Церковь в мире людей
Шрифт:
Часть из этих не конфессионально, а культурно—православных людей также желает, чтобы их дети больше, чем они сами, знали о Православии. Но поскольку они не ставят свою полуверу в центр своей жизни, то и со своими детьми – если тем уроки Закона Божия не понравятся – они конфликтовать не станут. Так что и в этом случае насилия не будет.
В итоге – мне пока не известно ни одного конкретного случая, чтобы кого—то заставили вопреки его желанию изучать закон Божий.
– Раз мы заговорили о школе, то как Вы относитесь к тому, что в наших школах сейчас какую—то нездоровую популярность приобрел так называемый «Хеллоуин»?
– Да, это очень странно. Когда приходишь в школу для того, чтобы рассказать о Рождестве или Пасхе, то слышишь
– Как это влияет на детей, ведь это в духовном плане очень опасно?
– Опасность Хэллоуина для детей прекрасно передана песней Высоцкого "О масках": "Я в хоровод вступаю хохоча, и все—таки мне неспокойно с ними: а вдруг кому—то маска палача понравится – и он ее не снимет".
Поинтересуйтесь: какова статистика преступлений, совершаемых в ночь Хэллоуина? А вот в Пасхальную ночь в некоторых городах не совершается ни одного преступления.
Первые шаги к Хэллоуину были сделаны еще в советские годы, когда на утренники детей наряжали чертенками и ангелочками. И даже тогда как мало было ангелочков, и как много было бесенят. Казалось бы, советской власти должно быть одинаково, ведь и то, и другое – мракобесие и религиозность. Тем не менее, к чертям советская цензура и педагогика были более благосклонны, чем к Ангелам.
То, что дети склонны к хулиганству – не удивительно. Поражает активность учителей во внедрении хэллоуинских традиций в наши школы. Иногда, глядя, как они затаскивают детей на Хэллоуин и на уроки секспросвета, хочется крикнуть: "Люди, бойтесь школы! Российское учительство сегодня – это наша национальная катастрофа!!!". Уровень невежественности и безнравственности слишком у многих наших учителей просто опасен. В начале 90—х, на встречах с учителями было видно, что этих людей радует любая возможность узнать что—то новое. Они интересовались, что—то записывали, спрашивали список литературы по затронутой теме. В последние годы – совершенно апатичные глаза, жвачка во рту у педагогов… В школу сегодня идут не по призванию. Слишком часто учат детей те, кто после университета просто не смог найти другую работу. Уповать на нравственное творчество таких учителей не приходится.
И любви к России у них тоже нет. За триумфальным маршем Хэллоуина по российским школам стоит старый комплекс вечной неполноценности нашей полуобразованщины. Эта ее странная и всегдашняя готовность быть глиной, которая принимает форму любой подошвы, которая на нее наступила – лишь бы подошва была импортной. Дайте нам любого иностранца, и сразу у него будем учиться всему. Ну как тут не вспомнить крик Чацкого: "Ах, если рождены мы все перенимать, хоть у китайцев бы нам несколько занять премудрого у них незнанья иноземцев!".
Церкви же просто остается выбирать лучших учителей для совместной работы. Мы ищем совестное, неравнодушное меньшинство. И ради работы с ним нужно создать совместный методический центр, где разрабатывались бы новые школьные программы, избавленные от атеистических наслоений и пережитков; создавались бы альтернативные учебники, которые отражали бы русский и православный взгляд на историю мировой культуры, национальную историю, историю языка, литературы.
Если учебник будет добротно написан, если в нем будут корректно расставлены нравственные оценки, то и обычный учитель при всей своей апатии, излагая добротно написанный учебник все же будет нести доброе и светлое. Учебники истории и литературы должны подводить к нравственным выводам, причем делать это настолько аргументированно и интересно, чтобы даже педагог, который давно уже сам потерял различение добра и зла, не смог бы до конца испортить урок.
Проблема в том, что сама Церковь после десятилетий удушения
– Как Церковь реагирует на засилие рекламы и на ее содержание? Суть современной рекламы коротко выражается в словах “Бери от жизни все”, “Сделай себе удовольствие” и т. д. У Вас наверняка найдутся слова для критики.
– В этом есть определенное противоречие. Для того, чтобы и в самом деле “взять от жизни все”, надо оторваться от телевизора. Одно без другого невозможно: или ты берешь от жизни, или от телевизора. Точнее не ты берешь от него, а телевизор высасывает твою душу не хуже гаррипоттеровского дементора.
Реклама комплексно воздействует на человека. В том числе на его подсознание. Церковь не может такими средствами вторгаться в жизнь человека. Поэтому здесь призыв только один – не входи в это болото. Но беда в том, что реклама очень агрессивна и передается через самый агрессивный предмет в доме – телевизор. И если взрослый человек, особенно воспитанный в советское время, может подойти и просто его выключить, как—то дистанциироваться, то у детей такой свободы нет.
Помните американский фильм "День Независимости"? Это фильм, дорогой каждому православному сердцу – ради кадра, в котором Белый Дом взлетает на воздух… Так вот, по сюжету этого фильма на Землю прилетают инопланетяне. А теперь представьте, что эти самые инопланетяне решили прежде своей высадки собрать информацию о нас. Они ж существа опытные, осторожные. Вот, глядя издалека на нашу голубую планету, они и обеспокоились: а вдруг эта планета и в самом деле голубая… И стали они собирать информацию, которую Земля сама о себе посылает в космос. То есть радио– и теле– сигналы. Зависли над Останкинской башней и начали вылавливать из эфира наши телепередачи. А затем вступает в действие элементарный закон обработки большого объема информации на незнакомом языке: сначала выделяются наиболее часто употребляемые слова, обороты, фразы, блоки и делается попытка выяснить их смысл. Ну, а чаще всего какие блоки звучат в эфире? – Рекламные… А инопланетяне – они на то и инопланетяне, что не понимают, почему у нас именно об этом чаще всего говорится. И они делают вывод: “значит для людей это самое главное”. Если же они начнут анализировать смысл этих рекламных роликов, то к какому выводу они придут? Получится, что человек – это существо, производящее грязь. Потому что 70 % рекламы – об этом. Перхоть, запах изо рта, кашель, проблемы пищеварения, туалетная бумага, памперсы, гигиенические тампоны, дезодоранты, и т. д., и т. п. Антропология рекламы – это грубейший физиологизм в восприятии человека. А с другой стороны – дикая гордыня: “Я этого достойна!”. Поразительная смесь физиологизма с невесть на чем основанной гордыней.
Что по этому поводу подумают инопланетяне, меня не волнует, а вот дети все это через себя пропускают. Полуторагодовалые малыши, которые и мультяшек еще не смотрят, телерекламу впитывают от начала и до конца. А когда четырехлетки начинают прыгать и выдавать рекламные слоганы вместо стишков Корнея Чуковского – это уж признак состоявшейся кражи: у нас крадут наших детей.
Реклама – это окно в будущий мир. Рекламируется не конкретный товар, а вполне определенная иерархия ценностей, определенные жизненные сценарии – чего ты должен добиться в жизни, а что считать неудачей, как себя надо правильно вести в том или ином случае. Реклама навязывает прежде всего определенное мировоззрение, а всякие там прокладки и дезодоранты – это ерунда, не более, чем повод поговорить о главном. Когда детишки, воспитанные в этой технологии, вырастут, я сильно сомневаюсь, будут ли они русским народом. Даже если их язык "всего" на 40 % будет состоять из англоязычных корней, привитых рекламными лозунгами.