Чарли Чаплин

Акройд Питер

Из Парижа Чаплин на поезде поехал в Берлин. Этот город произвел на него гнетущее впечатление. Возможно, одной из причин стал следующий факт, который сформулировал в «Моем путешествии за границу» сам Чарли: «Здесь меня не знали. Обо мне не слышали. Это было мне интересно и в то же время немного обидно».

В Берлине, в Palais Heinroth, он первый раз увидел Полу Негри – польскую актрису, игравшую (на экране и в жизни) роль роковой женщины. К сожалению, Пола не знала английского языка и могла сказать только: «Джазовый парень Чарли».

Негри очень хорошо запомнила этот момент. В своих «Мемуарах звезды» (Memoirs of a Star) она пишет: «Маленький мужчина с печальным подвижным

лицом прокладывал себе дорогу к нашему столику. Если бы не его странное лицо, такое живое и такое трогательное, я бы его не заметила. У него была такая необычная внешность, крошечные ступни… и огромная голова, которая выглядела непропорциональной… Единственное, что было в нем физически привлекательного, – это руки, которые всегда держали сигарету».

В конце сентября Чаплин вернулся в Лондон, где еще раз встретился с Г. Дж. Уэллсом и другими известными людьми. Однако теперь все мысли Чарли были о Лос-Анджелесе и о своей студии. Чарли испытал, как он сам выразился, глубокое удовлетворение от приветствовавших его в Париже и Лондоне толп. Но главное место в его жизни по-прежнему занимала работа.

Чаплин вернулся в Нью-Йорк. Он встретился со старыми знакомыми и, вне всяких сомнений, красочно описал свой триумф в Европе. В последний день, проведенный в городе, он познакомился с английским издателем и журналистом Фрэнком Харрисом, которого сопровождал во время посещения тюрьмы Синг-Синг. Харрис приехал туда, чтобы встретиться с ирландским профсоюзным лидером и социалистическим активистом Джимом Ларкином, приговоренным к 10 годам тюрьмы за «криминальную анархию». Чаплин был потрясен и напуган условиями, в которых содержались заключенные, – старые бетонные блоки, маленькие и узкие каменные камеры. Все это бесчеловечно! Он посетил и комнату для приведения в исполнение смертных приговоров, где приговоренных казнили на электрическом стуле. Ему позволили заглянуть в небольшой дворик, в котором в это время гулял осужденный на смерть человек. «Видите его лицо?» – прошептал Чаплин Харрису. Когда кто-то из осужденных попросил поговорить с ним, Чарли ответил: «Как я могу с вами говорить? Что можно сказать, кроме того, что мы все братья в этой жизни, и если я могу вас рассмешить, то вы, клянусь всем святым, можете заставить меня плакать». Потом он добавил: «Если мы свободны, то лишь потому, что нас не поймали. Удачи, парни!» В Лос-Анджелес Чаплин поехал на поезде и по дороге диктовал журналисту воспоминания о своем путешествии.

В этот период у него была необычная подруга. Клэр Шеридан, английская художница и скульптор, после смерти мужа приехала в Соединенные Штаты вместе с маленьким сыном. Чаплин познакомился с ней на званом ужине сразу после возвращения, и они тут же договорились, что Клэр будет лепить его бюст. Кстати, она уже была известна как автор портретов и бюстов лидеров большевиков – Троцкого, Ленина, Зиновьева, Каменева и Дзержинского. Клэр приходилась родственницей Уинстону Черчиллю и драматургу Ричарду Бринсли Шеридану.

Чаплин позировал для нее в доме, который снимал на Бичвуд-драйв в Голливуде, но терпения у него не хватало. Он по настроению менял цвет пижам или халатов, играл на скрипке, включал граммофон и дирижировал воображаемым оркестром. Работа была закончена за три дня, и Чарли, разглядывая скульптуру, сказал, что эта голова могла бы принадлежать преступнику. Он отправился на пикник вместе с Клэр и ее сыном, захватив с собой шофера и повара, но после появления детей и репортеров отдых пришлось прервать. Связь с Клэр, если таковая была, продлилась еще несколько дней.

К концу ноября 1921 года Чаплин почувствовал,

что готов возобновить съемки фильма «День получки», прерванные поездкой в Европу. «Я должен вернуться к работе, – говорил он Клэр, – но мне не нравится картина. Я не считаю ее смешной». Тем не менее он был обязан снять прописанное в контракте число лент для компании First National. Фильм стал восьмым из девяти – свобода была уже близка. Картина состояла из двух частей – это самый короткий и последний из снятых им фильмов в двух частях, но изобретательный и забавный. В «Дне получки» были ночные сцены, что стало возможным с появлением искусственного освещения. Трамваи, заполненные пассажирами, в этом фильме прорезают темноту ночи.

Действие начинается на строительной площадке. Чаплин играет сообразительного рабочего. Здесь он использует необычный для себя прием комбинированных съемок, чтобы показать, как ловко его герой ловит кирпичи. Дальше идут сцены ночного кутежа – работяга транжирит полученное жалованье, а заканчивается фильм его попытками избежать гнева мрачной некрасивой жены. Сюжет дает массу возможностей для привычных комедийных ситуаций, и этими возможностями Чаплин пользуется в полной мере. Как отмечал журнал Photoplay, «День получки» заставляет смеяться даже билетеров в кинотеатре, когда они его смотрят. Чем не комплимент?

За день до выхода на широкий экран «Дня получки» Чаплин начал работу над последним фильмом для студии First National. «Пилигрим» (The Pilgrim), похоже, стал первой картиной, для которой Чарли подготовил письменные наброски. Он был готов работать если не экономнее, то более внимательно, опасаясь – явно беспочвенно – угасания своей способности смешить. «Ты только подумай… подумай, что будет, – говорил он Клэр Шеридан, – если я больше никогда не смогу стать смешным…»

«Пилигрим» являлся последним фильмом, предусмотренным контрактом, поэтому вряд ли можно считать случайным, что в нем Чарли выступает в роли сбежавшего из тюрьмы заключенного. Затем беглец переодевается священником, украв одежду у невезучего святого отца, который решил поплавать в реке, остался без облачения и теперь должен убедить местную паству в своем благочестии. Конечно, у Чарли все идет наперекосяк, поскольку он воспринимает церковь как нечто среднее между баром и залом суда. Теи не менее Чаплин с необыкновенным актерским мастерством произносит перед верующими проповедь о Давиде и Голиафе, а затем кланяется и уходит. Это по-настоящему смешно, и роль фальшивого священника стала одним из самых запоминающихся образов, созданных Чаплином.

Работа работой, но о женщинах Чаплин никогда не забывал. Они всегда окружали Чарли. Их было много, и все не против того, чтобы иметь отношения с самым известным в мире мужчиной. Сам он с готовностью принимал многие предложения. Дом, который Чаплин снимал в Голливуде, вполне можно было оборудовать вращающейся дверью… Кстати, примерно в это время он стал пользоваться туалетной водой, основу которой составляли мускус и бензойная смола – особо ценный парфюмерный компонент.

Во время съемок «Пилигрима» у Чарли были, как он сам выражался, «странные» отношения с богатой дамой, сменившей множество мужей. Пегги Хопкинс Джойс можно назвать королевой алиментов. Она была замужем за пятью миллионерами, и говорят, что термин «охотница за деньгами» появился именно благодаря ей. Одного из мужей Пегги не пускала к себе в спальню, пока тот не подписал чек на 500 тысяч долларов. Однажды она ударила этого же своего супруга бутылкой шампанского по голове, и, как потом вспоминала, ему это, похоже, понравилось.