Чабор
Шрифт:
— Не-е-ет! — взмолился Лесной единственной безотказной молитвой в благом деле. — Дед! Дед, помоги!!! Дед Бородик, тебя прошу, испроси у Рода помощи своему внуку! Дай мне сил вытерпеть эту гадость… дальше я уж сам…
Он отыскал в траве костяшку и снова уложил её омерзительное тело под язык. Неимоверным, запредельным усилием воли Чабор всё же смог присмирить снова отозвавшийся рвотой желудок, и тот, сдавшись на милость хозяина, будто отягощённый тяжёлой каменной ношей, рухнул вниз.
И вдруг меч метнулся вперёд. Он радостно загудел в гриве летящего навстречу ветра и запел, купаясь в крупных каплях
Чабор мчался за рассекающим ливень мечом до тех пор, пока снова не стал задыхаться, но на этот раз уже от чудовищной усталости. Он давно пробежал то место, от которого ему пришлось возвращаться из-за удушья, сейчас же он не чувствовал ничего, кроме пронизывающего его насквозь тошнотворного вкуса костяшки и каменной тяжести собственных ног. Ядовитая слюна, накапливаясь во время бега, переполняла рот, прорывалась через сдавленные зубы, через нос, затуманивая рассудок и пробуждая в сердце азарт ожесточения.
Зло, просочившись внутрь его тела вместе с мутной гадостью, начинало жить и паразитировать, действуя подобно внезапной простуде. Хозяин Бор предупреждал, что нельзя смешиваться с ним, попадать под его всё более растущую власть, поэтому даже в порыве слепой ярости Чабор, не останавливаясь ни на миг, пробегал мимо множества вооруженных людей, просто выбивая на бегу их оружие.
Его пробовали преследовать, стреляли в след. Над головой, гудя опереньем, словно шмели, пролетали многочисленные стрелы, гулко ударяясь в стволы деревьев где-то рядом, но, обезумев от усталости, Чабор мчался сквозь ночной лес, освещая дорогу светом меча, и хрипел, брызгая сквозь сдавленные зубы чёрной пеной.
Он тратил свои силы не напрасно. Вскоре огни факелов его преследователей стали рассыпаться. Враги начали терять из виду удаляющийся свет волшебного клинка. Ещё немного — и Лесной ушёл от погони. Всё же Священный Артакон вынужден был оставить и здесь свой кровавый след. Где-то в лесу мокли под проливным дождём разрубленные тела тех, кто особенно преуспел в желании угодить своему Тёмному господину и исхитрился встать на пути Чабора. Таких было немного. Большинство из выбегающих навстречу, касаясь взглядом Божественного света, тут же бросали оружие и падали на колени, пробуждаясь и выходя из повиновения желаниям Поклада.
Чувствуя ритм уходящего времени, Лесной собрался и побежал дальше. Перед глазами плыла густая туманная пелена. Он многократно спотыкался и падал. Летели вверх мокрые клоки вырванного во время падения мха или прошлогодней листвы, тёмная земля и грозовое небо менялись местами, но он снова вскакивал на ноги и бежал. В конце концов, бросив беглый взгляд назад и не заметив там ни одного огонька, изнемогающий от усталости Чабор в очередной раз рухнул на землю.
…Сил для того, что бы подняться, уже не было. Он с великим трудом перевернулся
«Меч укажет дорогу, — постепенно приходя в себя, думал Чабор, — он всегда находит врага, а уж этого-то…. Сейчас же мне нужны силы. Род-Вседержитель, дай мне Силы!..»
Небесная вода лилась неудержимым потоком, заливала лицо, смывала чёрную, густую пену костяшки с его подбородка и груди. Меч, как и его хозяин, отдыхал, нежась в густом потоке прохладного ливня. Раскалённое тело волшебного оружия, покоясь на мокрой земле, лениво превращало в пар попадающие на него холодные дождевые капли, наполняя мир сказочным ароматом невзрачной с виду травы, растущей вокруг.
Лесной приподнял голову, с трудом перевернулся на живот и вдохнул полной грудью волшебную свежесть цветов этого растения. Тело наливалось приятной тяжестью и силой, будто дождевые капли, что гулко барабанили по его мокрой спине, впитывались в измученное бегом тело и словно грязь смывали с него усталость.
Чабор подтянул под себя ноги, поднялся на колени и осмотрелся. Короткую летнюю ночь уже теснил рассвет. Мрак неохотно рассеивался, проявляя в слабом сером свете леса недалёкую просеку, по которой шла раскисшая от воды дорога.
Невдалеке, шелестя пышной кроной над её размытыми колеями, высился высокий молодой дуб. Чабор прекрасно знал, что подобное место не лучшее убежище во время грозы, однако, чувствуя, как к уставшему телу начинает подбираться озноб, он одним броском перебрался под густую сень этого красивого дерева.
Нужно сказать, что сделал он это вовремя. Предрассветное небо стало шумно сыпать мелкой крупой града по густой высокой листве. Чабор сел, прислонившись спиной к шершавому стволу лесного исполина. Его взгляд тут же упал на фигуру человека, приближающегося к нему по лесной дороге.
Незнакомца, похоже, не пугала ни гроза, ни падающие с неба ледяные горошины. Оглядываясь назад, в густой мрак леса, и переступая многочисленные мелкие ветки, сбитые грозовым ветром, он часто поднимал взгляд от земли, всматриваясь сквозь широкий раструб капюшона из одного обозримого края дороги в другой.
Трудно давался ему этот путь. Ошпаренные кипятком ноги ныли, истекая мутной сукровицей в расползающуюся под ногами грязь дороги. Идти босиком по колючему настилу иглицы с краю было ещё более невыносимо, вот и приходилось ему, опасливо озираясь по сторонам, под нескончаемым дождём и градом спешно шагать во всю его старческую прыть прямо посреди лесной просеки.
Подняв своё тёмное войско против Чабора, Поклад быстро нанизал на пояс две увесистых княжеских мошны золота и монет и сразу же отправился в путь. По его расчётам, «должники» просто обязаны были значительно задержать его врага. Конечно же, на то, что кто-то из них способен покончить с Чабором, колдун даже и не рассчитывал. Для этого нужны были умелые в военном деле люди князя, но для того, чтобы дождаться от них помощи, нужно было время, а времени у колдуна не было. Его враг всегда являлся вне отмеренных судьбой временных отрезков.