Чародей: Досье Петербурга. Досье 1–3
Шрифт:
Черт, а он действительно маг. Ну, или, по меньшей мере, на нем висит активное заклинание, поскольку мою руку сразу начало покалывать.
– Могу я вам чем-то помочь? – произнес он с довольно сильным акцентом.
Я оторвал пуговицу от нитки, и она устремилась на свое место.
– Она показывает, что потерялась, и извиняется за это – указал я.
В меня уставилась двустволка глубоко посаженных глаз.
– Ах вот оно что… Вы тот парень, из архива.
– Верно. А вы – тот, кто не замечает стоящих на пути людей,
Он вздохнул.
– Вообще-то, я тороплюсь, молодой человек. Благодарю за пуговицу, но она не стоила того, чтобы вы ее возвращали, так что если у вас ко мне есть какое-то дело – я готов вас выслушать, но только двигаясь.
Он направился к мосту через канал.
– Вы ищете судовой журнал. Я знаю, где он.
– Я тоже. В том архиве.
– Не весь. Часть страниц была вырвана.
– Они у вас? – притормозил он.
– У меня есть копия тех страниц, но я смогу найти оригиналы.
Он полностью остановился.
– Ладно, возможно это будет стоить потраченного времени… Кто вы, и на кого работаете?
В ответ я протянул визитку.
– Витторио Скамми… Вы не родственник Альберто Скамми?
– Сын.
– Это объясняет магию, но не объясняет того, что вы здесь делаете, и зачем вам журнал. Но я готов вас выслушать.
Он протянул руку.
– Иоганн Диппель.
Я замер, пожимая ее.
– Извините, вы сказали Диппель? Иоганн Диппель? А точнее – Иоганн Конрад Диппель?
– Удивлены?
– Вообще-то – да. Не думал, что вы живы.
– Слух о моей смерти, как это говорится, был несколько преувеличен. Притом несколько раз.
Я покачал головой.
– Это многое меняет, но слишком мало объясняет. Например – вы выглядите совершенно не как человек с общеизвестной гравюры. Но это меня мало волнует сейчас. Куда больше мне интересно, зачем же такому человеку этот треклятый журнал.
Диппель покачал головой.
Витторио… Могу я вас так называть?
– Разумеется.
– Вы, я вижу, человек начитанный, да еще и чародей…
– Ученик чародея. Я не имею статуса в Белом Совете.
Легкая улыбка коснулась его губ.
– Тогда, это многое меняет и для меня. Я не вхожу в Совет, и вообще всячески стараюсь его избегать.
– Почему?
– Некоторые мои работы они считали… Ну, как бы это сказать… Сомнительными. Меня неоднократно проверяли на черную магию, но ни единого раза проверка не дала им повода решить, что я чернокнижник. Однако, я не член Совета, и его защиты у меня нет. Я изгой.
Я обдумал услышанное.
– И любой контакт с чародеями для вас не просто неприятен.
Он оперся на перила моста.
– Это так. И я бы попросил вас не упоминать обо мне, когда будете общаться с любым из чародеев.
Я улыбнулся.
– Предлагаю сделку. Я готов поклясться вам своей силой в том, что не расскажу о вас чародеям или Стражам, а вы расскажете мне то, что я хочу
Он с улыбкой повернулся.
– Мальчик, вам не стоит кидаться такими клятвами, направо и налево. Идемте, найдем место, где можно перекусить, и побеседуем.
Найти кафе в Питере – проблемы не составляет, уж поверьте, я это знаю точно. Скорее уж проблемой будет не найти его в пределах пятнадцати минут пешего хода в любую сторону.
В общем, мы сели с ним в ближайшем от нас кафе, дождались, пока стол заполнится едой (это было кстати, так как позавтракать я забыл), и первые несколько минут старательно подчищали тарелки.
– Ладно. Что вам уже известно?
– Немногое. Меня наняли найти судовой журнал, принадлежавший капитану корабля, которого нанял Уолтон для экспедиции на крайний север. В тот момент, когда я его нашел, я узнал, что кто-то добрался до него немногим ранее, и выдрал несколько страниц. Пока я размышлял о том, что мне делать дальше – появились вы и сбили меня с ног, при своем поспешном отступлении.
– И кто вас нанял?
Я оскорбленно посмотрел в ответ, и он рассмеялся.
– Понимаю. Плохо для бизнеса, если вы рассказываете о своем нанимателе. Ладно, я в любом случае догадываюсь, что это, скорее всего, довольно симпатичный мужчина с внешностью хорька. Имена у него бывают самые разные, но всегда рядом с ним крутится еще один тип, который выполняет любой его приказ.
Он сделал глоток кофе, и снова взялся за вилку.
– И, разумеется, он ничего не хочет объяснять… Витторио, я даже не знаю, можно ли мне с вами иметь дело. Поймите мои опасения, мне действительно нужны эти страницы. Не распечатка с них, не копия, а оригинал. Весь остальной журнал – хоть сожгите, если потребуется, но они – нужны.
Он долго обдумывал ситуацию, прежде чем решиться.
– Вы должны найти и принести, не так ли?
– Да, господин Диппель.
– Но ведь вам никто и ничего не говорил о том, чтобы вы передали все сразу? Можете дать мне эти страницы на день?
– Это зависит от ряда вещей.
– Например?
– Например, от того, сможете ли вы мне помочь их добыть, и расскажете ли вы мне причину, по которой я должен вам их дать.
Диппель кивнул.
– Да, я думаю, что мы придем к соглашению. Я помогу. Что же касается остального… Видите ли, сейчас уже почти никто и не помнит той истории, а точнее того, как все было на самом деле. Я родился в замке Франкенштейн, в тысяча шестьсот семьдесят третьем году. Как выяснилось спустя примерно шестнадцать лет, у меня был потенциал к магии, пусть и не слишком значительный, но на скромное место в Совете я мог рассчитывать. Не буду утомлять вас долгим рассказом о моей жизни, скажу просто, еще до того, как мне исполнилось шестьдесят лет, я стал одним из действительно хороших алхимиков.