Цезарь
Шрифт:
Цезарь же собирается в большой поход на Восток. До сих пор не наказана Парфия — богатое и сильное царство. Уже формируется большая армия, на три года вперед в Риме назначены магистраты, но сенаторов будоражит слух о том, что в Книгах Сивиллы якобы говорится, что парфян суждено покорить лишь римскому царю.
К этому времени заговорщики, в число которых входило шестьдесят сенаторов, уже созрел. И многие из них были, как Цезарь считал, его друзьями и сторонниками. Среди них особое место занимал Марк Брут.
Следует ли удивляться его участию в заговоре? Не будем забывать, что он был племянником Катона, а его мужественная смерть произвела на Брута большое впечатление. И кто
Был назначен день начала похода на Восток — 18 марта. Заговорщики знали, что Цезарь вернется лишь через несколько лет. А поскольку придет на заседание Сената 15 марта, то на этот день и было назначено убийство.
С точки зрения современной кудетологии — науки о заговорах, — их действия кажутся непродуманными. Во время длительной войны, да еще с таким могучим врагом, диктатор мог пасть в бою или скончаться от болезни. Можно было воспользоваться его отсутствием, взять власть в Риме и в провинциях. Но при всем обилии вариантов надо иметь в виду, что первая же крупная победа на Востоке сделала бы мятеж в Риме невозможным. Кроме того, убийство Цезаря должно было стать актом символическим, в духе древних республиканских традиций. Не предполагать же в самом деле, что заговорщиками манипулировали тайные агенты Парфянского царства, обеспокоенные планами Цезаря?
«За несколько дней до смерти Цезарь узнал, что табуны коней, которых он при переходе Рубикона посвятил богам и отпустил пастись на воле, без охраны, упорно отказываются от еды и проливают слезы. Затем, когда он приносил жертвы, гадатель Спуринна советовал ему остерегаться опасности, которая ждет его не поздней, чем в иды марта. Затем, уже накануне этого дня в курию Помпея влетела птичка королек с лавровой веточкой в клюве, преследуемая стаей разных птиц из ближней рощицы, и они ее растерзали. А в последнюю ночь перед убийством ему привиделось во сне, как он летает под облаками и потом как Юпитер пожимает ему десницу». [116]
116
Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. М.: Наука, 1964. С. 31.
От историка к историку знамения и предостережения обрастают деталями одна красочнее другой. Плутарх пишет о вспышках света на небе, ссылается на философа Страбона, который, в свою очередь, рассказывает о появлении множества огненных людей, куда-то несущихся. Рассказывали также, что у раба одного воина из руки извергалось сильное пламя — наблюдавшим казалось, что он горит, однако, когда пламя исчезло, раб оказался невредимым. Ну и напугавшее больше всего знамение: при совершении самим Цезарем жертвоприношения у жертвенного животного не было обнаружено сердца.
«Это было страшным предзнаменованием, так как нет в природе ни одного животного без сердца. Многие рассказывают также, что какой-то гадатель предсказал Цезарю, что в тот день месяца марта, который римляне называют идами, ему следует остерегаться большой опасности. Когда наступил этот день, Цезарь, отправляясь в сенат, поздоровался с предсказателем и шутя сказал ему: «А ведь мартовские иды наступили!», на что тот спокойно ответил: «Да, наступили, но не прошли!» [117]
117
Плутарх.
Когда в заговор вовлечено большое количество людей, то неизбежно среди них найдутся доносчики. Цезаря неоднократно предупреждали о готовящемся покушении на его жизнь, но он, как правило, отмахивался от них. В довершение ко всему и на радость врагам, он отказывается от личной стражи. Он говорит, что не желает постоянно жить в страхе. Заговорщики же боятся, что их планы вот-вот рухнут. Вначале жена Цезаря, Кальпурния, увидела дурной сон, в котором рухнула крыша, и пытается отговорить мужа выходить из дома. Цезарь соглашается с ней: у него нормальные, ровные отношения с супругой, и присутствие Клеопатры в Риме не помеха семейным делам, к любовным не имеющим отношения. И он сообщает Сенату, что захворал.
Он не успел отправить послание, как с ранним визитом к Цезарю зашел дальний родственник, Децим Брут. Он не только высмеял гадателей, но и намекнул, что сенаторы вроде бы готовы согласиться на царскую корону, но чтобы он носил ее не на территории Италии, а в провинциях. Цезарь доверял родственнику настолько, что в своем завещании поставил его вторым по списку.
Как сообщают разные источники, Цезарю по пути к Сенату передают записку с именами заговорщиков, а также раскрывается план убийства. Но он не успевает прочитать ее, так как вокруг толпятся просители. Цезарь входит в Сенат…
«Он сел, и заговорщики окружили его, словно для приветствия. Тотчас Туллий Кимвр, взявший на себя первую роль, подошел к нему ближе, как будто с просьбой, и когда тот, отказываясь, сделал ему знак подождать, схватил его за тогу выше локтей. Цезарь кричит: «Это уже насилие!»(У Плутарха: «— Каска, негодяй, что ты делаешь?» — Э.Г.), и тут один Каска, размахнувшись сзади, наносит ему рану пониже горла. Цезарь хватает Каску за руку, прокалывает ее грифелем, пытается вскочить, но второй удар его останавливает. Когда же он увидел, что со всех сторон на него направлены обнаженные кинжалы, он накинул на голову тогу и левой рукой распустил ее складки ниже колен, чтобы пристойнее упасть укрытым до пят; и так он был поражен двадцатью тремя ударами, только при первом испустив не крик даже, а стон, — хотя некоторые и передают, что бросившемуся на него Марку Бруту он сказал: «И ты, дитя мое!» [118] .
118
Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. М.: Наука, 1964. С. 32.
Впоследствии легенды донесут до нас слова Брута, который якобы провозгласил: «Sic semper tyrannis» — «Так всегда [следует поступать] с тиранами».
Сенаторы, не состоящие в заговоре, в страхе разбегаются. В городе начинается паника, лавки закрываются, люди прячутся по домам.
Заговорщиков на улице встречают не ликующие граждане, а пустые улицы.
На следующий день заговорщики выходят к толпе на форуме и Брут произносит речь, оправдывающую убийство. Народ безмолвствует.
Сенат пытается не допустить волнений и принимает компромиссное решение — объявить Цезаря умершим, назначить ему божеские почести, заговорщиков помиловать и распределить между ними провинции. При этом все законы, распоряжения и «кадровые назначения» Цезаря оставались в силе.