Чапаев
Шрифт:
Эти простые и так нужные в ту минуту слова разогнали панику. Бежавшие остановились, перестали метаться по берегу, сгрудились, смотрели на Михайлова и недоуменно, и робко, и с надеждой:
«А не ты ли и вправду спасешь нас, грозный командир?»
Да, он их спас. В эти мгновенья иначе как плетью и пулей действовать было нельзя. Он взял их, повел за собою. Построил как надо, толпу снова превратил в организованное войско. И теперь, когда подходил с ними навстречу отступавшим двум разинским батальонам и домашкинцам, те вздрогнули радостно, закричали:
— Пополнение идет, пополнение!
В такие минуты ошибку рассеять было бы преступлением, — их так и уверили, что тут показалось действительно пополнение. Батальоны повернулись, пошли в наступление… Но победы здесь не было. Только — только удалось неприятеля отогнать, и, когда отогнали, главные силы его загнали на Иваново — Вознесенский полк. Он очутился под тяжким ударом, но выдержал одну за другою
Ушедших по берегу пугачевцев, чтобы не дать им оторваться, надо было оттянуть обратно. Когда приказание было отдано и они стали отходить, — молчавший и, видимо, завлекавший их неприятель открыл одну за другою ряд настойчивых атак. Пугачевцы отступали с потерями… Схватывались, отбивались, но в контратаку не ходили — торопились скорее успеть на линию своих полков…»
Воспользуемся еще одним свидетельством форсирования реки Белой — воспоминаниями генерал — лейтенанта авиации А. И. Белякова. Он родился в 1897 г. В 20 лет окончил Александровское военное пехотное училище. В 1919 г. вступил в Красную Армию, был назначен заведующим противогазовой обороной 3-го артиллерийского дивизиона 25-й стрелковой дивизии. После Гражданской войны в 1921 г. окончил Московскую фотограмметрическую школу, в 1936 г. — военную школу пилотов. С 1921 г. преподавал в Московской фотограмметрической школе, с 1930 г. — преподаватель и начальник кафедры Военно — воздушной академии им. Н. Е. Жуковского. 20–22 июля 1936 г. вместе с В. П. Чкаловым и Г. Ф. Байдуковым участвовал (штурманом) в беспосадочном перелете по маршруту Москва — Северный Ледовитый океан — Петропавловск — Камчатский — о. Удд (о. Чкалов). За этот перелет ему и другим членам экипажа присвоено 24 июля 1936 г. звание Героя Советского Союза. 18–20 июня 1937 г. в том же составе совершил перелет из Москвы через Северный полюс в г. Ванкувер (США). С 1936 г. Беляков флаг — штурман соединения, затем флаг — штурман ВВС РККА, с 1940 г. заместитель начальника Военной академии командного и штурманского состава ВВС Красной Армии, затем начальник Рязанской высшей школы штурманов ВВС. В Великую Отечественную войну главный штурман воздушной армии. С 1945 г. начальник штурманского факультета Военно — воздушной академии. После увольнения в отставку с 1960 г. профессор Московского физико — технического института.
А. И. Беляков писал:
«В эти памятные дни в боях под Уфой я впервые увидел Василия Ивановича. Когда 224-й полк подходил к р. Белая, на его правом фланге осталась деревня, занятая колчаковцами. Полк получил задачу выбить их из этого населенного пункта. И с приказанием Павлинова (командир артдивизиона. — Авт.) — поддержать нашей артиллерией атаку полка, я поскакал во 2-ю батарею. Местность была открытая, а деревушка с садами раскинулась на небольшой возвышенности.
С наблюдательного пункта батареи хорошо просматривались цепи бойцов, наступавших на деревню. Но, прижатые к земле пулеметным огнем противника, они залегли и продвигались крайне медленно.
Но вот недалеко от нас показалась группа всадников. Среди них батарейцы узнали начдива.
— Чапаев! Впереди на иноходце, видишь?..
Чапаев буквально врос в коня. Одет он был просто — солдатский китель, туго перетянутый ремнем с портупеями, револьвер, шашка через плечо и плетка в правой опущенной руке, на шее бинокль, Комдив скакал быстро, а за ним — командир бригады Потапов, комиссар Фурманов и ординарец. Вскоре вся группа перешла в галоп. Мы выпустили несколько снарядов по деревне. Цепи бойцов поднялись и с криком» ура» бросились вслед за Чапаевым на врага. В бинокль было видно, как с противоположного конца деревни убегали белые. Таким и остался для меня в памяти на всю жизнь Василий Иванович Чапаев — бесстрашно летящим навстречу врагу…»
При форсировании реки Белой В. И. Чапаев получил ранение.
«В ночном бою ранен пулей в голову с аэроплана начдив 25-й Чапаев, — отмечалось в оперативной сводке штаба Южной группы армий от 9 июня. — Во временное командование дивизией вступил комбриг 1-й т. Кутяков. Командюжгруппой т. Фрунзе, бывший все время в районе переправы 25-й стрелковой дивизии и далее с передовыми цепями у дер. Турбаслы Старые, на обратном пути в дер. Красный Яр был контужен в голову взрывом бомбы, брошенной с аэроплана противника. Бывший также в передовых цепях завполитотделом Туркестанской армии т. Тронин ранен пулей в грудь. Потери в частях 25-й дивизии значительны». [207]
207
Цит. по: М. В. Фрунзе на фронтах гражданской войны. С. 167, 168.
В. И. Чапаев, получив первую медицинскую помощь, после
— Я здесь командир… Сами же утверждали. Я имею право арестовать любого за невыполнение приказа… Самого наркома… Пусть попробует кто-нибудь ослушаться, я его в бога мать… Я вам приказываю… Вы не имеете права рисковать собой…
По деревушке разносится слух: Фрунзе ранен… Фрунзе контужен…Чапаевцы, иванововознесенцы не выдерживают. Начинается стрельба по аэроплану. Фрунзе уступает напору Чапаева, поддержанному угрюмыми чапаевскими командирами. Они не допустят, чтобы командующий рисковал. Они привыкли рисковать, но только собой. Усаживают в машину. Доставленный в момент суровым приказом Чапаева, дивизионный врач предупреждает улыбающегося командующего о необходимости абсолютного покоя. Грозит осложнением. Контузия штука хитрая…
Здесь сделаем небольшое отступление и посвятим несколько слов действиям авиации, от которой пострадали Фрунзе и Чапаев. Со стороны противника против красных частей была задействована почти вся авиация, носившая громкое название «Бронированный авиаурал». Командование Туркестанской армии использовало 11, 27, 30, 33 и 39-й авиационные отряды, которые массированными налетами на противника обеспечивали действия главных сил. Четверо красных летчиков И. Г. Савин, А. И. Томашевский, А. И. Коваленко и А. Д. Козенков за успешные действия при взятии Уфы были награждены орденами Красного Знамени. По свидетельству Д. А. Фурманова, пуля пробила голову Чапаева, но застряла в кости. Ее вынимали — и шесть раз срывалась. Но Василий Иванович молча терпел. После того как пулю удалось вытащить, его увезли в Авдонь — местечко верстах в двадцати от Уфы.
Несмотря на ожесточенное сопротивление противника, части 25-й стрелковой дивизии заняли Уфу. «После трехдневного упорного боя нашими доблестными красными войсками занят с боем г. Уфа в 20 часов под командованием доблестного командира дивизии т. Чапаева, — отмечалось в донесении штаба 25-й стрелковой дивизии в штаб 5-й армии от 9 июня, — который, несмотря на свое ранение, не покинул фронта, а шел впереди. Противник отступает в панике» [208] На следующий день части 31-й стрелковой дивизии перерезали железную дорогу Уфа — Челябинск в районе Уракова (18 км восточнее Уфы). Более подробно о ходе боев за Уфу можно узнать из оперативной сводке штаба Южной группы армий от 10 июня:
208
Цит. по: Легендарный начдив. Сб. документов. С. 176.
«На участке 25 стрелковой дивизии утром 9 июня противник силою до 5 полков повел наступление на части 1 бригады, занимавшие позицию по линии дороги Благовещенский — Уфа, и потеснил наши части до линии Александровка, Н. Турбаслы. Быстро восстановив положение, врид начдива т. Кутяков отдал приказ о переходе в наступление 1 бригадой в общем направлении на Степанова, Курочкина и 2 бригадой — на Вотякеева. Противник под энергичным наступлением наших частей стал быстро отходить. Около 19 часов 9 июня 1 и 2 бригады достигли линии железной дороги в тылу г. Уфа на участке Черникова — Курочкина. Противник под угрозой с тыла спешно бежал от Уфы на северо — восток. Около 19 часов разведчики 3 бригады, стоящей у железнодорожного моста, пользуясь ослаблением огня противника, с пулеметами переправились через р. Белая и, двинувшись к городу, обнаружили спешный отход противника. После этого стали переправляться 223 и 225 полки и цепями двинулись на город. Батальон 219 полка, стоящий у Киржацкой, переплыл на лодках через р. Белая и цепями достиг окраины города. Подробности взятия города и трофеи выясняются.
Противник спешно отошел на северо — восток, местами на север. Некоторые части противника бежали в панике, обозы неслись карьерами по дорогам. Согласно захваченному приказу по 2 Уфимскому армейскому корпусу № 16/on от 24 мая сего года, военная дорога противника назначена г. Уфа — Нов. Юрмаш — Новотроицкое — Теплый Ключ — зав. Симский и ст. Вязовая, по — видимому, на эту дорогу и уходит бегущий противник». [209]
209
Цит. по: Легендарный начдив. Сб. документов. С. 176–177.
Неудача войск Западной армии была обусловлена не только ожесточенным сопротивлением главных сил Туркестанской армии. По свидетельству участников тех событий, воевавших в составе Западной армии, отрицательную роль сыграло и то, что многие части, в том числе и в 1-м Волжском корпусе, получили в виде пополнения насильно мобилизованных сибиряков и пленных красноармейцев. При этом расчет делался на то, что они, испытав все «прелести коммунистического рая», будут верно служить белым. Однако этот расчет не оправдался. Один из командиров Волжского отдельного конно — егерского дивизиона в своем дневнике писал: