Чародеи (сборник)
Шрифт:
Лекемплет Небесной Обители хранил в себе множество тайн; по мере становления Служителя эти тайны, одна за другой, открывались ему. Здесь было множество закрытых зон и невидимых потоков силы, проходивших через необычные преобразования. Часть сознания сгиуда могла быть погружена в сон или бодрствовать в человеческом мире, другие продолжали обучение, но еще какая–то часть оставалась свободной и могла изучать лекемплет, внутри которого существовала. Это тоже была форма обучения, потому что, путешествуя здесь, переходя от одного тока энергии к другому, сгиуд постигал строение собственного дома и яснее усваивал свое место в нем — только обучение это не имело специальной программы и осуществлялось самостоятельно, без помощи наставника. Как правило, открытой для ученика, видимой ему, оставалась лишь
Другими словами, уровень доступа всегда соответствовал степени встроенности ученика в систему, и никаких исключений тут не было и быть не могло. Но в эту ночь что–то пошло не так.
Дэвид исследовал одну из областей лекемплета, открывшихся ему в последние месяцы, когда ощутил, как нечто прикасается к его сознанию. Здесь было множество энергетических нитей и узлов, с которыми он соединялся контурами гэемо–на, перебирая их, словно клавиши диковинного музыкального инструмента. Он испытывал странные состояния и устанавливал связь с различными существами, обитающими в арайделинге Света, но происходившее сейчас не имело никакого отношения к его усилиям. Он даже не мог понять, каким образом произошел этот контакт: он не видел каких–либо токов силы или нитей заклятия, которые бы позволили осуществить его. Да и само прикосновение переживалось как нечто… совершенно чужое, неправильное. Это был Свет, но совершенно не такой, каким его привык видеть Дэвид за два с половиной года пребывания здесь.
Видимая картинка смазалась. Казалось, он стоит на краю глубокого колодца, на дне которого тускло светилась золотая звезда. Тихий, усталый шепот:
«Ты не такой, как остальные. Я это чувствую. Пожалуйста, помоги мне».
«Кто ты?» — беззвучно спросил Дэвид. «Я…»
Тишина. И немногим позже: «У меня отняли имя».
«Не понимаю, — сказал Дэвид. Потом он подумал о Фаннае и других учениках Обители, стремившихся вырваться из нее, но так и не сумевших это сделать: о тех, кто умирал вне монастыря, но после смерти все равно попадал обратно. — Ты учился здесь?»
«Нет, — прошептал золотой луч. Он дрожал от напряжения, едва–едва прорываясь сквозь волны пустоты и забвения, бушевавшие там, в глубине колодца, стремящиеся скрыть горевший на дне огонь, сделать так, чтобы его никогда не было, оборвать все его связи с внешним миром. — Я не воспитанник Небесной Обители. Я ее основатель».
«Что?!.»
«Мне был передан дар — особое семя, из которого должно было вырасти новое Древо сгиудов». «Какое еще Древо?!.»
«Мы сейчас оба находимся внутри него. Особая форма связи между представителями одного народа. Есть Древо Волков и Древо Летучей Мыши, Древо Ворон и Древо Кошки… Ими правят боги–Тотемы или Обладающие Силой, поглотившие богов и занявшие их место. Когда–то существовало первое древо сгиудов, выращенное Кадмоном в Эдеме среди ангельских деревьев из веточки его собственного Древа — Древа Людей. Потом оно погибло, но частицу его удалось сохранить. И эта частица была передана мне для того, чтобы восстановить род ангелолюдей».
«Но… зачем?»
«Нет
«Что рассказать? Ты так ничего и не объяснил. Кто тебя пленил?..»
«Те, от кого я не ждал предательства, — раздался угасающий шепот. — Мои собственные ученики… Мои первые архангелы — Рийок, Лертан, Уимл… Что–то пошло не так. Что–то вмешалось и нарушило рост дерева. Оно выело их изнутри, превратило моих учеников в марионеток… Теперь оно таится здесь, внутри искаженного Древа Сгиудов — растет, питаясь его соками и выжидая своего часа…»
«Как ты мог не заметить постороннего вмешательства в сознание твоих учеников?» — недоуменно спросил Дэвид. Где–то в глубине души зашевелилось подозрение: а уж не проверка ли это, устроенная Рийоком и мастерами для того, чтобы выяснить, насколько именно можно доверять воспитаннику, только что скомпрометировавшему себя общением с Обладающей Силой?
«Оно повлияло и на меня. Оно не смогло поглотить меня, потому что моя человеческая, божественная и ангельская природы — вторичны; я–Обладающий Силой: может быть, и не самый великий из них, но я свободен. Оно не смогло поработить меня изнутри и поэтому поработило внешне: затуманило мои чувства и разум, а затем руками моих учеников пленило здесь… Я не знаю, что это…»
Золотой луч погас. Бесцветные волны затопили колодец до краев. Казалось бы, если это бесцветье, то золотой огонь должен был по–прежнему оставаться видимым в глубине провала — но вышло иначе. Это было бесцветье, пожиравшее все остальные цвета; претендующее на истину утверждение, стремящееся уничтожить все остальные утверждения для того, чтобы считаться единственно истинным. Не тьма и не свет, но что–то, стремящееся казаться чистым светом, обнимающем все и синтетически соединяющем в себе все остальные цвета. Оно прогоняло темноту и в силу этого казалось светом; но оно же гасило огни и было хуже любой тьмы. Содрогаясь от ужаса, Дэвид отшатнулся от края. Края колодца стягивались, чувство присутствия другого — того, кто говорил с Дэвидом, явившись ему в образе золотого луча, — исчезло, и вдруг показалось, что сам разговор — лишь фантазия или сон… Последнее, впрочем, было бы не удивительным — ведь в это самое время какая–то часть Дэвида действительно спала в своей келье и осколки человеческих сновидений могли ненароком проникнуть в иные части, составляющие единое сознание человекоангела… Это было бы неплохим объяснением случившемуся, но Дэвид нестал всерьез рассматривать эту возможность.
«Имя своего учителя он так и не успел назвать, — подумал землянин. — Жаль…»
* * *
— Тетя! — Голос Эдвина кен Гержета раскатился по полутемному залу, в центре которого бледно–голубым огнем горела энергетическая колонна Источника. — Тетушка! Ау! Ты дома?!
Воздух между ним и Главным Сплетением замерцал. Возник полупрозрачный фантом Вилиссы.
— Я в лаборатории. Хватит орать.
— Тетя. — Эдвин засмеялся. — Ты, как всегда, такая милая…
— Спасибо, я знаю. Это все? Мне надо работать.
— Нет–нет, подожди! — Эдвин поспешно пома–хая рукой в воздухе, как бы призывая фантом повисеть тут еще немного. — Сделай, пожалуйста, кое–что для меня…
— Ну ты и нахал! — возмутилась Вилисса. — А для кого, по–твоему, я стараюсь?.. Три года убила на твою идиотскую затею. У вас экзамен на носу, а мои расчеты еще рчень далеки от завершения…
— Тетя, ну пожалуйста. — Эдвин стер с лица улыбку — Это очень важно.
— Я слушаю, — произнесла Вилисса — уже без всяких попыток изобразить рассерженную тетушку, готовую по любому поводу попилить нерасторопного племянника. Она была никудышной воспитательницей… но, может быть, единственным человеком, чьей дружбой дорожил Эдвин кен Гержет.
— Нужно передать сообщение одной особе… Очень важной особе. В этот выходной Дэвид должен был встретиться с ней и меня звал. Но Дэвид не сможет, и мне тоже не стоит идти… Тем более, одному — я ее совершенно не знаю. Вызови демона. Пусть передаст ей, что на этот раз все отменяется. Мы обязательно увидимся с ней, когда закончим учебу
— И что же это за особа, по отношению к которой ты ведешь себя так предупредительно?
— Обладающая Силой. Алиана, Властительница Ледяного Пламени.