Чародей фараона
Шрифт:
Вновь вцепившись зубами в передник приятеля, волчок настойчиво потянул его в глубину рощи, мол, надо поговорить.
– Ну, во-первых, здравствуй, – начал Путеводитель, едва они удалились на приличное расстояние. – Все-таки давненько не виделись!
– Привет! – буркнул молодой человек таким тоном, что любой другой на месте ушастого нетеру скрылся бы после такого приветствия от греха подальше.
– Да, бездна энтузиазма! – иронически хмыкнул волчок. – Сам же поручил ответственную миссию, оставив в тылу врага, а теперь я еще и крайний. Ладно, подробный отчет отложим на потом,
Данька молчал. Крыть ему было нечем.
– Но эти акху… – возмущенно зарычал волчок. – Эти… Ну, они дождутся войны!
– У них там, в пустом колодце, был спрятан маскёр, потому я ничего и не почуял, – успокоившись, сообщил он. – Великий Дуат, какой маскёр! На две головы выше того, что было раньше! Тут разве что Старший сумел бы разобраться, что дело нечисто. Попытался я его отключить – ничего не вышло: пришлось просто прикончить.
Молодой человек не стал расспрашивать – что такое (или кто такой) этот «маскёр», и зачем его обязательно надо было убивать? Он просто слушал. Оцепенение, вызванное последними событиями, еще не прошло.
– А нор для своих тварей они нарыли там видимо-невидимо! – продолжил нетеру. – Да так ловко, что снаружи почти ничего и незаметно. Видать, давно тут обретаются – вот караваны и пропадают. И те, кто пытался поселиться, – тоже… Да, а Нейт с Сохмет тут крупно прозевали, ох, по возвращении подам доклад: вот уж они у меня побегают! – мечтательно протявкал Упуат. – Это ж надо было – не заметить акхучью базу, можно сказать, в нашей старой вотчине…
И эти слова о «нашей старой вотчине» послужили спусковым крючком для Даниила.
– Вотчине, говоришь!? – почти заорал он. – Плохо вы о подданных заботитесь, о рабах своих верных! Храмы вам строят, жертвы приносят, а толку? Вы враждуете, а кровь люди проливают! Вот, полсотни человек как не бывало!
Парень чувствовал, что не может больше сдерживаться.
– Да, – швырял слова археолог прямо в морду оторопевшего Упуата. – Вы вот пирамиды строить собрались, а сколько народу на этих стройках загнется? Тебя это волнует и всю вашу звероголовую братву? Нет, ты скажи, – бесновался Даня, – тебе хоть немного их жалко? Людишек смертных – жаль хоть немного?!
Путеводитель не пытался возражать и, кажется, даже не сердился.
– Есть вещи и поважнее жизней нескольких десятков тысяч твоих соплеменников, – устало бросил он, воспользовавшись паузой – Даниил просто хотел набрать побольше воздуха перед новой тирадой.
– Это какие же? – усмехнулся Горовой.
– Например, жизнь сотен тысяч и миллионов людей, в том числе и детей этих самых простолюдинов, о которых ты так трогательно заботишься, – спокойно ответил пес – Или
Даниил пожал плечами. Такое ему в голову не приходило, хотя от нетеру он теперь готов был ждать всего, чего угодно. Но это действительно вряд ли.
– Видишь ли, Упуатушко, – произнес он, – тут есть одна закавыка: я-то прибыл из будущего, где нет никаких таких ужасов и, кстати, нет ни нетеру, ни акху… (Он не заметил, как при последних словах в золотых очах волчка что-то промелькнуло: не то сожаление, не то тихая ирония). – А ученые вот говорят, что время изменить нельзя и что случилось, то уже случилось. А если даже и можно, то просто возникнет параллельный мир со своим вариантом будущего: только и всего!
– Но вдруг твое будущее стало именно таким, потому что тебе было суждено перенестись к нам и совершить нечто, предначертанное судьбой? Ты готов рискнуть, чтобы проверить это? И если даже возникнет параллельный мир – неужели тебе, так скорбящему по погибшим воинам, которые вообще-то и предназначены для войны и смерти, не будет жалко человечество, которое станет мясным стадом для… не буду осквернять твой слух этим именем.
К тому же для владеющего секретом путей Дуата нет ничего проще, чем перейти из мира в мир. Хоть даже и из одного, как ты выразился, параллельного, в другой. Что ты скажешь, если эти хозяева мира пожалуют однажды к вам в гости и захотят завоевать твою Землю?
– Ничего я не скажу, – остывая, бросил Данька. – Я же не отказываюсь: надо спасать, так буду спасать. Такая у нас, у русских, собачья доля – мир спасать за счет своей шкуры.
Молодой человек спохватился – не обидится ли собеседник, но на «собачью долю» Упуат никак не отреагировал.
Они помолчали, сидя на песке. Спиной Даниил ощущал корявый ствол старой пальмы, а душой – горечь и опустошение.
– Ответь, Проводник, будущее действительно можно изменить? – некоторое время спустя задал вопрос археолог.
– Достоверно это неизвестно… оно, наверное, и к лучшему, – бросил волчок. – Скажу тебе только – однажды, очень-очень давно, даже точно нельзя сказать, сколько лет назад, мы, вернее наши предки, решили всерьез это проверить.
– И что из этого вышло?
– Они были вынуждены бежать прочь с родной планеты куда глаза глядят, – мрачно закончил Упуат. – Давай, пошли. Тебя, наверное, скоро уже искать начнут…
– Идем. И… спасибо.
– Чего там, – махнул хвостом Открыватель Путей. – Одно ведь дело делаем.
Глава тринадцатая
С УТРА ПИТЬ ВРЕДНО
– Слава вам, боги и богини, владыки неба, земли, воли!
Широки ваши шаги на ладье миллионов лет рядом с вашим отцом Ра, чье сердце ликует, когда он видит ваше совершенство, ниспосылающее счастье стране Та-Мери… Он радуется, он молодеет, глядя, как вы велики в небесах и могущественны на земле, глядя, как вы даете воздух ноздрям, лишенным дыхания…
Его Величество прервал утреннюю молитву, отвлеченный каким-то шорохом. Поводив туда-сюда взглядом по комнате и не заметив ничего подозрительного, владыка чуток успокоился.