Чародеи. Пенталогия
Шрифт:
— Мы пойдем, — вздохнул Брэйд. — Некоторые книги, которые нас попросят прочесть, в ИИП не найти. Их запрещено воспроизводить в виртуальном виде. Может, не на этом курсе, но на последующих — наверняка попросят…
— Почему?
— Правообладатели против.
— И что?
— И то.
Дэвид усмехнулся.
— Что мне мешает купить книжку, а потом выложить ее в общем доступе?
— Гм. Ты уверен, что хочешь совершить преступление против общества? — Брэйд скептически поглядел на приятеля.
— Эээ… Если ты так ставишь вопрос… Но вообще, мне казалось, общество должно быть только радо.
— Уверяю тебя,
— Знаешь, иногда мне кажется, что у вас тут не анархия, а махровый тоталитаризм.
— Противоположности смыкаются, — выдал Брэйд глубокомысленную сентенцию.
— Шаг влево, шаг вправо…
— Надо просто знать правила игры. Тогда будешь понимать, где и как их можно нарушить.
Последние слова прозвучали как азбучная истина, и Дэвид не мог не поддеть приятеля:
— А ты–то сам их знаешь?
— На своем уровне — да. — Брэйд пожал плечами. — А большего мне пока не нужно.
— И как бы ты нарушил данное правило?
— А зачем мне его нарушать?
— Ну вот просто представим, что тебе это надо.
— Если б мне настолько приспичило сделать чужую собственность общедоступной, — без тени улыбки произнес Брэйд, — я бы нашел правообладателя и убил бы его. После чего делал бы с его книгой все, что душе угодно.
На это Дэвид не нашел что ответить — лишь в который раз ощутил пропасть между привычными ему отношениями и теми, что были приняты в этом мире.
4
…Дэвид повстречал ее в центральном коридоре второго этажа, по пути из лектория в кабинет прикладной ритуалистики. Как всегда, после двухчасовой лекции по теории волшебства мозги землянина слегка дымились под черепной коробкой, и смысл увиденного дошел до него не сразу. Шагов через десять мучительно вызревавшее ощущение «а ведь что–то тут не то» стало настолько сильным, что Дэвид не выдержал и остановился. Его тут же кто–то толкнул — центральный коридор во время перемены всегда забит народом под завязку. Не обращая внимания на раздраженные взгляды, Дэвид обернулся и стал выискивать то, что послужило источником этого смутного беспокойства. Аналитическая часть разума, перегруженная теоретиком, по–прежнему тормозила, беспомощно пытаясь выделить из массива получаемой информации единственный необходимый элемент. Вокруг двигались люди и нелюди, студенты кучковались у стен и окон, заходили в учебные помещения и выходили из них… Постукивая посохом, быстрым шагом прошествовал мимо Эйр кен Рийт, мастер Жизни… В противоположном конце коридора преподавательница системных заклятий, Делла из Трангулла, размахивала руками, собирая своих студентов… Чтобы не быть сбитым с ног, Дэвид перешел на другую «полосу движения» и медленно двинулся в обратную сторону.
В этот момент он ее и заметил.
Поначалу он подумал, что обознался. Решил, что девушка, сидящая на подоконнике с книгой на коленях, всего лишь слегка похожа на девочку, которую он знал когда–то. Но тут она, забывшись, почесала коленку, как делала и раньше, когда задумывалась о чем–то, и чувство узнавания вернулось с удесятеренной силой. Затем он вспомнил, что с тех пор, как они виделись в последний раз, прошло более двух лет. Немного повзрослев, она и должна была превратиться в такую вот шестнадцатилетнюю
— Привет, — сказал он, подходя ближе. Она не услышала: полностью отключившись от окружающего мира, с головой ушла в книгу. Когда они повстречались впервые, в ней было что–то сказочное, делавшее ее похожей на Алису в Стране Чудес. Сказка ушла вместе с детством. Вместо Алисы на подоконнике сидела самая обычная девушка, в этом городке учатся сотни таких…
— Привет… Лайла, — произнес Дэвид, улыбаясь и продолжая разглядывать ее.
Впрочем, нет. Все–таки не совсем обычная. Сказка ушла, но волшебство осталось. Только теперь это было совсем иное волшебство — выверенное, практичное и целенаправленное. Во взгляде светло–синих глаз, когда она наконец оторвалась от своей книги и посмотрела на того, кто посмел ее побеспокоить, притаилась та же самая сила, что жила в ее старшем брате, Лэйкиле — сила, которая своей непреклонностью подчас пугала Дэвида до коликов (хотя он никогда и никому не признался бы в этом). Он вдруг подумал, что эта внутренняя сила — как отличительное клеймо здешней высшей аристократии: сколько ни маскируй, ни прячь, нет–нет да проглянет наружу.
Впрочем, пронзительный, беспощадный ледяной огонь почти сразу же угас, сменившись мягким дружелюбным светом.
— Дэвид?… — удивилась Лайла. Краешки губ поползли вверх в готовой вот–вот появиться улыбке. — Ты откуда тут?…
— Отсюда. — Он широко улыбнулся в ответ. — А ты?
— А я тут учусь, — гордо сообщила Лайла. Что–то сместилось в мире: незнакомая девушка пропала, на ее место вернулась девочка, которую он хорошо знал когда–то…
— Я тоже.
— Здорово!.. А ты на каком курсе? Первом?
— Да. Боевая магия. Ну ещё несколько вспомогательных предметов.
Он решил, что стоит ответить чуть поподробнее, и сказал первое, что пришло на ум:
— Интересная, оказывается, штука — прикладная ритуалистика. Я и не знал. Случайно, можно сказать, выбрал предмет, а оказалось… Очень увлекательно. И полезно.
— Да?… — Лайла наморщила носик. — А мне не нравится все эти загогулины вырисовывать. Слишком медленно. В настоящем бою — бесполезно.
— Зато если у тебя есть время подготовиться…
— Ну не знаю… — быстро произнесла Лайла. Видно было, что аргумент Дэвида ее не убедил, но спорить юная графиня не хочет.
— А ты чему тут учишься? — полюбопытствовал он.
— Классике. У Лэйкила нет времени, чтобы систематически со мной заниматься. Да и вообще… классику лучше изучать тут.
— А тебе есть что изучать? — улыбаясь, спросил Дэвид. — Ты в детстве заклятьями кидалась — дай боже мне так когда–нибудь… а уж сейчас–то, наверное…
— Нуу… — Лайла напустила на себя важный вид. — Есть всякие тонкости…
Толком разговориться они так и не успели. Сначала их прервал один из Лайлиных учителей, подошедший предупредить о переносе занятий, затем — Идэль и Брэйд. Сокурсники Дэвида выплыли из общего потока столь внезапно, словно возникли из–под земли. Им было очень любопытно, с кем это разговорился их приятель. Обычно Идэль вела себя сдержанно и не лезла в чужие дела, но сейчас, похоже, дурное влияние Брэйда перевесило ее природную тактичность. Что же касается самого хеллаэнца, то он вряд ли смог бы написать слово «тактичность» без ошибок и уж точно не представлял, что означает это понятие.