Цесаревич Вася
Шрифт:
– Когда успела?
– А не надо витать в облаках. Любой воздушный замок нуждается в крепком фундаменте.
Вася негромко кашлянул, сообщая о своём появлении, и спросил:
– Любезные барышни, я вам не помешаю?
Ответом стало молчание и звон разбитой чашки. Кузнецовский фарфор… кофейный сервиз на двадцать четыре персоны… И вот как среди этих разорительниц выбирать спутницу жизни?
Из кухни выглянула Вера Столыпина, испуганно ойкнула и скрылась обратно, хлопнув дверью. Послышался её громкий шёпот:
– Он там. С большим железным револьвером.
–
– Какие мамочки? Человек с войны вернулся голодный и уставший, ставьте кастрюлю с борщом на плиту.
Вот всегда знал, что у Лизаветы Бонч-Бруевич правильный взгляд на жизнь и чуткое понимание мужской натуры!
Всё объяснялось прозаично, но романтично. Запасные ключи от квартиры девушкам любезно предоставил Алексей Максимович Горький, преследовавший сугубо меркантильные цели – четыре дня подряд он получал презент в виде не дождавшегося Василия борща, нескольких видов салатов, не говоря уже о знаменитых эклерах. Идея встретить героя войны хлебом-солью пришла в голову Верочке Столыпиной, но реализовывать её без участия подруг она посчитала неэтичным и даже слегка неприличным. Директору гимназии сказали правду, и Антон Семёнович Макаренко почему-то не стал возражать против отсутствия на занятиях.
– И вообще, господин поручик, мы такие хорошие, что заслужили совместный поход в театр, – заключила Верочка. – Сегодня в Мариинском «Бориса Годунова» дают. Ты готов совершить ещё один подвиг?
Красный едва не подавился борщом, но справился и помотал головой:
– Увы, не могу.
– Не можешь или не хочешь?
– С вами хоть на край света, но я сам, как тот колобок, сбежал из дома и уже через пару часов выезжаю в Нижний Новгород.
– Зачем?
Лизавета Бонч-Бруевич с укоризной вздохнула:
– Вера, есть такие понятия, как военная и государственная тайна.
– Не очень-то и хотелось знать, – обиделась Столыпина. – Секретики тут развели…
– Да это не секрет, – Красный отложил ложку, аккуратно промокнул губы салфеткой и улыбнулся. – Там мой завод, на котором скоро начнут производить самолёты.
– Хочешь заняться речными перевозками? – удивилась Вера.
– При чём здесь речные перевозки? – не понял Василий.
– Так самолёты же по рекам.
Тут до Красного дошло, что имеет место быть разница в понимании терминов. Здесь до сих пор самолётами называют пароходы и прочие самоходные баржи. У водоплавающих всё не как у нормальных людей, и по морям они ходят, а по рекам, стало быть, летают. Мало того, даже скорость узлами меряют, а расстояние кабельтовыми, то есть верёвками.
– Вообще-то я про летательные аппараты тяжелее воздуха. Рассказывал же как-то…
– Ты мне рассказывал, – напомнила Лиза. – Веры и Кати тогда с нами не было.
Подруги ревниво сверкнули глазами, но промолчали, а Красный завернул целую речь в духе неизвестного в этом мире Остапа Бендера. Красочно расписал перспективы гражданского воздушного флота, объяснил преимущество боевых самолётов перед громоздкими и неповоротливыми дирижаблями, намекнул на дешевизну
– Я еду с тобой! – заявила Вера Столыпина, украдкой вытирая слезу восхищения. – Тоже хочу стоять у истоков!
– Во сколько поезд? – уточнила Лиза. – Нужно позвонить и забронировать билеты.
– Лучше я дедушку попрошу, и он распорядится дополнительный вагон прицепить, – Катя Орджоникидзе встала и пошла к телефону. – А поезд задержат, если что.
– Не нужно задерживать, у меня своя машина, – признался Красный.
– Тогда чего мы ждём? – спросила Верочка и тоже встала из-за стола. – Едем, Вася!
– Прямо сейчас?
– Конечно, сейчас, пока никто ничего не знает. Тогда и запретить не смогут. Правда, девочки?
Если Красный и удивился скорости и решительности принятия решения, то вида не подал. Только поинтересовался:
– Но будет ли это прилично? Всё же длительное путешествие, остановки и ночёвки в гостиницах…
– Ерунду говоришь, Васенька, – со снисходительной улыбкой ответила Лизавета. – Во-первых, мы поедем инкогнито, а во-вторых, ты у нас великий князь и цесаревич.
– И что?
– Это значит, что ты выше всяких предрассудков и любых условностей. А кто сомневается, тот враг народа и империи.
– Ну, если с этой точки зрения посмотреть, – не стал спорить Вася. – Кстати, вы в дорогу переодеваться будете или в гимназической форме поедете?
– По дороге что-нибудь купим, – отмахнулась Лиза, но потом рассмеялась. – А знаешь, так даже романтичнее будет. Как в романе Набокова, где блестящий гвардейский офицер…
Уже одевшаяся Вера Столыпина вернулась и успела услышать последние слова. Удивлённо подняла брови:
– Лизонька, ты читаешь Набокова? Как тебе не стыдно!
– Я только пролистала и оглавление посмотрела, – смутилась Лиза. – Но вот на сто восьмой странице…
– На сто девятой, – поправила Вера и покраснела.
– А ты откуда знаешь?
Глава 18
Капитан Родионов, лётчик-истребитель из будущего, откровенно не понимал, зачем в Российской империи строят такие дороги. Кому по ним ездить, если автомобильного транспорта совсем мало, а основные грузоперевозки осуществляются железными дорогами и речными судами. Но нет же, строят вот такие вот восьмые чудеса света.
И в самом деле, трасса Санкт-Петербург – Москва – Нижний Новгород – Казань производит впечатление своей монументальностью. По три полосы в каждую сторону с широким газоном между встречками, с виадуками на важных развязках, с шикарными мостами даже через мелкие речушки, с ямскими станциями.
Кстати, про станции стоит сказать отдельно. Название осталось со старых времён, и расстояние между ними до сих пор соответствует дневному конному переходу в сорок километров, но на самом деле это целый комплекс, где можно не только передохнуть уставшему путешественнику.