на ноги матери. Ноги у Ли были длинные и очень красивые, без
— Не страшно, — сказал он. — Было очень противно, но уже прошло.
— Правда?
Она остановилась и обернулась. Она улыбалась. Плечи ее слегка дрожали, как от озноба.
— Правда, ма. Уже прошло. Давай окунемся?
Неподвижные, они стояли лицом друг к другу (почему-то Ник подумал, что не посмотрел и наступил на черный камень). Какое-то время они молчали, вглядываясь друг другу в глаза.
— Ты самая красивая женщина!.. — сказал Ник.
— Самая красивая по сравнению с кем?
— Я не сравнивал… — он говорил шепотом. — По сравнению с тем, что я мог бы только придумать.
— Я лучше твоей фантазии?
— Лучше.
— Не будем купаться, — она отняла свои глаза от его глаз и посмотрела в небо. — Холодно.
— Холодно, — согласился Ник и тоже посмотрел в небо. Звездный купол, казалось, медленно двигался по часовой стрелке — огромный проколотый синими световыми иглами бархатный полог. — Пойдем еще погуляем?
Он взял ее за руку. Он не посмел обнять ее за плечи.
«Я пережил сильное потрясение… — сказал он себе. — Не одно даже… Все во мне обострилось. То, что я могу почувствовать сейчас, я больше никогда уже не смогу почувствовать. Столько времени, сколько ее рука пробудет в моей руке, это и будет продолжаться… Я не хочу больше думать… Не хочу думать… Молчу, молчу и не наступаю на камни. Молчу!»
Здесь не было болота, здесь по левую руку возникали и занимали четверть неба какие-то мягкие холмовые изгибы. Они отошли довольно далеко по берегу. Они двигались не в сторону турбазы, а в сторону города Сухуми, где были аэропорт и вокзал.
Ник посмотрел назад. Домов видно не было, за холмами не было видно даже кусочка деревни. Усилием воли он заставил себя отпустить руку Ли. Подражая ей в каждом движении, наклонился к морю и плеснул воды себе в лицо.
— Нужно возвращаться, по-моему, — сказал он.
— Почему?
В темноте почти не было видно ее лица. Осторожно кончиками пальцев она прикоснулась к его подбородку. Пытаясь избежать следующего ее прикосновения, он шарил глазами по холмам.
— Смотри, ма, что это там?
— По-моему, костер жгут.
Справа, метрах в трехстах по берегу на темном изгибе холма дрожал отраженный красноватый свет живого пламени. Костер развели в ложбине, его не было видно ни с моря, ни с берега.
За спиной далеко Ник уловил какой-то новый звук. Будто ударил ребенок в сухие ладоши. Он прислушался, но звук не повторился. Зато вдруг налетевшим порывом ветерка принесло от костра несколько фраз.
— Там женщины какие-то! — сказала Ли. — Пойдем? По-моему, по-русски говорят.