Чародей безумный
Шрифт:
Его дети.
Что случится с ними, если они нарушат правила этого человека? Не только нарушат — разобьют, истопчут.
Мощная вспышка отцовского инстинкта охватила Рода. Никогда, молча поклялся он, никогда он не допустит, чтобы хоть одному из них был причинен вред. Верховный Чародей поклялся, что своей рукой убьет этого монстра, живущего глубоко внутри него самого, прежде чем тот посмеет посягнуть на его детей.
Но как он сможет убить самого себя?
Легко и бестрепетно.
Однако за собственным изображением лорд Гэллоуглас увидел теперь и своих детей — они отстаивали свои права — и почувствовал себя уверенней. Они выросли под защитой его и Гвен. Они могут
Перед глазами пошли сменять друг друга пестрые картины — сцены юности Рода, а не его детей. Он снова увидел себя самого среди наемников, нападающих на город, виновный только в том, что захотел стать свободным; увидел, как через год пытался загладить свою вину, помогая группе патриотов свергнуть тиранию на планете. Он видел, как вступает в поединок и убивает телохранителя тирана, в то время как местные жители расправляются с самим тираном. Видел себя в межзвездном полете, изучающим историю соседней планеты, к которой Фесс вел их корабль-астероид, видел, как сражается, борется снова и снова, и все время пытается заслужить любовь, которой, он это сознавал в глубине души, по большому счету не заслуживает.
Он не мог оторвать взгляда от зрелища. Зачарованный, просматривал сцену за сценой, но не такими, какими он их помнил; сцены демонстрировались объективно, безлично. То, что он видел, заставляло его то гордиться, то стыдиться увиденного — он испытывал одновременно и возбуждение, и смирение духа.
И пока он смотрел, не в силах оторваться, враги подкрались к нему сзади.
Род не мог бы сказать, что его насторожило: скрип кожи, тяжелый шаг — какой-то сигнал пробился к нему и прервал транс. Он повернулся, выхватывая меч, и увидел великана, за которым валила целая толпа троллей. Все они уже находились на подъемном мосту. Великан был десяти футов ростом, с ногами в полтора фута толщиной, с руками в фут, с массивной грудью и плечами, а в качестве единственной одежды использовалась набедренная повязка. Он был чрезмерно волосат и грязен так, будто с момента рождения страдал водо- и мылобоязнью. Глазки у него были маленькие и горели неуемной алчностью, выглядывая из-под кустистых бровей. Нос у него был в форме картошки, а из-под верхней губы торчала пара длинных и острых клыков. Тролли, спотыкаясь, прятались за ним, их отличали жестокие рожи, мощные торсы, звериные когти на шишковатых пальцах.
Великан насмешливо хмыкнул и взмахнул дубиной, вырезанной целиком из ствола солидного дерева.
Род вскрикнул и отскочил, дубина со свистом пронеслась мимо. Он подпрыгнул и ударил пятками в солнечное сплетение великана, но мосластое чудовище только хрюкнуло и отмахнулось, как от назойливого комара. Род еще не полностью восстановил равновесие, когда вновь заметил несущуюся дубину; он снова отскочил, но недостаточно резво; дубина нанесла ему скользящий удар по плечу, и правая рука чародея онемела. Род упал в снег на мосту, и к нему тут же подскочил тролль, вытянув когти. Род отчаянно схватился за меч и левой рукой, неуклюже, сумел выставить клинок между собой и троллем.
Тролль не смог остановиться, он налетел на меч, отбросив Рода к середине настила моста. Чудовище завопило и умерло, но его когти успели раскроить камзол и поцарапать кожу на груди человека. Хлынула кровь, Род ощутил резкую боль. Он закричал и вскочил, едва успев высвободить меч из кожаных ножен, образованных телом тролля. Великан возвышался над ним, сжимая дубину в руках, с боков нажимали тролли, а в ушах все еще стоял предсмертный вопль тролля…
Но
И застыл с неподвижными ногами, свесив голову. Опять верного спутника настиг приступ.
И тут дубина великана обрушилась на него.
Род страшно закричал и всей своей тяжестью ударил великана в спину. Великан пошатнулся, развернулся и с ревом набросился на чародея. Род отступил, но дубина все же краешком задела его голову, из глаз снопом посыпались искры. Он еще пытался соображать, понимая, что в следующее мгновение на него обрушится смертельный удар, когда услышал рев…
Но хоровод звезд в глазах постепенно сошел на нет, хотя рев по-прежнему стоял в ушах. Великан отвернулся от него и уже яростно сражался с кем-то другим. Один из троллей свалился в реку. На его месте показался Модвис со щитом в одной руке, с дубиной в другой, а за ним грозно надвигался Беабрас, сражаясь с великаном топором и мечом, а его конь охранял спину рыцаря, копытами и зубами отбиваясь от троллей.
Тяжело дыша, Род побрел к месту основной сечи. Он не мог оставить рыцаря умирать за себя, хотя одно небо знает, как Беабрас снова очутиться здесь живым и невредимым.
Конь ударил, и последний тролль с воплем отчаяния упал в ров, но дубина великана наконец пробила защиту Беабраса, и страшный удар прижал топор рыцаря к его собственной голове. Беабрас покачнулся и упал, а великан поднял огромную ногу, чтобы растоптать его.
Род еле-еле успел подойти и изо всех сил врезал сапогом по этой ноге.
Великан завопил, борясь за равновесие на краю моста. Почти обрел баланс — но тут появился Модвис, толкнул всем своим весом огромное колено, великан пошатнулся и рухнул головой в воду, и его гневный крик сменился криком ужаса. Фонтан во рву взметнулся до самого неба, и все стихло, будто и не было великана во главе оравы троллей.
— Как я и думал, у него тоже аллергия на воду, — проворчал Род и повернулся к рыцарю. У него самого кружилась голова.
Модвис склонился к рыцарю, поддерживая голову Беабраса руками. Рыцарь посмотрел на него, и Род увидел, что волосы на его голове пропитаны кровью.
— Не плачь обо мне, друг, — прошептал Беабрас, видя, что глаза Модвиса полны слез.
— Держись, — прохрипел Род. — Я знаю: ты справишься.
Беабрас с печальной улыбкой повернул к нему голову.
— Нет, лорд Гэллоуглас… хотя благодаря небу… я пришел вовремя.
— Но как ты… ведь ты…
— Мертв? — рыцарь слабо улыбнулся. — Только ушел ненадолго… как ухожу и сейчас. Ты должен сражаться за нас обоих, лорд Гэллоуглас, — и в этом мире, и в твоем собственном. Но не бойся — я приду снова. Я всегда буду приходить.
Он вздохнул и его тело обмякло.
Род в ужасе смотрел, как…
Тело рыцаря дрогнуло и начало растворяться в воздухе пока не исчезло окончательно.
Модвис недоверчиво посмотрел на свои пустые руки, потом умоляюще на Рода, и звезды отразились в его полных слез глазах, звезды эти стали необыкновенно яркими, заполнили все поле зрения Рода. Смутно увидел он прекрасную леди с длинными светлыми волосами, с короной, в сопровождении нескольких монахинь. Но это ведь было невозможно, на Греймари нет никаких монахинь. Род обнаружил, что проваливается в мир света.