Цезарь Каскабель (иллюстр.)
Шрифт:
— Эти иностранцы, что пришли с востока, — святы! Зачем ты их держишь?
Слова, отчетливо расслышанные верующими, повергли их в глубочайшее изумление.
В первый раз боги Новосибирских островов снизошли до разговора с людьми.
И тут раздался второй голос, громкий, как команда, исходивший от второго идола слева:
— Я приказываю тебе отпустить этих арестантов! Твой народ должен воздать им самые большие почести и отдать все отнятые вещи. Я приказываю тебе помочь им возвратиться на сибирские берега.
На этот раз не изумление, а ужас охватил туземцев. Чу-Чук приподнялся
И наконец, взял слово третий идол, тот, что стоял в середине. Но каким тревожным, полным гнева и угрозы был его голос! Словно надвигающаяся гроза, с недоброй силой он перекатывал слова!
Вот что он произнес, обращаясь непосредственно к его новосибирскому величеству:
— Если ты не свершишь все в тот самый день, когда захотят святые люди, черт с твоим племенем!
Царь хрипел от страха и злобы, а его подданные трепетали от ужаса, застыв на месте подобно деревянным изваяниям; господин Каскабель, протянув руки к идолам в знак признания, благодарил богов за заступничество.
А в это время его компаньоны держались за бока, с трудом сдерживаясь, чтобы не покатиться со смеху.
Небольшой спектакль чревовещания — вот что придумал этот необыкновенный человек, несравненный артист, чтобы вызвать взаимность у своего доброго старого друга Душки!
И правда, большего и не требовалось, чтобы разыграть суеверных туземцев! «Люди, пришедшие с востока, — ну разве не изящное определение нашел господин Каскабель! — люди, пришедшие с востока, — святые! Зачем Чу-Чук держит их в плену?»
Ну нет! Чу-Чук больше не задерживает их! Они уйдут, как только пожелают, а туземцы окажут им почести, подобающие путникам, которым столь явно покровительствует небо!
И в то время как Ортик и Киршев недоумевали, не подозревая о талантах господина Каскабеля, Клу воодушевленно повторял:
— Какой гений мой господин хозяин! Какой ум! Какой человек! Если только не…
— Если только не бог! — подхватила Корнелия, комично склоняясь перед мужем.
Коронный номер удался благодаря чрезмерному легковерию народа Новосибирских островов, выходящему за пределы всякого воображения. Господин Каскабель верно подметил это качество туземцев, что и подсказало ему идею поупражняться в чревовещании ко всеобщей пользе.
Само собой разумеется, европейцев проводили до «Прекрасной Колесницы» со всеми почестями, соответствующими их новому рангу святых. Чу-Чук усердствовал в лести и комплиментах, смешанных с изрядной долей страха и уважения. Он был недалек от мысли, что семье Каскабель следует поклоняться не меньше, чем идолам Котельного. Впрочем, как столь невежественное население Туркева могло раскусить мистификацию? Никаких сомнений! Боги Ворспюка говорили своими наводящими ужас голосами! До сих пор немые уста разверзлись и изрекли приказы на внятном русском языке! К тому же боги и раньше предупреждали туземцев! Ведь даже птица святых людей умеет говорить! Разве туземцы не изумились словечкам, вылетевшим из ее клюва? А раз уж пернатый умеет ругаться, то почему, почему же боги с головами птиц не способны на это?
С того дня господин
Короче говоря, восьмого марта приготовления к отъезду закончились. Господин Каскабель запросил двадцать оленей в качестве упряжки для своего экипажа; Чу-Чук услужливо предоставил сотню, но его новый друг вежливо отказался. Он попросил только необходимое количество фуража на дорогу.
Поутру господин Серж, семейство Каскабель и русские моряки распрощались с туземцами. Все племя собралось проводить гостей и пожелать им счастливого пути.
«Дорогой Душка» в первом ряду таял от искреннего умиления. Господин Каскабель подошел к нему, хлопнул по животу и ограничился простыми французскими словами:
— Прощай, старый болван!
Этот снисходительный хлопок только возвеличил его величество в глазах подданных.
Десять дней спустя, восемнадцатого марта, совершив без особых трудностей переход через ледяное поле, соединявшее Ляховский архипелаг и побережье Сибири, «Прекрасная Колесница» вышла на берег к устью Лены.
После стольких бедствий и несчастий, опасностей и приключений, преследовавших путешественников вслед за выходом из Порт-Кларенса, господин Серж и его спутники наконец ступили на Азиатский континент.
Глава VIII
ЯКУТИЯ
Из-за дрейфа по арктическим водам и вынужденной задержки на Новосибирском архипелаге путешественникам пришлось отказаться от задуманного маршрута до границы Европы. Теперь уже нечего было и помышлять о том, чтобы пересечь Сибирь в ее южной части. С наступлением весны погода улучшится, а потому отпадет необходимость в зимовке в каком-либо из селений. Как ни странно, но последние события привели к благоприятной, чудесной развязке.
Теперь оставалось только выбрать наилучший путь к Уральским горам — границе между азиатской и европейской частями России. Именно это и собирался сделать господин Серж, прежде чем снять лагерь, который наши герои разбили на побережье Ледовитого океана.
Стояла ясная, безветренная погода. Продолжительность светлого времени в преддверии весеннего равноденствия уже превышала одиннадцать часов; сумерки, и так очень длинные на территориях, расположенных по семьдесят второй параллели, каждый день становились все длиннее.