Цетаганда. Этан с планеты Эйтос. В свободном падении
Шрифт:
— Айвен, — Майлз вдруг заговорил очень холодно и спокойно, — с чего это, по-твоему, Флетчир Джияджа решил быть вежливым со мной? Или ты считаешь, что только ради моего отца? — Он качнул орден и встретился взглядом с кузеном. — Это ведь не пустяк. Подумай хорошенько, что это может значить. Подкуп, диверсия, уважение — все в одной странной связке… мы еще не разобрались друг с другом, Джияджа и я.
Айвен первым отвел взгляд.
— Ты просто псих, ясно?
Последовала минута неловкого молчания. Потом он выбрался из кресла и вышел, бормоча что-то насчет того, где же на этом чертовом корабле можно найти нормальную
Майлз откинулся на подушку и зажмурился. Круги перед глазами вращались как маленькие планеты.
Этан с планеты Эйтос
(Пер. с англ. А. Астовой)
Самым первым читателям:
Ди, Дэйву, Лауре, Барбаре, Р. Дж., Уэс и терпеливым дамам из М.А. WА.
Глава 1
Роды протекали нормально. Чуткими пальцами врача Этан коснулся крохотной иглы и вынул ее из зажима.
— Гормональный раствор «С»! — приказал он стоящему рядом ассистенту.
— Готово, доктор Эркхарт.
Этан соединил впрыскиватель с круглой муфтой иглы, ввел строго отмеренную дозу и проверил действие: плацента ровно напряглась и начала отделяться от питательного ложа, поддерживавшего ее в течение девяти месяцев. Итак, последние секунды!
Быстро взломав пломбы и откинув крышку контейнера, он провел виброскальпелем по мягкому переплетению микроскопических трубок обмена. Рыхлая масса отделилась; ассистент убрал ее в сторону и перекрыл кран, через который подавалось кислородное питание. Лишь несколько желтых прозрачных капель бусинками скатились по затянутым в перчатки рукам. Этан был доволен: стерильность безупречная, и скальпелем он поработал так тонко, что под трубками на серебристой околоплодной сумке не осталось ни единой царапины. Внутри нее нетерпеливо извивалось розовое тельце.
— Сейчас, сейчас, — ободряюще проговорил Этан.
Еще одно движение скальпеля — и вот он держит влажного розового младенца, покинувшего свое первое жилище.
— Отсос!
Ассистент подал «грушу», и Этан очистил от слизи рот и нос младенца, прежде чем тот сделал свой первый вдох. Новорожденный вздрогнул, пронзительно закричал, моргнул и тихонько загулил в ласковых и надежных руках. Ассистент подкатил колыбель. Уложив мальчика под теплый свет, Этан зажал и перерезал пуповину.
— Ну вот, малыш, теперь ты у нас самостоятельный!
К маточному репликатору, который девять месяцев надежно оберегал и растил плод, немедленно подскочил техник. Многочисленные индикаторы, мигавшие на поверхности машины, погасли, и техник принялся выволакивать ее из ряда таких же аппаратов, чтобы отправить вниз для стерилизации и перепрограммирования.
Этан повернулся к отцу ребенка:
— Отличный вес, отличный цвет, отличные рефлексы! Я бы поставил вашему сыну пять с плюсом.
Мужчина широко улыбнулся, втянул носом воздух, рассмеялся и неловко утер слезу, блеснувшую в уголке глаза.
— Это чудо, доктор Эркхарт!
Этан улыбнулся:
— Чудо, которое у нас, в Севарине, случается каждый день.
— Неужели вам никогда это не надоедает?
Этан еще раз взглянул на крошечное существо, сжимавшее кулачки и сучившее ножками в колыбели.
— Нет. Никогда…
Этана беспокоил эмбрион СДБ-9. Шагая по тихим, чистым коридорам
Джеорос, приветливо махнув рукой, потянулся за чашкой.
— Спасибо. Как отдохнул?
— Замечательно. Младший братик попросил у себя в части недельный отпуск, и мы решили съездить для разнообразия домой. Это в Южной Провинции. Старик обрадовался как малое дитя. Братца, кстати, повысили — теперь он первая пикколо в полковом оркестре.
— Он что, хочет остаться, когда отслужит свои два года?
— Похоже, что да. По крайней мере еще года на два. Там он занимается музыкой, это ему действительно интересно, да плюс ощутимая прибавка к соцкредиту, что тоже ему совсем не повредит.
— М-м-м, — согласно промычал Джеорос. — Южная Провинция, говоришь? А я-то все гадаю, почему ты к нам не заглядываешь.
— Для меня удрать из города — единственная возможность отдохнуть спокойно, — уклончиво ответил Этан и принялся разглядывать ряды датчиков. Начальник ночной смены погрузился в размышления, прихлебывая кофе и поглядывая поверх чашки на коллегу. Повисло то самое неловкое молчание, когда говорить больше не о чем.
На экраны поступала информация о первом блоке репликаторов. Этан переключил датчики на шестнадцатый блок, где находился эмбрион СДБ-9.
— Ах черт! — выругался он и тяжело вздохнул. — Этого-то я и боялся…
— М-да… — сочувственно промычал Джеорос. — Абсолютно нежизнеспособен, тут и говорить не о чем. Прошлой ночью я провел акустическое сканирование — куча клеток и ничего больше.
— О Боже-Отче! Они что, раньше этого не видели? Почему не задали новый цикл? Есть ведь и другие желающие!
— Мы еще не получили разрешения отца на погашение эмбриона. — Джеорос откашлялся. — Роучи назначил ему встречу с тобой на сегодня на утро.
— А… — Этан досадливо поморщился и взъерошил короткие черные волосы, нарушив профессиональную строгость прически. — Напомни, чтоб я поблагодарил дорогого шефа. Какую еще грязную работенку ты для меня припас?
— Ну, одна генетическая накладка в Б-5 — похоже, ферментный дефицит. Мы подумали, что ты сам захочешь этим заняться.
— Правильно подумали.
И начальник ночной смены перешел к текучке.
На встречу с отцом эмбриона СДБ Этан чуть было не опоздал. Делая утренний обход, он вошел в репликаторное отделение, где обнаружил дежурного техника, жизнерадостно отплясывающего под разухабистую песенку «Не спи, не спи!». Хриплые, пронзительные звуки танцевального мотивчика, весьма популярного среди юных оболтусов, изрыгались стимул-динамиками. Этан заскрежетал зубами: такое громыхание вряд ли годилось в качестве звуковой стимуляции роста зародышей. Отделение он покинул под плавную, убаюкивающую мелодию классического гимна «Бог отцов наших, освети нам путь» в исполнении Объединенного Братского Камерного Оркестра. Приунывший техник демонстративно зевал.