Цетаганда. Этан с планеты Эйтос. В свободном падении
Шрифт:
— Его казнят, — ответил Император. К его чести, эта констатация не доставила ему удовольствия. — Безопасность должна быть… безопасной.
С этим Майлз не мог не согласиться.
— А лорд Кети? Его тоже казнят?
— Он уйдет в отставку в связи с пошатнувшимся здоровьем и будет жить в охраняемом поместье. Если он откажется, ему предложат покончить с собой.
— Э… при необходимости насильно?
— Кети молод. Он выберет жизнь и будет ждать других времен и другого шанса.
— А другие губернаторы?
Джияджа хмуро улыбнулся:
— Если
— А леди Вио? — Майлз посмотрел на консортов. — Что с ней? Все остальные только пытались совершить преступление. Она успела совершить его.
Райан кивнула. Голос ее сделался совсем бесцветным:
— Ей тоже будет предложен выбор. Заменить слугу, которого она уничтожила, — лишившись пола, волос, сменив метаболизм, изменив пропорции тела… короче, превратиться в ба, но зато вернуться к жизни в Райском Саду, чего она желала со страстью, затмившей ей разум. Или ей будет даровано безболезненное самоубийство.
— И что… что она выберет?
— Надеюсь, второе, — искренне сказала Надина.
Все это их правосудие оперирует двойными стандартами. Теперь, когда азарт охоты прошел, Майлз не испытывал при мысли об убийстве ничего, кроме тошноты.
«И ради этого я рисковал жизнью?»
— А что… что с леди Райан? И со мной?
Взгляд Флетчира Джияджи был холоден и далек. Несколько световых лет, никак не меньше.
— Это… это проблема, над которой я подумаю наедине.
Император вызвал Бенина и, посоветовавшись с ним вполголоса, приказал ему проводить Майлза. Проводить куда? Домой, в посольство, или в ближайшую темницу? Как тут у них, в Райском Саду, с темницами?
Как выяснилось, все-таки домой, ибо Бенин вернул Майлза в компанию Форриди и Айвена и проводил их до Западных ворот, где их уже поджидала посольская машина. Они задержались, и гем-полковник обратился к Форриди:
— Мы не можем контролировать то, что вы докладываете в официальных рапортах. Но мой господин… — Бенин помолчал, подбирая подходящее слово, — надеется, что ничего из того, что вы видели или слышали, не станет достоянием сплетен.
— Я полагаю, это я вам могу обещать, — искренне сказал Форриди.
Бенин удовлетворенно кивнул:
— Могу я попросить вас поклясться мне в этом?
Да, похоже, он неплохо проштудировал барраярские обычаи. Три барраярца честно принесли персональные клятвы, и Бенин отпустил их в ночь. По расчетам Майлза, до рассвета оставалось около двух часов.
В посольской машине царил блаженный полумрак. Майлз угнездился в уголке, мечтая научиться умению Айвена казаться невидимым. Еще больше ему хотелось, чтобы им разрешили улететь домой прямо сейчас, не дожидаясь завтрашних церемоний. Но нет. Раз уж он зашел так далеко, он сможет и досмотреть все до самого конца.
Форриди же явно устал молчать. И все же он заговорил с Майлзом только раз, и то ледяным тоном:
— Что, вам казалось, вы делаете, Форкосиган?
— Я предотвратил распад Цетагандийской империи
Форриди с минуту отчаянно боролся с собой, потом взмолился:
— Так вы тайный агент или нет?
Форриди… Форриди не входит в список посвященных, Майлз тихонько вздохнул.
— Ну, если и нет… мне все удалось так, словно настоящему агенту, не так ли?
Айвен хихикнул. Форриди замолчал, излучая раздражение. Майлз криво улыбнулся в темноте.
Глава 16
Майлз очнулся от тяжелой дремы. Айвен осторожно тряс его за плечо.
— Пшел вон… — Он снова закрыл глаза, пытаясь отделаться от своего кузена, и спрятал голову под подушку.
Айвен повторил попытку, на этот раз более настойчиво.
— Теперь-то я знаю, что это было задание. После заданий у тебя всегда депрессия.
— У меня не депрессия. Я просто устал.
— Знаешь, вид у тебя что надо. Здоровый синяк на физиономии — наверное, от электродубинки. Заметен со ста метров. Вставай, сам увидишь в зеркале.
— Терпеть не могу людей, у которых по утрам бойкое настроение. Который час? Почему ты не спишь? И вообще, что ты здесь делаешь? — Майлз ослабил хватку, и Айвен отобрал у него подушку.
— Гем-полковник Бенин уже выехал за тобой. В имперском лимузине в полквартала длиной. Цетагандийцы хотят, чтобы ты приехал за час до начала церемонии кремации.
— Что? Зачем? Он же не может арестовать меня здесь. Дипломатический иммунитет. Покушение? Казнь? Не слишком ли поздно для этого?
— Форобио тоже хочет знать. Он послал меня растолкать тебя так быстро, как только возможно. — Айвен вытолкал Майлза в ванную. — Давай брейся. Форму и ботинки твои я уже принес из чистки. В любом случае, если цетагандийцы захотят укокошить тебя, они вряд ли сделают это здесь. Они воткнут тебе под кожу какую-нибудь штуку, которая будет молчать полгода, а потом — раз! — и свалит тебя дома за столом.
— Ладно, утешил. — Майлз потер загривок, инстинктивно ожидая нащупать горбы. — Я не сомневался, что в Звездных Яслях не любят смотреть на часы. Но я-то тут при чем?
Майлз терпел, пока Айвен добросовестно исполнял роль погонялы. Но он простил своему кузену все грехи — прошлые, настоящие и будущие — за чашку кофе, которую Айвен сунул ему в руку. Он глотнул из чашки и посмотрел на свое отражение в зеркале. Синяк от удара электродубинкой действительно отличался изысканной полихромией на фоне иссиня-черного круга под глазом. Два других синяка смущали его меньше, поскольку все равно закрывались одеждой. Он все еще надеялся отвертеться и провести день в кровати. В своей каюте на борту скачкового корабля Имперской безопасности, удалявшегося отсюда так быстро, как только позволят законы физики.